Огненный столб
Шрифт:
Если бы царица знала, о чем думает Нофрет, то назвала бы ее изменницей. Нофрет держала язык за зубами. Она оказалась здесь только по случайности. Стоит ей зашевелиться или заговорить, они тут же прикажут уйти.
А может быть, и нет. Если Анхесенамон действительно так боится Хоремхеба, она может пожелать, чтобы здесь был свидетель, даже защитник — хотя Нофрет не представляла себе, как сможет сопротивляться человеку, закаленному в битвах.
Пока Нофрет собиралась с мыслями, Хоремхеб
Он позволил себе большую вольность — взял ее за руки.
— Госпожа, взгляни на меня. Ты потрясена до глубины души. Я знаю это, мы все знаем. Но Египет не станет ждать, пока ты придешь в себя, как и другие государства. Египту нужно, чтобы ты была сильной.
— Я всегда была сильной, — сказала она спокойно и холодно.
— Может быть, ты устала от этого, — настаивал он. — Любая женщина устала бы. И любой мужчина. Ты потеряла любимого мужа…
— Ты никогда не любил его. Он был для тебя ничем.
— Госпожа, он был моим царем.
— Ты презирал его. Считал слабым ребенком, хвастливым мальчишкой, бесполезным на войне. По-твоему, ему следовало сидеть дома и предоставить воевать тем, кто хорошо умеет это делать.
Хоремхеб совсем не казался уязвленным такими ядовитыми словами. Его, наверное, вообще невозможно вывести из себя.
— Госпожа, ты несправедлива и ко мне, и к нему. Он был хорошим воином.
— Но никуда не годным военачальником. Разве не так? Ему пришлось лгать, чтобы получить триумф в Египте. Он проиграл войну в Азии. Ты бы ее выиграл.
Хоремхеб медленно перевел дыхание: грудь его поднялась, потом опустилась. Казалось, он набрался решимости.
— Госпожа, если ты хочешь слышать правду, да, я мог бы выиграть эту войну — и выиграл бы, если бы он не вздумал вернуться домой слишком рано. Это его ошибка. Тутанхамон был всего лишь мальчиком, неопытным мальчиком; но он был царем.
— Ты тоже хочешь быть царем, да? — Она наклонилась вперед, глядя ему прямо в глаза. — И думаешь, что справишься с этим лучше, чем все те, кто правил после смерти моего деда?
— Человек волен желать чего угодно, или думать, что желает, но если у него нет соответствующего происхождения…
«Ага, — подумала Нофрет, — трещина в броне. Сожаление».
Анхесенамон, наверное, не заметила этого. Она не знала происхождения ниже царственного, не знала, что значит стремиться подняться выше места, определенного для тебя богами.
— Мужчине не обязательно иметь царское право по рождению. Он может приобрести его, женившись.
Взгляд его стал острым.
— Ты хочешь сказать, что я мог бы попробовать?
Царица
— Зачем ты сегодня явился сюда?
— Я пришел утешить тебя, — ответил он.
— Ах, утешить, — сказала она, скривив губы. — Знаю я эти утешения. Зачем они мне?
— Затем, что тебе нужен сильный мужчина. Ведь у тебя никогда такого не было. Твой первый муж был чересчур одержим богом, второй слишком юн. Ты уже не девочка, какой была, когда выходила за них. Теперь ты женщина. Настало время, чтобы рядом с тобой был настоящий мужчина.
— Будет. Господин Аи.
— Твой дедушка. — Хоремхеб покачал головой. — Хороший человек, но старый. В нем не осталось жизненных сил.
— А вдруг ты его недооцениваешь?
— Вряд ли. Ты думаешь, что с ним будешь в безопасности? Он слишком стар, чтобы беспокоить тебя в спальне. На крайний случай у него есть другая жена. А как по-твоему, каково это, когда некому согреть тебя по ночам?
— У нас ночи и так слишком теплые.
Хоремхеб засмеялся коротко, словно взлаял, и веселья в его смехе было мало.
— Я взял бы тебя в Азию. Там на высоких горах лежит снег. Ты знаешь, что это такое?
— Мне рассказывали. А видеть его я не хочу.
— Почему? Разве тебе никогда не хотелось путешествовать?
— Я много путешествовала по Двум Царствам.
— На все у тебя есть ответ, — заметил он. Казалось, ему нравится этот разговор. — Ты знаешь, конечно, что твой будущий супруг стар и скоро умрет. Кто же тогда будет царем?
— Без сомнения, ты полагаешь, что это будешь ты.
— Наследника нет. Или ты постараешься подарить ему сына?
— Если я не способна, — ответила она с восхитительным спокойствием, — выносить сына или вообще дитя, которое выживет и вырастет, почему ты думаешь, что я смогу подарить наследника тебе?
— Может быть, потому, — серьезно произнес он, — что я не твой близкий родственник. Я видел такое у лошадей и охотничьих собак. Можно скрестить силу с силой и получить еще большую силу, но слабость, скрещенная со слабостью, может ослабить линию так, что она вообще прервется.
— Ты называешь слабой меня?
— Я хочу сказать, что, если ты хочешь продлить свою линию, надо об этом позаботиться. Когда господин Аи умрет, она прервется, госпожа, что бы ты ни делала.
— Тогда ты можешь потребовать меня, если сумеешь.
— Я бы предпочел не ждать. Египту нужна сила сейчас. Ему необходим человек молодой, полный сил, который может сражаться сам и вести к победе войско. Страна Хатти видела нашу слабость. Будь уверена, они воспользуются ею.