Огненный свет

Джордан Софи

Моя мать продвигается через группу, отталкивая Кассиана так, если бы он был просто ребёнком, а не шести футовым ониксом, способным раздавить ее в одно мгновение. Упругие кудри обрамляют её приятное лицо с янтарными, как у меня, глазами. После смерти отца, некоторые мужчины проявляли попытки ухаживать за ней. Даже отец Кассиана, Северин. К счастью, она не была заинтересована в нём. Во всех них. С мамой очень сложно иметь дело. А я не хочу, чтобы какие-то мачо драко пытались занять место моего отца.

Прямо сейчас, в данный момент,

она выглядит старше. Жёсткие линии словно режут её рот. Даже в день, когда нам сообщили, что папа больше не вернётся домой, она не выглядела подобным образом. И я понимаю, что это из-за меня. В желудке образуется узел вины.

– Джасинда! Слава Богу, ты жива!
– Она обнимает меня, и я вскрикиваю, когда она сдавливает моё больное крыло.

Она отходит.

– Что случилось?

– Не сейчас.
– Отец Кассиана сжимает рукой мамино плечо и отводит её в сторону, чтобы сам смог оказаться передо мной. С ростом шесть с половиной футов, Северин так же высок, как его сын, и мне приходится вытянуть шею, чтобы посмотреть на него. Укрыв моё дрожащее тело одеялом, он скрепит,

– Разоблачена. На этот раз.

Я подчиняюсь, кусая губы от боли, когда мою рану на крыле растягивают и разрывают её глубже, чтобы вытащить преобразованную часть плоти. Рана всё ещё есть, только теперь кровь сочится из лопатки, теплой струйкой по моей спине, и я натягиваю одеяло.

Мои кости изгибаются, становясь меньше, и толстая кожа драко увядает. Холодный воздух окутывает меня сильнее, касаясь моей человеческой кожи, и я начинаю дрожать, босые ноги немеют.

Мама рядом со мной укрывает меня вторым одеялом.

– О чём ты думала?
– Именно этот критичный, режущий голос, я ненавижу.
– Тамра и я беспокоились. Ты хочешь кончить, как твой отец?
– она яростно качает головой, в её глазах горит стальной блеск.
– Я уже потеряла мужа. Не хочу потерять и дочь.

Знаю, она ожидает извинений, но я предпочла бы проглотить гвозди. От этого я бегу: от жизни, в которой я разочаровываю мать, от жизни, в которой я задыхаюсь. От правил, правил... множества правил.

– Она нарушила наш самый священный закон, - заявляет Северин.

Я вздрагиваю. Летать только под покровом ночи. Я думаю, быть почти убитой охотниками подавляет любой аргумент о бессмысленности этого правила.

– Очевидно, что нужно с ней что-то делать.
– Моя мать пересекается взглядом с Северином, когда в группе нарастает гул одобрения. Мой внутренний драко покалывает в предупреждении. Я дико смотрю на каждого. Десяток лиц я знаю всю свою жизнь. И ни одного друга в толпе.

– Нет, - шепчет мама.

Что нет?

Её рука сильнее сжимает мою, и я наклоняюсь к ней, соскучившаяся по комфорту. Вдруг оказывается, что она мой единственный союзник.

– Она наша огнедышащая.

– Нет. Она моя дочь, - резко говорит мама. Я вспоминаю, что она

тоже драко, даже если она стала противиться этому. Даже если она не изменяется уже годы... и, вероятно, не сможет больше.

– Это должно быть сделано, - настаивает Северин.

Я вздрогнула, когда почувствовала мамины пальцы через одеяло.

– Она просто девочка. Нет.

– Что? О чём вы все говорите?
– спрашиваю я требовательным голосом.

Никто не отвечает мне, но это не странно. Приводит в ярость, но не странно. Все - мама, Северин, старейшины говорят вокруг меня, обо мне, но не со мной.

Мама продолжает смотреть на Северина, и, хотя они ничего не говорят, я понимаю, что они ведут свой молчаливый диалог. Всё это время Кассиан наблюдает за мной голодным взглядом. Его пурпурно-чёрные глаза привязывают к себе всех девушек. Только не мою сестру. Не её особенно.

– Мы обсудим это позже. Сейчас я веду её домой.

Мама быстро ведёт меня к машине. Я оглядываюсь на Северина и Кассиана, отца и сына, короля и принца. Стоя бок о бок, они смотрят на меня с осуждением в глазах. И ещё с чем-то. С тем, чего я не могу понять.

Тёмная дрожь беспокойство пробегает по моей спине.

Глава 4

Эз ждёт нас в доме, прохаживаясь по веранде в рваных джинсах и голубой майке, цвет которой и близко не мог конкурировать с синевой ее темных волос. Ее лицо светится от облегчения, когда она видит нас.

Мама паркуется и Эз бежит сквозь туман, который отхватывает наш городок, любезность Нидии. Этот туман необходим для нашего выживания. Ни один из случайных самолетов, проходящих через наше воздушное пространство, не сможет обнаружить нас сквозь него.

Эз крепко обнимает меня, как только я делаю шаг от автомобиля. Я хнычу. Она отступает в беспокойстве.

– Тебе больно? Что случилось?

– Ничего, - шепчу я, скользя взглядом по маме. Она уже знает, что я ранена. Нет смысла напоминать ей.

– Ты в порядке?
– спрашиваю я.

Она кивает.

– Да, я сделала то, что ты велела, оставалась под водой, пока не убедилась, что они исчезли из виду, а затем улетела домой за помощью.

Я не помню, что говорила ей привести помощь. Я не хотела бы этого, но не могу винить ее за попытку, спасти меня.

– Заходите, девочки.
– Мама показывает жестом, чтобы мы вошли, но не смотрит на нас. Она, обернувшись, взглянула через дорогу на одного из наших соседей. Тетя Кассиана, Джабель, стоит на крыльце, смотря на нас со скрещенными на груди руками. В последнее время, она много наблюдает за нами. Мама уверена, что она докладывает Северину обо всём, что мы делаем. Со скупым кивком мама провожает нас внутрь. Они с Джабель раньше были подругами. Когда я была ребёнком, до смерти папы. Сейчас они вряд ли разговаривают.