Огненный свет

Джордан Софи

Когда мы входим в дом, Тамра поднимает свой взгляд, сидя скрестив ноги, на диване, с миской хлопьев зачатой в коленях. Трубные звуки из старого мультфильма доносились из телевизора. Она не выглядит "обеспокоенной больной", как утверждала мама.

Мама шагает к телевизору и делает тише звук.

– Тебе действительно нужно, чтобы он звучал так громко, Taмра?

Taмра пожимает плечами и зарывается глубже в подушках на диване

– Так как я не могла заснуть, я решила попробовать заглушить сигнал тревоги.

Чувство тошноты появилось во мне.

– Они забили

тревогу?
– спрашиваю я. В последний раз когда они это сделали, было тогда, когда отец пропал, и они собрали поисковый отряд.

– О да.
– кивает Эз, её глаза расширяются.
– Северин волновался.

Taмра находит пульт и увеличивает громкость. Положив его обратно на диван, она подносит большую глубокую ложку ко рту.

– Ты так удивлена, что они собрали отряд для тебя?
– она устало склоняется ко мне.-Подумай об этом.

Необходимость защищать свои действия поднялась в груди, но я подавила ее глубоким дыханием. Я пыталась объяснить ранее, но Тамра не понимала это. Она не может понять импульс Драко. Как она могла бы?

Мама выключила телевизор. Не обращая внимания на возникшее напряжение, Эз взмахнула руками в воздухе.

– Ну, что? Что случилось? Как ты спаслась? Боже мой, они были повсюду. Ты видела эти установленные ловушки?
– Мама побледнела после этих слов.

– Я думала, что ты не смогла бы сделать этого. Я имею в виду, я знаю, что ты быстрая... и можешь дышать огнем, и всё такое, но…

– Как мы могли забыть об этом, – бормочет Тамра себе под нос с полным ртом хлопьев и демонстративно закатывает глаза.

Тамра никогда не превращается. Это растущая тенденция среди Драко, старейшины взволнованы и отчаянно пытаются сохранить наш вид. Моя сестра-близнец, которая младше меня лишь на минуту, обычный человек. Это убивает её. И меня. Перед тем, как я впервые превратилась, мы были близки во всем. Сейчас же общее у нас только внешность.

Я заметила, что мама ходит по гостиной, закрывая все деревянные ставни, погружая комнату в полумрак.

– Эз, – говорит мама, – попрощайтесь сейчас.

Моя подруга моргает.

– Попрощаться?

– До свидания, – говорит мама более твёрдым голосом.

– О, – Эз нахмурилась и посмотрела на меня, – пойдешь завтра в школу?
– Её глаза выразительно блеснули, показывая, что я могу положиться на неё во всём.

– Я встану пораньше.

Мы живём на разных концах посёлка. Он сформирован как гигантское колесо с восемью спицами. Каждой спицей служит одна улица. Центр выступает в качестве сердца нашего посёлка. Школа и зал заседаний находятся там. Я живу на Первой Восточной улице, а Эз - на Третьей Восточной. Мы находимся на большом расстоянии друг от друга. Покрытая виноградником стена окружает посёлок, так что неместные редко проникают сюда.

– Конечно. Если ты готова встать рано и зайти за мной.

Как только Эз ушла, мама заперла дверь. Я никогда не видела, чтобы она делала этого раньше. Стоя передо мной и Тамрой, она долго смотрит на нас. Тишину нарушает лишь ложка Тэм, звенящая в чашке. Мама поворачивается и выглядывает между ставнями, как будто беспокоится, что Эз может

услышать нас. Или кто-то другой.

Повернувшись обратно, она заявляет:

– Собирайте свои вещи. Мы уезжаем сегодня ночью.

Мой желудок сжимается в тугой узел, как это бывает, когда я быстро и внезапно начинаю снижаться в полёте.

– Что?

Тамра вскакивает с дивана так быстро, что её миска с молоком и хлопьями падает на пол. Мама как будто не замечает этого и ничего не говорит, и вот тогда я понимаю, что всё изменилось или вот-вот изменится. Она серьёзна.

– Это правда? Глаза Тамры ярко светятся. Она выглядит такой живой впервые с… того момента, как я впервые превратилась и стало понятно, что она не сможет.

– Пожалуйста, скажи, что это не шутка.

– Я бы не стала шутить по этому поводу. Начинайте сборы. Берите столько одежды, сколько сможете унести. И всё, что считаете нужным, – мама переводит взгляд на меня, – мы не вернёмся.

Я не двигаюсь с места. Я просто не могу. Так или иначе, моё плечо словно горит всё сильнее, как будто нож вонзают в него всё глубже и глубже.

С взволнованным вскриком Тамра бросается в свою комнату. Я слышу звук удара двери шкафа о стену.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я маму.

– То, что должна была сделать уже давно. С момента смерти твоего отца.
– Она отводит взгляд и отчаянно моргает, до того как, повернуться ко мне.
– Я думала, я надеялась, что в один прекрасный день он войдёт в эту дверь, и мы должны быть здесь для него.- вздыхает она.
– Но он никогда не вернётся, Джасинда. И я должна делать то, что будет лучше для тебя и Тамры.

– Ты имеешь в виду то, что будет лучше для тебя и Тамры.

Выход из стаи для них не такое уж и большое дело. Я знаю это. Мама умышленно убила в себе драко много лет назад, позволила ему исчезнуть, когда стало ясно, что Тамра никогда не проявится. Я думаю, она сделала это, чтобы сестра не чувствовала себя одинокой. Своеобразный акт материнской солидарности.

Я единственная, кто чувствует связь со стаей. Единственная, кто будет страдать, если мы покинем её.

– Разве ты не видишь насколько легче, насколько безопаснее будет позволить драко уйти?

Я дёрнулась как от пощёчины.
– Ты хочешь, чтобы я отрицала в себе сущность драко? Стала такой же как ты? Усыпила её, чтобы стать человеком?
– я качаю головой в недоверии.
– Меня не волнует, куда ты нас ведёшь. Я не забуду, кто я.

Она кладёт мне руку на плечо и немного сжимает его. Думаю для того, чтобы ободрить.

– Посмотрим. Ты сможешь изменить своё мнение через несколько месяцев.

– Но почему? Почему мы должны уходить?

– Ты знаешь, почему.

Я полагаю, какая-то часть меня понимает, но отказывается признать это. Вдруг, мне хочется сделать вид, что с нашей жизнью здесь всё в порядке. Я хочу забыть о своём беспокойстве по поводу диктатуры Северина в стае. Хочу забыть притягательные взгляды Кассиана. Забыть о том, что моя сестра изолирована от общества, что все считают её прокажённой, и забыть о вине, которую я всегда чувствовала по этому поводу.