Огненный трон
Шрифт:
— Уиии! Закуска, — радостно захихикал Ра.
Бог солнца продолжал ловить светящийся шар, норовя прихлопнуть его цепом.
Демоны засмеялись. Меншиков понимающе улыбнулся.
— Да, все это очень забавно, — сказал он. — Мой дед когда-то хорошо позабавил Петра Великого свадьбой карликов. Моя забава будет получше. Я позабавлю властелина хаоса дряхлым богом солнца!
У меня в мозгу зазвучал встревоженный голос Гора: «Забери у Ра посох и цеп. Это твой последний шанс!»
Умом я понимал: идея Гора никуда не годится. Если я сейчас заберу себе атрибуты власти фараона,
Глаза русского мага злобно блеснули.
— Мечтаешь о матче-реванше, Картер Кейн? Что ж. Только учти: на сей раз твоей няньки Беса нет рядом. Поглядим, чего ты стоишь сам по себе.
У меня перед глазами все подернулось красным, но красный свет в пещере был тут ни при чем. Я сошел с барки и вызвал свой боевой облик — воина с головой сокола. Никогда еще в глубинах Дуата я не призывал его к себе. Я получил больше, чем просил. Хотел лишь облачиться в сверкающую боевую оболочку, а вместо этого как следует вырос. Моя сила увеличилась, а зрение обострилось.
— Картер, что с тобой? — сдавленным голосом спросила Сейди.
— Большая птица! — захихикал Ра.
Оглядев себя, я понял, что стал великаном ростом в пятнадцать футов и облачен теперь в доспехи Гора. Дотронувшись до головы, я ощутил под пальцами не волосы, а перья. Рот превратился в острый клюв. Я издал радостный крик, но это был не боевой клич человека, а соколиный клекот, эхом разнесшийся по пещере. Демоны боязливо попятились. Я взглянул на Меншикова, и он показался мне мелкой зверюшкой вроде мыши. Я был готов стереть его в порошок, однако русский маг злорадно усмехнулся и направил на меня свой посох.
Сейди опередила его. Она бросила на землю свой посох, и тот превратился в воздушного змея, видом и размерами похожего на птеродактиля.
Как же иначе? Если брат превратился в воина с соколиной головой, сестре нельзя отставать. Хотя вряд ли ей сейчас хотелось утереть мне нос. Здоровенные крылья ее змея молотили воздух. Воздушные струи сбили с ног Меншикова и демонов. Все они смешно кувыркались по берегу.
— Две большие птицы! — захлопал в ладоши Ра.
— Картер, прикрывай меня! — крикнула Сейди, доставая «Книгу Ра». — Третья часть заклинания.
Я подумал, что воздушный змей — уже надежная защита, но все-таки выступил вперед и приготовился к бою.
Меншиков встал.
— Смелее, Сейди Кейн. Начинай свою детскую считалку. Неужели ты не понимаешь? Эту тюрьму создал дух Хепри. Чтобы пленить Апофиса, Ра отдал этой темнице часть своей души. Более того, он пожертвовал способностью возрождаться.
Сейди держалась за щеку, будто Меншиков влепил ей пощечину.
— Последний скарабей, — растерянно пробормотала она.
— Да, Сейди. Он, — подтвердил Меншиков. — Все эти скарабеи произошли от Хепри — третьей ипостаси Ра. Мои демоны обязательно его найдут, как бы ни таился он среди панцирей. Стоит нам найти и раздавить последнего живого скарабея, и Апофис будет свободен! Сама видишь, в каком состоянии
— Вы спятили, Меншиков, — сказал я, удивляясь своему изменившемуся голосу. — С уничтожением Маата не станет и вас.
Глаза Влада странно блеснули, и меня вдруг озарила догадка, от которой я испытал потрясение сильнее, чем от всех прежних событий. Меншиков вовсе не хотел конца света! Он слишком долго жил в горе и отчаянии. Русский маг сам не заметил, как Апофис пробрался к нему в душу, превратил ее в зловонный лабиринт и сделал Влада узником собственных злобных чувств. Меншиков корчил из себя победителя, но внутри он был испуган, раздавлен и жалок. Апофис его поработил. Сейчас я почти жалел мага.
— Картер Кейн, мы уже мертвы, — продолжал Меншиков. — Это место — не для смертных. Разве ты до сих пор ничего не почувствовал? Сила хаоса просачивается в наши тела, иссушает наши души. Но у меня есть более внушительные планы. Хозяин… вместилище… он может жить бесконечно, каким бы больным и увечным ни был. Апофис исцелил мне голос и дыхание. Вскоре я верну себе прежний облик. Я буду жить вечно!
— Хозяин… вместилище.
Только сейчас до меня дошел смысл его слов, отчего я едва не утратил контроль над своим обликом великана.
— Меншиков, хватит ваших дурацких шуток! Остановитесь, пока не поздно.
— Остановиться и умереть? — спросил он.
— Смерть — еще не самое страшное, Владимир, — послышалось у меня за спиной. — Есть вещи пострашнее смерти.
Я обернулся и увидел серую плоскодонную лодку с одним магическим веслом. На носу лодки светился нарисованный Глаз Гора, а ее единственным пассажиром был Мишель Дежарден. Волосы и борода верховного чтеца почти полностью поседели. Над его кремовым одеянием плавали светящиеся иероглифы, образуя цепочку слов какого-то заклинания.
Дежарден сошел на берег.
— Вы, Меншиков, заигрываете с тем, что многократно хуже смерти. Молите богов, чтобы я убил вас прежде, чем вы осуществите свой чудовищный замысел.
Дежарден, сражающийся на нашей стороне! Из всех головокружительных событий этой ночи его появление было самым непредсказуемым.
Француз равнодушно прошел мимо меня, мельком взглянул на воздушного змея Сейди и упер свой посох в панцири мертвых скарабеев.
— Сдавайтесь, Владимир.
Меншиков расхохотался ему в лицо.
— Мсье Дежарден, вы когда последний раз смотрелись в зеркало? Мои заклинания месяцами вытягивали из вас все соки, а вы этого даже не замечали. Вы уже почти покойник. А я — самый сильный в мире маг.
Дежарден и вправду выглядел совсем плохо. Его осунувшееся, морщинистое лицо почти не отличалось от лица Ра. Но облако иероглифов вокруг верховного чтеца было сильнее огненных шаров. Глаза Дежардена светились тем же неистовым огнем, что и тогда, в Лас-Крусесе, где он поклялся уничтожить нас. Он еще на шаг приблизился к Меншикову. Толпа демонов попятилась. Наверное, они узнали мантию из леопардовой шкуры — знак магической власти.