Огненный ветер
Шрифт:
— Ты постоянно подбрасываешь мне эти философские ребусы, а потом просишь не обижаться! И почему я не могу на тебя долго сердиться? Не понимаю…
— Потому, что любящий человек способен простить многое.
— И даже измену? — с вызовом проговорила она.
— А что ты подразумеваешь под изменой, предательство?
— Ты правильно меня понял.
— Но ошибки бывают у каждого, ведь мы не идеальны.
— Не знаю, не знаю…
— У тебя дрова то хоть есть? — спросил Антон, переведя разговор на другую тему. — Чтобы не
— У меня милый есть всё, пойдем, покажу. А ты опять ловко выкрутился…
На что Раскатов лишь улыбнулся.
Обогнув гараж, они прошли в небольшое кирпичное строение. Действительно, в глубине склада Антон обнаружил аккуратно сложенную поленницу берёзовых дров.
— А топор?
— И топор найдётся, посмотри рядом с поленницей на стеллаже.
— И правда есть, только подточить надо. А вот и брусок…запасливая девушка.
— Да, я очень хорошая хозяйка.
— Не перехвали только себя, — усмехнулся Раскатов, ловко орудуя бруском по лезвию топора.
— Я лишь констатирую факты… Что тебе приготовить на ужин?
— Зелёный чай с мятой.
— И только?
— Я не голоден, а чай выпью с удовольствием.
Она удивлённо пожала плечами и направилась к дому.
С некоторых пор Антон практически не употреблял органическую пищу, делая редкие исключения лишь для того, чтобы не выделяться из общей массы людей. Через возрожденный канал жизни его питало само огненное пространство, недостаток же белковой массы восполнялся трансформированной энергией, поддерживающей клеточный объём физического тела.
Раскатов нарубил дрова для мангала и аккуратно сложил их рядом с поленницей.
"Всё верно милая, ты прекрасная хозяйка и необыкновенная женщина, но к сожалению, твоя жизнь сложится не так как бы ты этого хотела… Хотя и с пользой для твоего будущего" — подумал он.
— Антон! — раздался из окна дома голос Ланы. — Если хочешь, можно поужинать в беседке. Ты меня слышишь?
— Да Лана, я согласен…давай помогу!
— Неси! — крикнула она, подавая через окно на подносе закуски и вино.
Они расположились возле небольшого столика в беседке на плетеных стульчиках, и приступили к ужину. Раскатов сделал глоток обжигающего чая и залюбовался растянувшимся вдали Ильменским хребтом.
— Ну как ты можешь без еды? Хотя бы немножко попробуй, я же старалась для тебя.
— Ланочка, милая, я не голоден.
— Как знаешь, — обиженно поджала губы женщина.
— Не обижайся, — улыбнулся Антон, подсаживаясь к ней — Я очень ценю твою заботу обо мне и поверь, мне приятно её ощущать.
— Правда приятно?
— Очень, — произнёс Раскатов, целуя её в розовое ушко.
Лана поставила бокал с вином на стол и прижалась к нему.
— Как ты узнал о моём желании? — тихо спросила она.
— О каком?
— Ну, о кресле-качалке, пледе и любимом вине.
— Это не мудрено.
— Но всё-таки?
— Считай, что догадался.
Она как то странно поглядела на Антона, но промолчала.
Солнце неудержимо стремилось закатиться за горы разбрасывая лучи яркого света, постепенно уступая свои права вечерней прохладе.
— Не хочешь воплотить своё желание в реальность? — спросил Антон.
— Что ты имеешь в виду?
— У тебя наверняка есть кресло-качалка и плед.
— А-а, ты всё об этом?
— Принести?
— Пойдём вместе, ты не найдёшь.
Усадив Лану в кресло, он заботливо укутал её оранжевым пледом и подал бокал вина.
— Уютно теперь?
— Как хорошо…ты бы только знал, — в сладкой истоме промолвила женщина.
Прикрыв от блаженства глаза, она медленно покачивалась в кресле-качалке.
— У меня из головы никак не выходит один сон, — чуть позже произнесла Лана, — настолько он походил на реальность…все ощущения помню и сейчас.
— Не хочешь рассказать?
— Пожалуй…
И Лана начала свой рассказ, о том, как очутилась в безжизненном лесу во власти собственного страха…
— Я даже онемела от ужаса и не могла пошевелиться, но потом…
— Он взял её за руку и вывел из жуткого леса, — не дав ей договорить, продолжил Антон.
— Ты меня пугаешь…ведь это был сон…мой сон…как ты…
— Грань между сном и реальностью бывает тонка…и зачастую сон становится реальнее очевидности, которая так похожа на сон.
— Я иногда боюсь твоих слов… Что происходит, Антон?
— Меня не нужно бояться, лучше опасайся других.
Раскатов поправил сползающий плед и поцеловал её в лоб.
— Кто же ты?! — с тревогой в голосе воскликнула Лана.
— Я твой друг.
Наступила глубокая ночь. Антон лежал на кровати с открытыми глазами, а рядом раздавалось ровное дыхание его возлюбленной. Минуты близости истомлённые ожиданием, превращались для них в неистовую сладкую пытку… он "пил" её страстное дыхание, пьянея от упоительного запаха женских волос и сумасшедших ненасытных поцелуев. Каждой клеточкой он ощущал как её податливое желанное тело содрогалось от переполняющих чувств, отдаваясь ему без остатка. В эти мгновения всё меркло перед желанием безумной неутолимой любви, лишь пыл обладания, стоном уносящийся в небеса и миг неземного блаженства властвовали над ними…
Антон слышал как беззвучно плакала Лана, переживая незабываемые ощущения близости, но вскоре её блаженная истома поглотилась глубоким сном.
"Спи родная, наверное ты заслужила это высокое чувство. Хотя земной женщине редко суждено подобное, но видимо небеса благосклонны к тебе… воистину благодать судьбы".
С первыми лучами солнца Антон уже был на ногах. Чтобы не потревожить сладкий сон своей подруги, он плотно прикрыл двери в спальную комнату и спустился на первый этаж. После небольшой разминки во дворе, он привёл себя в порядок и отправился на кухню.