Огненный ветер
Шрифт:
— Возможно ты и прав…
— А у тебя с Ариной, всё так серьёзно?
— Да брат… серьезней неверно не бывает.
— Хорошо что любовь не выбирает, а лишь предъявляет права, в этом вся её прелесть и боль.
— Согласен, это чувство забирает целиком и в нём необъяснимая полнота жизни.
Антон понимающе кивнул и похлопал друга по плечу.
"Интересно, что произойдёт в отношениях этих ребят, когда раскроются все тайны, — подумал Антон. — Хотя, я уже догадываюсь".
Набирая скорость, поезд неудержимо стремился на восток, равномерно постукивая колёсами. За окном незаметно
В ожидании подходящего момента для сна, Олег устроился на верхней полке. Но даже сейчас, сомнения в правдивости Антона ни на минуту не оставляли Зорина в покое, заставляя вновь и вновь анализировать свои подозрения.
"Да-а, парадокс какой-то… он целых одиннадцать лет "промывал" своё сознание в отшельничестве, неужели так и не смог вспомнить главного? Не может быть, я не верю в это! Ведь он считается одним из лучших у пришельцев, но его "коллегам" понадобилось значительно меньше усилий и времени для этого, — размышлял про себя Олег. — "А если он вспомнил себя, то какую игру ведёт и с какой целью? Нет, Ридан должен был узнать об этом, должен был".
Они встречались ещё раз до отъезда именно по этому поводу, но кроме того, Ридан предупредил о возможных акциях со стороны "оппонентов". Состояние непонимания, не оставлявшее Зорина в последние месяцы, усложнялось ещё противоречиями в собственных чувствах, ведь не смотря ни на что, он искренне по-дружески любил Антона.
В то же время Раскатов размышлял о предстоящей встрече, но не с Пашей Доцевичем. Ещё в Миассе за две недели до отъезда, он разблокировал давно не используемый наблюдателями телепатический канал и дал о себе знать, ожидая реакции с той стороны. Однако ждать ему долго не пришлось, вскоре "призрак" объявился вновь…
Наступили третьи сутки путешествия. Они вновь остались вдвоём, совсем недавно попрощавшись с пожилой парой, сошедшей в Тайшете. Оставалась ещё одна томительная ночь, а затем ожидаемая встреча с Пашкой, после которой они намеревались сразу же отправиться на остров Ольхон.
— Ты не замечал, как люди относятся к смерти? — вдруг спросил Зорин.
— Имеешь в виду наших попутчиков?
— Ну и их в том числе, ведь они возвращались с похорон родственника. Меня удивляет то, что зная о её существовании, люди стараются избегать даже мыслей о ней. Почему они так её бояться?
— А ты разве не боишься?
— Да нет… я отношусь к ней философски, может быть потому, что не раз видел её лицо.
— Ты видел лишь её близость, но не заглядывал вовнутрь. Люди бояться неизвестности, ведь они не помнят, что находится там… за гранью жизни.
— Нет подожди, но во всех религиях можно найти упоминание о потустороннем.
— Одно дело услышать, но поверить и осознать, это совсем другое… Да, люди в той или иной мере знакомы с религиозными понятиями, но непробиваемый скептицизм не позволяет им раздвинуть привычные рамки очевидности. Но если человек хотя бы попытается допустить то невозможное, не поддающееся его обыденному восприятию, он сможет понять многое.
— А ты знаешь, что за гранью?
— У меня был
За минувшие сутки замкнутое пространство купе успело порядком надоесть друзьям, они норовили использовать даже небольшие станции чтобы размять ноги и подышать свежим воздухом.
— Пашка уже наверное прилетел, — задумчиво произнёс Олег, рассматривая через окно очередную деревеньку, мелькавшую в лучах уходящего за горизонт солнца.
— По идее должен, — согласился Антон. — Представь картину… Паша Доцевич уютно разложил свои "старенькие косточки" возле телевизора и пьёт пивко за наше здоровье.
— Вполне… на него это похоже, — со смешинкой в глазах произнёс Зорин и вспомнил. — Да, он же обещал разузнать насчёт транспорта до парома.
— Сегодня наврядли, дорожное "шевеление" до Ольхона начинается с утра… там, на месте сориентируемся, в любом случае до острова доберёмся.
За окном темнело и уже в который раз за последние сутки, мужчины приняли горизонтальное положение. Олег с надеждой во сне скоротать оставшееся время, а Антон как всегда решая свои дела.
Заблаговременно до прибытия в Иркутск, Раскатов поднялся и шутливо скомандовал своему другу:
— Зорин, подъём!
— Что, уже подъезжаем? — сонно пробормотал Олег, заглядывая в окно.
— Скоро уже, скоро… Вставай, а то опять все туалеты займут.
Спустя некоторое время они закончили обязательные для личной гигиены процедуры, собрали вещи и в ожидании приезда сидели за чаем.
— Ох и денёк сегодня будет хороший, на небе ни облачка! — восторженно произнёс Олег, наблюдая за погодой через окно купе.
— Да-а… вечерком глядишь и в Байкале искупаемся, — мечтательно проговорил Раскатов.
— Антоха, а кто нам запретит?! — поддержал друга Олег.
— Верно Олежка, некому, — ответил Антон и поглядел на часы. — Опаздывает поезд, немного, но опаздывает…
— Ничего, к восьми подъедем, — успокоил его Зорин.
А тем временем поезд уже втягивался в черту города и через несколько минут они уже подъезжали к железнодорожному вокзалу.
— Ты погляди какой вокзал здесь, необычный, — отметил Олег выглядывая в окно.
— Да, интересная архитектура, — согласился Антон.
— Давай на обратном пути побродим по Иркутску, думаю, здесь есть на что поглядеть. Как ты, Антон? — предложил Зорин.
— Почему бы и нет? Достопримечательности нас подождут…
Наконец поезд остановился. Друзья водрузили на себя рюкзаки и вместе с потоком остальных пассажиров пробились к тамбуру. Попрощавшись с проводницей, они с огромным облегчением сошли на иркутскую землю и сразу же устремились на поиски выхода в город. Между тем на оживлённой привокзальной площади кипела утренняя жизнь. Местные, как всегда спешили на работу, ожидающие отправки люди слонялись по торговым палаткам, либо просто в томлении прогуливались вдоль здания вокзала, а только что прибывшие пассажиры подыскивали подходящий транспорт.