Огнетушитель для дракона
Шрифт:
– Нормально, – сказал я. – Ты, няня, меня приготовила… к подвигам. Уварила.
– Тогда в Мошкву!
– А Ларика и Шатун?
– Найдутся, если живы, – объявил дед.
Мне бы его оптимизм.
Дима, развернув карту, наметил маршрут. План действий был прост, как яйцо: напасть на бандитское логово и освободить девушку, если она ещё там. А если нет? Тогда, как предложил студент, надо брать заложников, а это мне совсем не нравилось.
Я вспомнил план обмена на внедорожник, и предложил попробовать. Царевны с нами опять нет, зато есть моя память об иноформе «Хонды». На самом деле я лукавил, уговаривая Ларику передать мне её знание: оно передалось само, когда я возвращал возлюбленную к жизни. Мне так хотелось потрясти гениальную царевну своими талантами! Но если она поймёт, что иноформу я нагло слизал без разрешения… Будем надеяться, что Ларика ничего не узнает.
Дед поверил мне, только увидев «Хонду» в моём исполнении – точную копию перекрашенной в траур машины с её царапинами и вмятинами. Отличие было только одно: запаянный бензобак. И на этот раз я отследил показания приборов. Тут пригодился опыт путешествия с Димой – все стрелки стояли на максимуме.
У парня округлились глаза, когда он глянул на спидометр.
– Гор! Он у тебя что, нанометрами в час скорость меряет? Мы же стоим!
Мы сообща урегулировали погрешность в измерениях. Дима сел за руль. Королева тайги устроилась рядом. Горыхрыч снова принял иноформу заросшего шерстью йети и еле втиснулся в тесное для такого гиганта пространство сзади.
До логова бандитов добираться надо было через всю Москву, либо вкруговую. Последний вариант мне нравился больше – внутри городов я еще не бывал, а тут сразу мегаполис. Ну уж нет, я к нему сначала издалека принюхаюсь.
Но первым пунктом надо было позвонить главарям, а сделать это Дима мог либо из дома, либо от друзей. Алмазы и золотые слитки таксофон не принимал, если верить студенту, а ювелирный магазин, где можно обменять камушек на наличые, в Посаде ещё закрыт, по информации из того же источника.
Я заурчал мотором для конспирации. И тут выяснилось, что драконы совершенно не приспособлены к путешествию по оживлённым человеческим дорогам.
– Стой! – заорал Дима, едва я тронулся с места. – Где у тебя талон техосмотра?
Великий Отец Ме! Какой дракону техосмотр? Я спросил, как выглядит этот талон.
– О, боже! – студент закатил глаза. – Да нас первый гаишник тормознёт. Я уж молчу, что ни у кого прав нет на вождение «Хонды». Вот у кого права на твоё вождение, Гор? У Горыхрыча?
Не думал, что кто-то может усомниться в моих правах на вождение самого себя. Но, как сказал Дима, доказать я никому ничего не смогу без активных боевых действий, а с ГИБДД ссориться ни к чему.
– А номера? Какие у тебя номера? – Дима выскочил из машины, хлопнув дверцей. – Никаких! Всё. Это тюрьма. Мы и носа отсюда высунуть не сможем, да и то – до первого любопытного грибника.
– Но ведь Ларику провезли сотни вёрст без номеров.
– По тайге ещё может быть, а чтобы в Красноярске и Перми – не верю. Скорее всего, номера сняли в автосервисе, а обратно прикрутить не успели. Превращайся в велосипед, Гор, – предложил Дима. – Тогда ни прав, ни техпаспорта не спросят.
Это было невозможно по двум причинам. Во-первых, иноформа велосипеда была уже потеряна и не восстанавливалась. Во-вторых, я точно так же потеряю и «Хонду», стоит мне мимикрировать во что-либо иное. Это был тупик, окончательный и бесповоротный.
Мы приуныли. Дима мрачно ковырял землю рваной бутсой. Время уходило.
Горыхрыч предложил погрузить меня на телегу, но возник вопрос о лошади. Королева тайги, повздыхав об оставленном где-то в персмских лесах «ошлике», предложила впрячь лося или оленя.
– Где ты в Подмосковье возьмёшь лося, тем более оленя? – спросили мы.
– Это уже моя проблема!
Она оглушительно свистнула в два пальца. Через полчаса, в течение которых мы разрабатывали план захвата бандитского гнезда на тот случай, если не получится договориться, в лесочек ворвался взмыленный, совершенно ошалевший олень. И не северный приземистый невысоклик, а настоящий марал с роскошными ветвистыми рогами. В каком зоопарке раздобыла его Йага – загадка, оставшаяся неразрешённой. Няня так и не поделилась секретом.
Впрягать такого красавца в замызганную деревенскую телегу показалось кощунством не только мне, но других вариантов никто не предложил.
– А документы у кого-нибудь есть? – тоскливо спросил Дима, оглядев великолепный экипаж из телеги и оленя. – Ведь первый же гаишник…
– Не парьщя, – пресекла Йага бунт на корабле. – Будем решать проблемы по мере их поштупления.
Меня закидали охапками травы и веток, и получился высокий стог.
– Шадишь, Дима, внуком будешь, – распорядилась Йага и взяла вожжи.
Олень, как мне показалось, совершенно не смутился новой ролью. Тяжести таскать дед ему, разумеется, не позволил – полуехал-полулетел сам, оставляя на грунте точно такой след, какой должна оставлять телега с сеном. Зверь преисполнился благодарности и горделиво вышагивал впереди, словно каждый день служил гидом у драконов-туристов. Единственное, что нас удручало – не на такую скорость передвижения мы рассчитывали, так что, благодарность скоро исчезла, и олень, уже ненавидевший нас всеми фибрами, мчался, как бешеный, пытаясь оторваться от преследовавшей его телеги.
Наш вояж не остался незамеченным. Едва мы выехали на трассу, каждая встречная машина считала своим долгом посигналить, сзади напирали и визгливо ругались клаксонами те, у кого не получалось обогнать расшеперившуюся на всю полосу телегу. Шум получился знатный и, разумеется, ГИБДД тут же заинтересовалось виновниками. Дед по мановению волшебной полосатой палочки прижался к обочине.
– Предъявите документы, – нахмурился человек в форме, цепко оглядывая бабку с внуком.
– Шейчаш, милок. Тутошние мы, шено вот коровушке вежём, – запричитала Йага.