Огни Небес
Шрифт:
— Милорд, мы, три беспомощные женщины, спасаемся от бурь, что обрушились на мир. — Ее обычные живые нотки исчезли, голос обрел бархатистую мягкость и мелодичность. В темных глазах затлел призывный огонек. — Без гроша в кошеле, заплутавшие, мы нашли пристанище в сарае мастера Нима. Проступок, я знаю, но нас пугала ночь. — Легкий жест, руки чуть приподняты, открытые ладони обращены к Брину — Лиане на миг показалась совершенно беспомощной. Но всего на миг. — Этот человек, Далин, нам вообще-то совсем незнаком. Просто мужчина предложил свое покровительство. В эти дни одним женщинам тяжело, нужен мужчина, который их защитит. Но боюсь, милорд, выбор мы сделали из рук вон плохой. — Расширенные
Одно долгое мгновение Брин смотрел в глаза Лиане. Потом, громко откашлявшись, шумно отодвинул стул, встал и отошел к противоположному концу стола. Селяне и фермеры зашевелились, мужчины, по примеру своего лорда, прочищали горло, женщины что-то тихонько ворчали. Брин остановился перед Мин:
— Как тебя зовут, девочка?
— Мин, милорд. — Уловив глухое бурчание Суан, девушка поспешила добавить: — Серенла Мин. Все зовут меня Серенлой, милорд.
— Видно, у твоей матери было какое-то предчувствие, — с улыбкой проворчал Брин. Не он первый так реагировал на ее имя. — Хочешь что-нибудь добавить, Серенла?
— Только, что я очень сожалею, милорд, и что в случившемся на самом деле нет нашей вины. Это все Далин. Я прошу о снисхождении, милорд.
Рядом с мольбой Лиане просьба девушки немногого стоила, но лучшего она придумать не сумела. Да и с разыгранным Лиане представлением ничто не могло бы сравниться. Во рту у Мин пересохло — совсем как на знойной улице. А что, если этот лорд решил их повесить?
Кивнув, Брин шагнул к Суан, по-прежнему стоявшей потупившись. Взяв женщину за подбородок, лорд приподнял ее голову и в упор посмотрел ей в глаза:
— А как твое имя, девушка?
Мотнув головой, Суан высвободилась и отступила на шаг.
— Мара, милорд, — прошептала она. — Мара Томанес.
Мин тихонько застонала. Суан была явно напугана и в то же время смотрела на судью вызывающе. Мин уже казалось, что в следующий миг Суан потребует у Брина отпустить их. Брин спросил, не желает ли она что-нибудь сказать, и Суан дрожащим шепотом отказалась, но глядела на него так, будто судья здесь — она. Если язык придержать она и сумела, то глаза ее подвели.
Немного спустя Брин отвернулся. Вновь усевшись на свой стул, он сказал Лиане:
— Встань рядом с подругами, девочка.
Та пошла на место, лицо ее выражало полный крах и еще что-то, что у другого Мин назвала бы обидой.
— Я принял решение, — громко, для всех объявил Брин. — Преступления серьезны, и ничто из услышанного мною не изменило фактов. Если трое злоумышленников проникнут в чужой дом с целью украсть подсвечники и один из них нападет на хозяина, то виновны в равной мере все трое. Ущерб должен быть возмещен. Мастер Ним, я оплачу тебе восстановление сарая и еще дам цену шести дойных коров. — Глаза крепкого фермера загорелись, но Брин добавил: — Рассчитается с тобой Каралин, когда уточнит сумму ущерба. Как я слышал, коровы у тебя стали давать мало молока. — Женщина в сером коротко кивнула. — Что касается твоей шишки, то я присуждаю за побои одну серебряную марку. Не спорь, — твердо заявил
Вид у Нима и у его супружницы был в равной мере обескураженный, но язык они держали за зубами — ясно, что большего от Брина им не получить. Мин почувствовала, как где-то глубоко в ее душе начинает зарождаться надежда.
Опершись локтями о столешницу, Брин посмотрел на девушку и ее подруг. От его неторопливых, веских слов у Мин сжалось сердце.
— Вы же трое будете работать у меня, за обычную плату. Будете исполнять все, что вам велят, пока до последнего пенни не возместите того, что я заплачу за вас. И не рассчитывайте на мою снисходительность. Если дадите клятву, которая удовлетворит меня, сторожить вас не станут и вы будете работать в моем поместье, в моем доме. Иначе вас отошлют на поля, там вы будете под неусыпным надзором. За работу на полях плата меньше. Решайте сами.
Мин лихорадочно принялась искать в закоулках памяти самую слабую из клятв, которая подошла бы для этого случая. Так или иначе, ей не хотелось бы нарушать данного слова. Однако она собиралась убежать, как только подвернется возможность, поэтому не желала отягощать совесть излишне серьезным клятвопреступлением.
Лиане тоже искала что-то попроще, но Суан колебалась лишь миг, а потом опустилась на колени и приложила ладони к сердцу. Она не сводила взора с Брина, и прежний вызов читался в ее глазах.
— Светом и надеждой моей на спасение и возрождение клянусь я служить вам, как будет вам угодно, и столь долго, как вы потребуете, или же пусть Создатель отвернет от меня свой лик, и да поглотит тогда тьма мою душу.
Говорила Суан еле слышным шепотом, но от слов ее воцарилась мертвая тишина. Не было клятвы строже — не считая той, что давала женщина, становясь Айз Седай, но ведь тогда Клятвенный Жезл скреплял обет, запечатлевая его навечно в разуме и теле.
Лиане ошеломленно воззрилась на Суан, а потом и сама опустилась на колени:
— Светом и надеждой моей на спасение и возрождение...
Разум Мин безнадежно барахтался, отыскивая хоть какой-нибудь выход из тупика. Дашь клятву меньшую, чем они, и наверняка окажешься на поле, где кто-то ежеминутно будет следить за тобой, но такая клятва... Ее всегда учили: нарушить эту клятву все равно что человека убить. Но выхода не было. Либо поклясться, либо неизвестно сколько лет днем трудиться на поле, а ночи, вероятно, сидеть под замком. Встав на колени возле двух других женщин. Мин пробормотала слова обета, но мысленно она выла в полный голос. Суан, безрассудней и глупее ты ничего не придумала! Во что ты меня втянула? Я не могу тут торчать! Мне нужно к Ранду! О Свет, помоги мне!
— Что ж, я такого и не ожидал, — тихо вымолвил Брин, когда прозвучало последнее слово клятвы. — Но этого вполне достаточно. Каралин, будь добра, отведи мастера Нима куда-нибудь и расспроси его об убытках. Хорошо? И попроси всех уйти. Пусть останутся только эти трое. И распорядись еще, чтобы их после отвезли в поместье. В сложившихся обстоятельствах, думаю, их нет нужды стеречь.
Стройная женщина кинула на лорда обеспокоенный взгляд, но коротким приказанием велела всем уходить. У дверей сразу возникла толчея. Адмер Ним с братьями держался подле Каралин, от жадности лицо фермера аж пятнами пошло.