Огонь души
Шрифт:
— Когда я потерял дочь, я потерял и жену. Мое горе… пусть оно останется во мне, я не буду тебе описывать свои чувства. Но я будто начал терять разум. Я чувствовал только горе. И ее смерть… Мне нужен был кто-то, кто познал бы ее боль и мое горе. Этим кем-то стала ты.
Астрид попыталась отнять руку, но король сжал ее, и ей пришлось бы бороться, чтобы освободиться. Она была готова сделать это; она не хотела говорить о черном месте с человеком, который поместил ее туда.
Прежде чем она успела это сделать, он сказал:
— Пожалуйста.
Она смягчилась, но все равно
— Я не знаю, почему ты говоришь мне это.
— Потому что я ищу прощения, на которое не имею права. То, что я сделал с тобой, было неправильно. Леофрик показал мне это, но теперь, узнав тебя, я это понимаю. Это было оскорбление Господа, это было против здравого смысла, и больше всего это было оскорблением памяти моей жены и ребенка, во имя которых я это сделал. Я знаю, как ты страдала, и глубоко сожалею.
— Не ты… ты не знаешь. Ты не можешь знать.
— Ты права, Астрид. Я не могу. Но я могу сожалеть. Еще до того, как я узнал, что ты пыталась помочь Дреде и что ты наказала человека, который причинил ей боль, я сожалел. А теперь я раскаиваюсь. Мои колени кровоточат от молитв. Господь простил меня. В своей щедрости он просит только покаяния. Чего бы ты от меня хотела?
О, как она ненавидела этого бога, который просто прощал людям зло, которое они причиняли друг другу, бога, который не искал мести!.. Как будто никто в мире не имел значения, кроме него самого. Ее боги одобрили бы месть. Потребовали бы возмездия.
— Ничего.
Плечи короля поникли.
— В твоем сердце нет прощения для скорбящего отца?
— Почему ты… тебя это волнует? Ты — король. У меня нет над тобой власти.
— Ты знаешь, Астрид. Ты жена моего сына. Ты — моя семья. Леофрик любит тебя так же, как я любил его мать. Он любит тебя душой и телом. Он единственный из нас, кто обрел любовь. Ты обладаешь огромной властью над всеми нами, Астрид с Севера.
Прежде чем она успела ответить, к ним подбежал стражник. Он остановился перед ними и низко поклонился, тяжело дыша.
— Прошу прощения, ваше величество, но пришло известие из Гармвуда. На западном берегу высадились налетчики. Восемь кораблей.
— Восемь! — воскликнул король.
— Да, сир, — голос стражника дрогнул. — У них те же паруса. Это они.
Восемь кораблей. Они пришли за ней. Михкель рассказал Леифу, и ее люди пришли за ней. Астрид знала это наверняка. И они привели с собой не только отряд налетчиков.
Они принесли с собой войну.
— оОо~
По приказу короля Леофрик попросил Астрид поехать вперед и вступить в переговоры с варварами, прежде чем те приблизятся к замку. Он знал, чем рискует, прося ее об этом, очень хорошо знал. Мысль о том, что ее народ снова оказался здесь, что они никогда намеренно не бросали ее на произвол судьбы и сразу же пришли за ней, — эта мысль притягивала ее и заставляла тосковать о том, что она потеряла. Она не знала, поедет ли в лагерь в качестве переговорщика ради своего мужа и его людей или чтобы присоединиться к своим друзьям.
Но король понимал, что у него нет другого выбора,
Если только Астрид не нападет на короля, как только доберется до лагеря.
Леофрик надеялся, что она этого не сделает, но Астрид и сама не знала, что будет делать. Она чувствовала верность обеим сторонам, но ее тянуло к дому.
Она знала, что солдаты короля следуют за ней чуть поодаль. Она не видела их, но слышала. Они не доверяли ей до конца.
Одетая в голубое платье из легкой шерсти, кожаные бриджи, сапоги под разрезанной юбкой и корсет из кожи поверх лифа, Астрид выехала на своей гнедой кобыле из леса на поляну возле Гармвуда. У нее не было оружия; с тех пор как она потеряла кинжал в день ярмарки, у нее не было ничего, что можно было бы назвать своим. Но у нее была защита: армия спереди, армия сзади.
Звук рога возвестил о прибытии всадника.
Лагерь налетчиков, вдвое больше первого, был разбит на том же месте, где оставались сожженные палатки. Астрид понимала почему — видеть это напоминание означало поддерживать огонь мести. Она видела щиты людей Вали и Леифа, а также ярлов-союзников Ивара и Финна.
Налетчики собрались у входа в лагерь, и она увидела, как Леиф пробирается сквозь толпу. Он выглядел так же, как всегда. Ее сердце забилось так сильно и быстро, что она услышала его бой в ушах. Леиф. Ее друг. Боги, как же она скучала по нему.
Она не видела ни Вали, ни Бренны, но они должны были быть там. По крайней мере, Вали. Некоторые из налетчиков несли щит его народа с красным глазом.
Там был Яан. И Ульв. На этот раз пришел даже Ульв, который не любил набегов. Ради нее.
Астрид спешилась за пределами лагеря и натянула поводья. Леиф, широко раскрыв глаза и посерьезнев, направился к ней. У него не было ни оружия, ни щита. Он подошел прямо к ней и, не говоря ни слова, заключил ее в объятия.
— Мы думали, ты в Валгалле, — проговорил он ей в волосы.
Она крепко прижала его к себе и сердце ее сжалось.
— Я знаю. Я думала, вы меня бросили.
Он отпустил ее.
— Никогда, Астрид. Мы бы умерли, чтобы вернуть тебя домой. — Он повысил голос, чтобы его услышали в лагере. — А теперь мы убьем тех, кто разлучил нас!
И ее народ взревел.
Она увидела Вали, пробирающегося сквозь толпу. Он остановился у края лагеря, оставив Астрид и ее лучшего друга наедине. Но он улыбнулся ей, и она кивнула в ответ.
— Армия короля идет за мной. Не знаю, сколько их, но, наверное, столько же, сколько у вас. Король боится, что я предам его и расскажу вам все, что знаю об армии.
— А ты предашь? — он отстранился и осмотрел ее. — Не похоже, чтобы с тобой плохо обращались. Михкель сказал, что ты замужем и ждешь ребенка. Я не мог в это поверить, и сейчас, видя тебя, я не понимаю, где правда. Ты обрела дом среди этих людей?
— У меня не было выбора. Я был одна, они мучили меня. Я покажу тебе шрамы, если тебе нужны доказательства. Теперь я замужем за сыном короля. И я потеряла ребенка до того, как он родился.