Огонь на солнце
Шрифт:
Я пошел за ним в гараж. Мы сели в патрульный автомобиль и помчались по бульвару Иль-Жамель, нацелившись в большую арку городских ворот. На Улице этим утром было много пешеходов, и Шакнахай повернул на юг, на Первую улицу, а затем — на запад, и мы поехали по узким грязным улочкам, которые вились между глинобитными мазанками с плоскими крышами и старинными кирпичными строениями.
Шакнахай въехал на обочину. Мы выбрались из машины и внимательно осмотрели дом. Это было бледно-зеленое двухэтажное здание, требующее основательного ремонта. Парадная
В подъезде царила тишина, как во всех домах с отключенной электроэнергией, где не слышно даже слабого гудения счетчиков. Когда мы поднимались в комнаты на втором этаже, мне показалось, будто какой-то маленький зверек проворно пробежал перед нами по куче мусора. Мое сердце стучало так сильно, что я затосковал о спокойствии, даруемом Полным Караульным.
Мы с Шакнахаем заглянули в просторную спальню, когда-то принадлежавшую владельцу дома и его жене, затем — В детскую. Еще большее запустение. Угол дома полностью осыпался: зияла сквозная дыра. Непогода, жучки-древоточцы и находившие пристанище бродяги завершили разорение детской. Зато, по крайней мере, здесь отчасти выветрился кислый, затхлый смрад, наводнявший остальные помещения.
Мы нашли тело в соседней комнате. Это была молодая женщина, транссексуалка по имени Бланка, танцевавшая в клубе Френчи Бенуа. Наше знакомство было шапочным, не более. Она лежала на спине, согнутые в коленях ноги чуть вывернуты, а руки заброшены за голову. Ее темно-синие глаза глядели в потолок — как раз на мокрое пятно над моим плечом. На лице застыла гримаса ужаса. — Ты как?
— А что?
Он ткнул руку Бланки носком ботинка.
— Тебя не вырвет?
— Видел и пострашнее, — ответил я.
— Главное, чтобы тебя не стошнило. — Он наклонился над Б ланкой. — Кровь из носа и ушей. Зубы оскалены, пальцы скрючены. Держу пари, она была убита выстрелом с близкого расстояния, из статического ружья солидных размеров. Взгляни… Полчаса назад она еще была жива.
— Что?
Он поднял левую руку трупа и отпустил.
— Еще не окоченела. И кожа пока розовая. После смерти кровь под воздействием гравитации застаивается внизу. Врачам это известно, как никому другому.
Что-то в его словах показалось мне странным.
— Значит, тот, кто нам позвонил…
— Спорю на что угодно, звонил убийца. — Шакнахай вытащил радиотелефон и электронный журнал.
— А зачем убийце понадобилось звонить? Шакнахай посмотрел на меня в раздумье.
— Черт его знает, зачем, — сказал он наконец. Он вызвал Хайяра и попросил прислать команду криминалистов. Затем занес краткую запись в электронный журнал. — Ни к чему не прикасайся, — предупредил он вскользь, не отрываясь от дел.
Не нужно было напоминать мне о том, что известно любому профессионалу.
— Мы можем идти? — спросил я.
— Не раньше, чем появятся «золотые значки».
Я промолчал. Он засунул электронный журнал в карман и вытащил ручку и тетрадь в коричневом виниловом переплете. Понаблюдав за тем, как Шакнахай заносит, в нее новые записи, я, в конце концов, не выдержал:
— А это для чего?
— Так, небольшая заметка на память. Недавно произошло два сходных убийства. С таким же звонком.
Я тут же поклялся зеницей ока: если впереди нас ждет серия убийств, я немедленно собираю манатки и уезжаю отсюда навсегда. Шакнахай все еще сидел на корточках возле тела Бланки.
— Думаешь, маньяк? — спросил я. Он поглядел мимо, не замечая меня.
— Нет, — наконец произнес он. — Я думаю, это гораздо хуже.
Глава 7
В прежние времена любил меня гонять предшественник Хайяра лейтенант Оккинг. Но как ни было трудно с Оккингом, дело свое он знал. Он был если не блестящим, то, по крайней мере, проницательным полицейским и искренне сочувствовал жертвам, которых находил во время дневной работы. Хайяр был совершенно иного типа. Для него служба была лишь службой, но не более того.
Не удивительно, что от Хайяра и проку не было почти никакого. Мы с Шакнахаем наблюдали за тем, как он ведет расследование. Он нахмурился, уставившись на Бланку.
— Значит, говорите, мертвая? — спросил он. Шакнахая передернуло, однако он совладал с собой.
— У нас есть все основания предполагать это, лейтенант, — спокойно ответил он.
— Есть подозрения, кому она могла помешать? Шакнахай оглянулся на меня в поисках поддержки.
— Это мог быть кто угодно, — сказал я. — Может быть, ее модди не совпал с настроением клиента.
Хайяр заинтересовался:
— Ты думаешь?
— Посмотри, — ответил я. — В гнезде нет модификатора.
Лейтенант прищурился:
— И что из этого?
— Такие, как Бланка, не выходят из дому без модди. Естественно, у меня сразу возникли подозрения.
Хайяр погладил свои редкие усики.
— Думаю, вы в этом разберетесь. Для начала, правда, негусто.
— Иногда ребята-в штатском творят чудеса, — очень искренне произнес Шакнахай, в то же время подмигивая мне и тем самым показывая, насколько высоко оценивает этих ребят в действительности.
— Пожалуй, ты прав, — согласился Хайяр.
— Между прочим, лейтенант, — сказал Шакнахай, — надо ли нам продолжать наблюдение за Абу Адилем? На прошлой неделе мы не особенно продвинулись.
— Хотите снова туда заглянуть? К нему домой?
— В его царские палаты, — уточнил я. Хайяр проигнорировал мое замечание.
— Я не приказывал заводить на него дело. Это слишком влиятельное лицо в нашем городе.
— Конечно, — отозвался Шакнахай, — мы и не заводили никакого дела.
— Зачем же вам вновь понадобилось побеспокоить его? — Хайяр уставился в меня вопросительным взором, но я не знал, что сказать.