Огонь - огнём
Шрифт:
– Я пойду, - сказал он коротко.
– Вы двое остаётесь здесь.
– Что?
– возмущенно воскликнула Грейнджер.
– И не мечтайте об этом, - бросил Уизли, кровь в один миг прилила к его бледным щекам.
– Мы не позволим вам лезть в личные воспоминания Гарри. Мы пойдём, а вы можете оставаться здесь.
– «Личные дела» Поттера меня совершенно не интересуют, - сказал Снейп, презрительно усмехаясь и размышляя о том, поможет ли здесь снятие баллов.
– Могу заверить вас в этом.
– Да, конечно, - бросил Уизли.
– Вы всегда пытались доставить Гарри неприятности, даже если он не делал
– О Рон!
– простонала Грейнджер.
– Узнать о его проделках?
– ласково спросил Снейп.
– В других обстоятельствах очень даже может быть, Уизли. Но сейчас у нас есть проблемы поважнее.
– Он прав, - сказала Грейнджер, кивая для убедительности.
– Что?! Гермиона…
– Да, он прав, Рон. Бесполезно отрицать это. Мы должны позволить ему… - Тут глаза Грейнджер расширились, и она почти задохнулась, указывая рукой куда-то вверх через плечо Снейпа.
– О Боже, что это такое?
Снейп резко повернулся, следуя взглядом за её рукой и одновременно потянувшись за палочкой, которой с ним не было. И в тот же миг Грейнджер пронеслась мимо него и помчалась вверх по лестнице. Снейп в ярости зашипел, и протянул руку, чтобы схватить её, как она перепрыгнула через несколько ступенек и оказалась вне досягаемости. Пролетев мимо ранних воспоминаний Гарри, Грейнджер устремилась прямо к вершине.
– Держи его, Рон, - выкрикнула она.
– МИСС ГРЕЙНДЖЕР… - и тут Уизли нахально схватил его за мантию. О Мерлин, она поднимается всё выше, и через мгновенье она доберется до… - УИЗЛИ, ЕСЛИ ВЫ СЕЙЧАС ЖЕ НЕ УБЕРЕТЕ СВОИ РУКИ, Я КЛЯНУСЬ, ЧТО…
– Что вы?
– выкрикнул Уизли прямо за его спиной.
– Что бы там ни было, это не Ваше чёртово дело, и Гарри никогда не позволил бы вам соваться туда, и вообще, она не собирается делать ничего дурного, так что просто дайте ей…
Уизли ещё не закончил фразу, как Снейп увидел, что Грейнджер почти достигла верха лестницы, а затем начала медленно спускаться, внимательно разглядывая картины в поисках разгадки. В этот момент кровь в ушах Снейпа шумела уже так, что заглушала вопли Уизли; Снейп заметил, что Грейнджер внезапно застыла на месте, да так резко, что чуть не оступилась. Как завороженная, она всматривалась в ближайшую к ней картину.
Уизли в изумлении даже отпустил Снейпа.
– Что там?
– крикнул он.
– Что ты нашла?
Грейнджер таращилась на холст, затем закрыла глаза, резко встряхнула головой и снова посмотрела. Её рот медленно открылся и закрылся, а потом она обернулась и устремила свой взгляд прямо на Снейпа.
Снейп поднял голову и, глядя ей прямо в глаза, начал сам медленно подниматься по лестнице, стараясь сохранить всё спокойствие и достоинство, на которые был в этот момент способен. О, дьявол и все его черти. Только этого им сейчас и не хватало.
– Я не… - начала Грейнджер дрожащим голосом, - этого не может… - и затем: - Стойте!
– Она подняла дрожащую руку и стала вертеть головой, глядя то на картину, то на Снейпа. Снейп остановился. Уизли налетел на него сзади. Грейнджер смотрела на него безумными глазами, сверкавшими на бледном лице.
– Что это такое?
–
– Профессор… что это…
– Я не знаю, что вы имеете в виду, Мисс Грейнджер, - сказал Снейп, удивляясь тому, насколько спокойно и ровно звучит его голос.
– Мне отсюда не видно.
– Он снова стал подниматься, пока между ними не осталось всего несколько ступенек, и он смог совершенно отчётливо рассмотреть то, что и предполагал увидеть.
На этой картине мальчик пятнадцати лет сидел на каменном полу балкона в ледяную октябрьскую ночь. Он был не один. Старший мужчина стоял перед ним на коленях и пылко целовал, обхватив своими руками его лицо. Глаза их были закрыты, и, казалось, они не обращают никакого внимания на царящий вокруг холод. Снейп почувствовал, как обожгло его щёки, он видел всё происходившее столь же ясно, как если бы заглянул в Омут Памяти.
– Что это?
– повторила Грейнджер таким голосом, будто находилась на грани того, чтобы, прижав руки к груди, броситься вниз.
– Это… этого не может быть…
– Что? Конечно же, нет, - сказал Уизли. Снейп повернулся к нему и с изумлением обнаружил, что Уизли вовсе не выглядел возмущенным… на его лице было написано отвращение, но не негодование.
– Это что-то… что-то вроде наваждения. Ловушка или галлюцинация, или ещё что-то такое. Гарри никогда бы… - Его голос сорвался, и он взглянул прямо на Снейпа.
– И вы также никогда не… это ведь ясно.
Снейп был потрясён. Его только что одарили незаслуженным, слепым доверием, и более того, он никак не мог ожидать подобного от чёртова Рональда Уизли, и неважно, почему он это сделал.
– Полагаю, я должен быть польщен тем, что вы считаете меня выше соблазнения собственных учеников, Уизли, - сказал он, удивляясь, как глухо звучит его голос.
– Как будто вы на это способны, - кажется, Уизли пробормотал что-то вроде этого, но Снейп не был уверен, что расслышал всё точно.
Тем временем, Грейнджер вернулась к созерцанию картины, потрясённая и шокированная. А потом, прежде чем Снейп смог остановить её (предположение Уизли насчёт того, что все изображения не более чем галлюцинации, могло сослужить полезную службу и помочь выпроводить этих двоих из проклятой башни), она развернулась и поспешила вверх по лестнице, разглядывая картины, то краснея, то бледнея, и заставляя Снейпа гадать, какие растлевающие сцены с участием его самого и Гарри она видит. Вне всякого сомнения, она уже созерцала их в постели Дамблдора. Сейчас она, возможно, проходит мимо картины, изображающей их первую ночь в подземельях. Или даже первый опыт занятия любовью в ванной…
– Стой!
– прорычал он, и, к его изумлению, Грейнджер действительно остановилась. Она стояла перед очередной картиной, задыхаясь, и, казалось, её глаза были полны слёз.
Он не знал, что ещё сказать. Прекрати смотреть на них. Это не предназначено для твоих глаз. Эти мгновения тебе не принадлежат.
Что бы не изображало очередное полотно, Грейнджер и не подумала отвернуться от него. Глядя прямо перед собой, она негромко произнесла:
– «Ежедневный Пророк». О господи, Пророк… Рита Скитер говорила правду…