Огонь прекрасных глаз

Серова Марина Сергеевна

– Да ведь это, наверное, тот самый подвал, ну, то есть карцер, о котором и Нина говорила, и бандит, там, в машине…

– Вы еще вспомните о крысах, обожающих ляжки-попки-сиськи! Все это – сказки для маленьких детей! Девчонки, поймите, нет у нас другого выхода, кроме этого! Ну, пошли-пошли, хуже не будет, – подгоняла я девушек.

Я храбрилась, но и мне было не по себе. И это при том, что я не раз и не два бывала в таких переделках… Меня запирали и на чердаках, и в подвалах, и в погребах. Лучше, если бы это оказался погреб: можно было бы позаимствовать съестные припасы. Я уже почувствовала, как сильно проголодалась. Да, но, с другой стороны, крышку

погреба не всегда легко можно сдвинуть… Однажды мне «посчастливилось» сидеть в одном таком местечке. Спасибо, Киря тогда меня выручил: его ребята проследили за преступниками и знали примерное место, где меня прятали. Правда, сараев там было несколько, и парни какое-то время еще обыскивали окрестности. А я успела подкрепиться разнообразными соленьями и почти что задремала, вспоминая эпизоды из своего детства – яркие, счастливые моменты неомраченной никакими горестями поры. Например, то, как мы с бабушкой пошли в магазин выбирать ко дню моего рождения подарок. Я хотела куклу, непременно – с закрывающимися глазами и длинными волосами. Мы с бабушкой долго рассматривали полки с игрушками. Наконец кукла была выбрана. Бабушка предложила мне спрятать ее, чтобы в день рождения при всех торжественно вручить своей внучке подарок. Я согласилась, но часто украдкой бегала в кладовку, где лежала кукла, и любовалась своей красавицей… Потом было много слез, когда я нечаянно уронила куклу, и у нее перестали закрываться глаза. Но вечером пришел с работы папа – мастер на все руки, и починил куклу… А еще я любила зимой, после уроков (кажется, это было во втором классе) строить снежный дом во дворе. Перед моими глазами возникла картина, как я выкапываю в сугробе отверстие, затем расширяю его, вокруг ставлю снежные глыбы – это стены, а верх – крышу – выкладываю из еловых веток, оставшихся после Нового года… Еще зимними вечерами бабушка часто катала меня на санках. Когда мне надоедало сидеть, я просила бабушку остановиться, а сама вставала в полный рост и говорила бабушке: «А теперь вези меня так!» Бабушка не соглашалась поначалу, говорила, что так я упаду, но все же начинала потихоньку меня везти. Я, стараясь сохранить равновесие, балансировала на санках, широко разведя руки в стороны. Бабушка говорит, что я отчаянная, хотя и дрожу как осиновый лист….

Что-то мне в голову мысли какие-то не те лезут! Надо сосредоточиться на нашем пути и свободе. Как я и предполагала, карцер представлял собою помещение с выходом куда-то еще. А все эти «кошмарики»… Скорее всего, они рождались в воображении девушек, побывавших здесь и напуганных полным отсутствием освещения. Хвостатые твари, может быть, тут и водились, но явно не в количестве несметных полчищ. Всего-то один раз и раздался писк, когда я коснулась холодной и скользкой стены.

– Ой, по мне что-то ползет! – вскрикнула Кира. – Скользкое и противное, ой!

– Кира, сбросьте это на пол, – посоветовала я. – Опасных тварей здесь нет, а всякая мелкота вроде мокриц ничего вам не сделает, поверьте мне.

– Да я знаю, – со вздохом согласилась Кира, – просто я с детства боюсь мышей, не говоря уже о крысах, а также тараканов, жуков, пауков…

Что-то на пути нам все чаще попадаются довольно-таки большие лужи… Когда мы выберемся отсюда, я обязательно поинтересуюсь, что это за катакомбы такие? Может, еще в незапамятные времена этот подземный ход соединял два средневековых замка, и по ночам… Бог мой, что я несу, какие в России-матушке замки?!

– Кира! Осторожнее! Ты не ушиблась?

– Нет… только, кажется, колено ободрала.

– Только этого еще и не хватало! На, держи мой шейный платок, перевяжи…

– Ничего, девчонки, уже скоро!

Мы и в самом деле увидели тусклый свет, пробившийся через щели дощатой двери.

– Ася, Кира, помогите мне. – Втроем мы навалились на нее, и дверь, бездействовавшая неизвестно с какого времени, начала со скрипом открываться…

– …Скажи, Киря, – обратилась я к старому приятелю и безотказному помощнику в моей нелегкой частно-детективной деятельности, – ты-то как оказался со своими орлами около этого подземного бункера?! – Я сидела у подполковника в кабинете, уже через несколько дней после того, как мы вместе с Асей и Кирой выбрались из подземелья на свет божий, и пила чай, принципиально отказавшись от растворимого кофе.

– Элементарно! До тебя ведь невозможно было дозвониться – ни на домашний, ни на сотовый.

– Ну, естественно, а как же могло быть иначе, если сотовый разрядился, да и я не дома на печке сидела?

– Когда я вернулся с совещания, узнал все от Евгения и понял, зачем тебе понадобились координаты Каверина. Ну, и по пути в Золотую Долину я остановился у поста, показал ваши фотографии.

– Мою-то ты где откопал? – не удержавшись, спросила я.

Киря смутился:

– Где, где! На групповом студенческом фото. Да не в этом дело.

– А в чем?

– А в том, что инспектора эти утверждали, что дамы на фото – это душевнобольные, сбежавшие из дурдома, и за ними, слава богу, вовремя приехали на «Скорой». Я еще спросил, запомнили ли они номера «Скорой», хотя это было и не столь важно, их могли сменить. Ну, я им и сказал, что их обвели вокруг пальца, как младенцев, что санитары «Скорой помощи» – такие же санитары, как мы – инопланетяне. И тогда я понял, где следует вас искать: ты, по своему обыкновению, сунулась в самое пекло поперек батьки, то есть меня.

– Не могла я дожидаться батьки, Киря, – сказала я. – Дорога была каждая минута.

– Да я знаю, – махнул рукой Киря. – А когда мы с ребятами захватили Каверина с его охраной и не обнаружили вас нигде, ни наверху, ни внизу, я и приказал оцепить всю прилегавшую к дому территорию… Ты представляешь, когда Каверин узнал, что вас нигде нет, то назвал тебя ведьмой! Он клялся и божился, что оставил вас внизу и пальцем не тронул.

– Ну, он был не так уж и не прав, называя меня ведьмой, – сказала я, кладя на стол кассету.

– Что это? – спросил Киря.

– Это – признание Каверина.

– Да, срок ему светит нехилый! – заявил Киря, прослушав запись.

– Слушай, а где же наш друг Евгений? – спросила я, не увидев на привычном месте обладателя курчавой шевелюры.

– А у него как раз сегодня закончилась практика, да и Сашка из отпуска вернулся.

Словно подтверждая его слова, открылась дверь, и в кабинет вошел отдохнувший и посвежевший Кирин помощник:

– Здрасьте, Татьяна Алексанна!

– Привет, Саш. Ну, как отдохнул?

– Лучше всех!

– Ладно, я пойду, – встала я со стула. – Пока, ребята.

А еще через несколько дней я снова оказалась в доме Аси. На этот раз повод был радостный: Игорь и Ася пригласили меня на свою помолвку. Мы сидели за празднично накрытым столом. Я пила обжигающе-горячий кофе и поглощала уже второй кусок невозможно вкусного сливочно-орехового воздушного торта, так и таявшего во рту. Глядя на счастливые лица влюбленных, я подумала, что, может быть, когда-нибудь придет и мое время… Как знать?..