Огонь

Сокол Елена

Он отдавал себе отчет в том, что влюбляется, и это было слишком. Они переходили границы, но Лев ничего не мог с собой поделать. Даже радость, которую он испытывал, глядя на Сашу в милом переднике, порхающую по кухне, Царев находил мучительной. У него не было права впускать ее в свою жизнь. Он знал, что в итоге будет больно им обоим, но все равно шел на это, потому что не мог сопротивляться.

Тетя Наташа как раз рассказывала очередную историю из своей богатой на путешествия жизни, когда Саша потянулась за ложкой и наклонилась на стол. Отличный

момент, чтобы поменять нож, решил Лев и шагнул к ней. Его рука словно невзначай скользнула по ее талии. Он даже не смотрел на нее, но почувствовал, как Саша оцепенела от этого прикосновения.

Секунда, и она включилась в игру. Перемещаясь по кухне, девушка потянулась за стаканом и задела его бедром.

– В горле пересохло. – Пояснила она.

Никто даже не обратил внимания. Лев прочистил горло.

– Будешь тоже? – Спросила Саша, сделав несколько глотков.

– Руки грязные, – кивнув на мясо на разделочной доске, пробормотал он.

– Я подержу. – Она подошла совсем близко и поднесла стакан к его губам.

Вот черт.

Ей пришлось чуть ли не полностью вытянуть руку вверх, чтобы напоить его.

– Спасибо.

– Не за что. – Отстраненно произнесла Саша.

Лев поймал на себе взгляд Соло. Друг довольно ухмылялся.

– Я, кстати, принесла настоящий гватемальский кофе! – Прогремел за его спиной голос тети Наташи. – Сейчас сварю. Сашуля, почистишь чеснок на плов?

– Конечно. – С радостью взялась за работу девушка.

Она встала рядом со Львом и принялась за чистку. Саша была такой крохотной и, если такое слово уместно – компактной, что он мог бы носить ее на плече. Что ему немедленно и захотелось сделать: просто уволочь ее отсюда, не объясняя остальным, закрыться с ней в душевой, сорвать с нее эти джинсы, затем нижнее белье и…

– Лев, можно резать и крупнее. – Поправила его тетя Наташа.

И тут же продолжила рассказывать Рустаму, как несчастные гватемальцы вынуждены хранить кофейные зерна в мешках, на которых и спят после трудового дня.

– Я тоже люблю, когда крупнее. – Тихо произнесла Саша. – Вообще, люблю все большое…

– Зато этот кофе растет в пяти тысячах метров над уровнем моря, и зерна насыщаются кислородом! – Экспрессивно жестикулируя, продолжала рассказывать женщина.

Лев взглянул на Сашу, желая убедиться, что это было замечание с подтекстом, но девушка бросила на него такой невинный взгляд, что Кирилл хохотнул и чуть не порезал себе палец.

– Чертов лук!

– Можно и покрупнее, Кирюша. – Бросила на него взгляд мать.

– Да я вот тоже всю жизнь думаю, что можно и покрупнее… – пробормотал он, разрезая луковицу пополам. – А приходится брать мастерством.

– Что? – Еще раз обернулась она.

– Скользкий, говорю, падла.

– Не ругайся при девушках!

– Ой, пардон.

– Тебе нужен нож побольше, – усмехнулся Лев.

– Да, тогда не будет выскальзывать. – Хихикнула Саша.

– Издеваетесь? – Посмотрел на них Соло.

И все трое

дружно начали хохотать.

– Я что-то пропустила? – Повернулась к ним тетя Наташа.

– Они ржут, что мне достался перочинный вместо кухонного! – Взмахнув ножом, воскликнул Кирилл.

И Лев с Сашей, не выдержав, опять грохнули со смеху. Даже не поняв, о чем они шутят, к ним постепенно присоединялись остальные. Смех, словно вирус, распространялся по помещению, заражая одного за другим. Соло продолжал разглагольствовать о сравнении ножей и умении ими пользоваться, и вскоре хохотали уже все – даже тетя Наташа, которой Рустам помог врубиться в шутку.

А потом были уютные и теплые посиделки за кофе, на которых Лев с Сашей оказались за столом друг напротив друга. И во время разговоров они несколько раз, конечно же, совершенно случайно, соприкасались ногами.

А затем аромат кофе вытеснил запах плова – густой и терпкий, и Лев вызвался накладывать и подавать блюдо: только ради одного, чтобы поставить тарелку перед Сашей. Его все еще не отпускало постоянное навязчивое желание ее накормить.

Софью Павловну в телефонке сменила Ева, и теперь они с тетей Наташей соревновались за столом, кто кого переговорит. Даже Рустам, сославшись на большое количество работы, сбежал к себе в кабинет, а Лев с Сашей все не спешили уходить.

Когда же и Софья Павловна уже собралась вернуться на рабочее место, Саше пришлось последовать за ней. Лев встал из-за стола и направился к раковине, чтобы вымыть для нее яблоко. Саша подошла, остановилась в метре от него и налила себе попить. Он вытер яблоко полотенцем и покрутил в руке. Девушка посмотрела на него из-под ресниц и улыбнулась. Она пошла, Лев отправился следом. Саша обогнула стол, поблагодарила тетю Наташу и вышла. Следуя шаг в шаг, Царев вложил яблоко в ее руку и остановился.

Она уходила, держа в руке его яблоко. Он стоял и провожал ее взглядом.

Ступив на первую ступеньку, Саша обернулась и тут же спрятала взгляд. Ему было достаточно – Лев радовался как мальчишка. Такая вот хрень – он совсем тронулся умом. Ему достаточно было ее улыбки, чтобы сердце сделало в груди радостный кульбит.

– Мне нравится видеть тебя таким. – Сказал Соло, когда Царев развернулся и чуть не врезался в него.

– Каким таким? – Лев постарался вернуть на лицо суровое выражение.

– Влюбленным.

Царев бросил еще один короткий взгляд на Сашу, следующую по направлению к диспетчерской. Ее бедра плавно покачивались, а волны волос подрагивали в такт шагам.

– Разве я могу позволить себе влюбиться еще раз, зная, что могу опять потерять? – Бесцветным голосом произнес Лев.

– Гарантий, конечно, никаких нет. – Следуя за его взглядом, с сомнением заметил Кирилл. – Можно потерять человека в любой момент. Но любить нужно даже, если потеряешь.

– Поэтому у тебя никого нет? – Усмехнулся Царев, хлопнул друга по плечу и направился обратно в столовую, чтобы сделать себе еще кофе.