Огонек на ветру
Шрифт:
Ранним утром с криком первых петухов мальчик выходил на рыбалку. У него не было снастей для удочки, он придумал иной способ рыбной ловли. Сломанные старые вилы примостил под острогу. Большим топором выправил изогнутые зубцы, укоротил черенок под свой рост, получилась острога. Рано утром, стоя почти по пояс в воде, мальчик высматривал как сыграет щука – ударит хвостом. Медленно, чтобы не спугнуть притаившуюся на мелководье в прибрежных зарослях рыбу, он подкрадывался к ней. Точным быстрым отработанным ударом убивал ее. Иногда удавалось поймать рыбу, иногда нет. Пойманную рыбу приходилось обменивать, на что-то более необходимое, не всегда она становилась обедом. Порой мальчика брали с собой рыбаки. В такие дни они с Мамой были сыты. Рыбы в озере водилось много. На больших лодках выходили на промысел. Чем дальше уходили от берега, тем богаче улов. Случалось, что мальчику надо было бить веслом по воде, загоняя рыбу в невод, что на мелководье забрасывали старики. В такие дни на его долю тоже приходилось часть пойманного улова. Мальчик брался за любую возможность принести домой еды для Мамы и себя. Много времени мальчик проводил на озере, но как только появлялась возможность, он бежал в лес. Лес и для взрослых был большим, а для ребенка девяти лет бескрайним.
Не счесть людей и событий что видел лес. Добрые люди с уважением относились к лесу. Общались с ним как со старым мудрым человеком. Его дары принимали с благодарностью. Лесорубы не трогали молодые деревья, а рубили только слабые или упавшие. Таким образом, очищали лес, помогали молодым деревцам стремиться к солнцу. Плотники, что строили дома, помечали крепкие деревья под сруб. Срубали только необходимое количество деревьев для постройки дома.
Но не только добрые люди ходили по лесу, много было и иных.
– Папа, а кто такие иные? Это животные или люди? – спросил Борис.
Боря, это не животные и не люди. Старики, рассказывая об иных, слов не могли подобрать, как их назвать. Закрывали лицо руками и плакали. Самое свирепое животное уступало иным в свирепости. Самая засушливая пустыня хранила в себе больше жизни, чем бездушные иные. Они приходили туда, куда их ни кто не звал. Они забрали бессчётное количество жизней добрых людей. Человек, потерявший свою душу становился иным. Иные старались быстро пройти лес. Прорубались, оставляя за собой изрытую землю. От добрых людей следов в лесу почти не видно. От иных следы повсюду: разорванная земля, поломанные деревья. Сломанные машины, которые не смогли справиться с лесом, брошены ржаветь, гнить в лесу. Такие места добрые люди старались обходить стороной.
Мальчик умел слышать лес. Знал куда стоит пойти искать грибы или ягоды, а куда заходить опасно. В то время в лесу дорог было немного. Много было троп, лесных троп. Как они образовались, кто их проложил неизвестно. Может люди стали ходить по звериным тропам, а может звери искали быструю тропинку. Мальчик знал, что тропе доверять нельзя. Порой бежит тропа старым путем, а порой возьмет и свернет. Поэтому у мальчика на примете были свои ориентиры. Изгиб ручья или поваленное дерево, большая ель, что возвышается над другими деревьями, болотце с островком посередине. По этим и многим другим ориентирам мальчик передвигался по лесу. Иногда увлекшись сбором, мальчик терял свои ориентиры из вида. Тогда ему становилось жутко. Он боялся зайти слишком далеко в лес и не найти обратной дороги. Оставаться одному в лесу на ночь ему не приходилось.
Мальчик старался не бежать от страха что заблудился. Он останавливался, вспоминал то, что видел, пока занимался сбором. Успокоившись и внимательно оглядевшись, он всегда находил дорогу назад. Когда сбивался с обратного пути домой, мальчик не бросал корзину и заплечный мешок, он продолжал нести свой сбор. Тяжелые мешки и корзины приходилось носить мальчику. Он никогда не жаловался. Лес видел его слезы, люди, знавшие его, не видели их. Ему некому было рассказывать о том, что тяжело или не получается. Маму он не хотел огорчать. Жизнь друзей была не легче чем у мальчика. Слезы не могли ему помочь, поэтому он не тратил на них время. Лес видел слезы борьбы, слезы силы: когда мальчик из всех сил перетаскивал через болото полную корзину клюквы или когда сок подавленной черники начинал течь из заплечного мешка вместе с потом мальчика. Тогда он огорчался и плакал, но не останавливался, а шел дальше. За это лес любил мальчика. За его силу не уступать слабости. Мальчик по той же причине любил лес. Лес не принимал его возраст как помеху, а судил его по делам.
Конец ознакомительного фрагмента.