Ограбление

Джеймс Тейт

Несмотря на то, что я сказала Нельсону, спать мне совсем не хотелось. Вместо этого я сняла туфли и пошла в свою студию.

Живопись всегда была для меня лучшей терапией, и это было гораздо удобнее, чем говорить о своих чувствах с незнакомым человеком. Поэтому я достала чистый холст и позволила своему разуму исцелить себя с помощью искусства.

Только на следующее утро я поняла, что… кто-то побывал в моем доме. И у меня было болезненное чувство, что я знаю, кто это был.

Внезапно я начала все анализировать.

ГЛАВА 31

ДЖОН

Трис

была так близка к тому, чтобы дать мне пощечину, что я был поражен, как она сдержалась. Если честно, я заслуживал этого, и даже больше. Когда я коснулся ее лица и прошептал извинения, она была так напряжена, что мне повезло, что мой член и яйца остались целы.

Но она позволила мне уйти. Она не сказала ни слова, чтобы остановить меня, и мое сердце опустилось быстрее, чем лифт спустился на первый этаж. Я никак не ожидал, что она пойдёт за мной. Не после того, как я обошелся с ней сегодня утром. Но хотел ли я этого? Да, черт возьми.

Однако у Трис было слишком много достоинства, чтобы бегать за человеком, который ее обидел, поэтому она ничего не сказала, и я вышел из здания, не испытывая ничего, кроме чувства вины. Я прекрасно понимал, что делаю, когда вот так рассказал о домагательствах Декстера.

Но чего я не понимал — почему она вообще хранит это в тайне. Нельсон и Хэнк заботились о ней, как о родной внучке; они бы только поддержали и утешили ее, если бы она рассказала им. Скорее всего, они бы сами пошли туда и передали заявление об уходе. Они бы держали ее в безопасности. И это было то, на что я надеялся.

Мне больше не нужна была Трис для доступа в дом Гримальди. У меня уже было все, что от нее требовалось, и я мог выполнить работу, когда все будут заняты вечеринкой. Ей не нужно было туда возвращаться, и для всех было лучше, если бы она не возвращалась.

Но почему-то я знал, что это были мои мечты. Она сумеет все объяснить или просто упрется рогами, как упрямая стерва. Может быть, именно поэтому через полчаса я понял, что захожу в "Скользкие губки".

Было еще рано, поэтому бар был почти пуст, но услужливая барменша указала, что человек, которого я хотел увидеть, находится в кабинете руководства. Она сказала, что он занят, но мне было совершенно насрать на то, чем он занят, и я сказал ей об этом, прежде чем ворваться в коридор, на который она случайно указала.

Найти кабинет руководства оказалось несложно: дверь была полуоткрыта, и оттуда доносились нечленораздельные ворчания и стоны. Я стиснул зубы, толкнул дверь до конца и вошёл внутрь.

Декстер прислонился к передней части стола, не делая никаких попыток уединиться, пока миниатюрная женщина с длинными черными волосами — точь-в-точь как у Трис — заглатывала его член. На ней были только стринги, и ее маленькие сиськи подпрыгивали, когда Декстер трахал ее горло, а потом она задыхалась и брызгала слюной, когда он кончал, подергивая ее за волосы.

— Кто ты, блядь, такой? — потребовал младший сын Гримальди, отпихивая девушку и заставляя ее неловко растянуться на грязном ковре.

Я поднял на

нее бровь, и она оскалилась в ответ.

— Эта прическа тебе не идет, Тинк.

— Да пошел ты, Гермес, — огрызнулась она в ответ, с изящной легкостью поднимаясь на ноги.

— Эй! — рявкнул Декстер. — Я задал тебе гребаный вопрос!

Не обращая на него внимания, я кивнул в сторону двери, велев Тинк убираться к чертовой матери. Тем временем маленький-член-Декстер шарил по столу в поисках пистолета. Он едва успел поднять его, как я оказался перед перед ним, выбил пистолет из хлипкого захвата и схватил его за горло.

Он издал придушенный звук, когда я поднял его с пола, а затем бросил на стол, совершенно не заботясь о здоровье его позвоночника.

— Кто я такой, — прорычал я, давая волю ярости и отвращению, — это не твое собачье дело.

Мои пальцы сжались на его шее, и я мысленно представил, как легко можно было бы прикончить его прямо здесь и сейчас. Убийство — не то, чем я часто промышлял и никогда не делал этого лично или подходя так близко. В прошлом я лишал жизни только потому, чтобы прикончить человека, уже находящегося на грани смерти. И немного яда было использовано для пожилых и больных людей.

Но это было другое. Это было совершенно личное. Он тронул Тристиан, и теперь все, на чем я мог сосредоточиться — это заставить его заплатить.

— Гермес, — крикнул кто-то, вырывая меня из раздумий.

Я моргнул и посмотрел на Тинк, все еще стоявшую возле двери, которая теперь была закрыта на ключ.

— Что? — прорычал я в ответ.

Она покачала головой, бросив на меня суровый взгляд.

— Сейчас не время и не место. Не надо просирать Игру из-за девчонки. Отложи это и разберись позже.

Блядь. Она была права. Конечно, она была права. Тристиан так глубоко засела в моей голове, что я почти забыл, зачем вообще с ней связался.

С трудом сглотнув, я ослабила хватку на горле Декстера, позволяя ему шумно втягивать воздух с хрипом. Это не приносило удовлетворения. Наклонившись, я позволил ему увидеть холодную жестокость в моих глазах.

— Если ты еще раз поднимешь свои грязные руки на Трис, я отрежу твой член и заставлю тебя его съесть. Я ясно выражаюсь?

Декстер оскалился в ответ, но его глаза были расфокусированны. Когда я отошел, давая ему возможность встать, он покачнулся и упал на пол. Господи, я даже не ударил его…

— Он весь день принимал кокаин, — сказала мне Тинк, пожав плечами, — помимо всего прочего. Скорее всего, он этого даже не вспомнит. И уж точно не вспомнит всех деталей.

Я выдохнул, протирая руками лицо и голову. Неудивительно, что она так спокойно упомянула об Игре в присутствии своей цели. Он был в такой жопе, что ни один из этих секретов не удержится в его голове.

— Черт, — вздохнул я. — Я должен… — Что сделать? Я не просто испортил свои отношения с Трис, я быстро испортил и свои шансы на победу в Игре. Декстер был ее целью, а я только что напрямую вмешался в ее стратегию, что противоречило правилам. Если бы Декстер не был под наркотиками, то меня могли бы дисквалифицировать.