Охонский батюшка
Шрифт:
– Хорошо, Татьяна, – отвечал батюшка, – но ты не переживай, Витя твой поправиться.
– Утешает, – думала я. – Ну как он может просто так поправиться, ведь все врачи в один голос твердят, что нужна сложная операция.
И так каждый раз: я рыдаю, батюшка меня успокаивает.
Накануне дня Святой Троицы батюшка Василий во время литургии попросил всех помолиться за болящего Виктора. Соборно, всем храмом. И молитва эта сотворила чудо. На следующий день мой муж был абсолютно здоров. Немыслимых размеров камень вышел из почки, словно по маслу. Врачи лишь развели руками…
Еще вспоминается такой вот случай. Как-то мой муж уехал в Москву по каким-то рабочим делам. И пропал. День его нет, два, три, четыре. Никаких известий. В то время мобильной связи еще не было, и узнать о судьбе пропавшего
– Батюшка, миленький, помолитесь, муж пропал.
– Хорошо, помолюсь.
А вечером перезванивает и говорит:
–Таня, не переживай, Витя твой приедет. Все будет хорошо.
Я опять по маловерию думаю: «Утешает…» И так несколько дней подряд по вечерам батюшка звонил мне и говорил, что все хорошо, что с Виктором все в порядке. Через некоторое время муж вернулся, живой и здоровый. Как отец Василий мог знать наперед о его судьбе, ведь в словах батюшки не было и тени сомнений!?»
Вспоминает врач А. Л. Клецко: «Эту историю рассказал мой знакомый, который в 90-е годы был известен как один из криминальных авторитетов. Во время какой-то бандитской разборки его ранили в голову. Травма была тяжелая, больной уже не надеялся на полноценную человеческую жизнь. Когда я с ним встретился, увидел вместо плечистого здорового мужика – тень.
– Ты, говорят, дружишь с отцом Василием из Охоны, – обратился он ко мне.
– Да не то что дружу, езжу к нему.
– Как его найти?
– Да очень просто, – я объяснил, что в 112 км. от Боровичей, почти у дороги, стоит
церковь с синим куполом.
– А как к нему обратиться? – Знакомый мой, по понятным причинам, был не особо
сведущ в правилах церковного этикета.
– Да как хочешь, так и обращайся. Примет, так примет. Выгонит, так выгонит.
Мужчина вздохнул и медленно, приставными шагами побрел дальше. Через неделю он позвонил мне и уже совсем другим голосом, живым, бодрым, рассказал следующую историю: «Слушай, говорит, приехал я в Охону с моим другом. Одному-то как-то боязно было ехать. Приехали, встали у церкви. Ждем. Служба закончилась, все расходятся, и батюшка тоже из церкви выходит. И вот тут уж страху мы и натерпелись! Идет он, а за ним огромный белый ангел. Чуть не с колокольню ростом, а в правой руке у него огненный меч. И он им так легко помахивает. Чувствуем мы, что по нашу душу идет. Друг-то мой тоже онемел, стоит как вкопанный. Батюшка подходит к нам, а я, испуганный, думаю: «Пусть мимо пройдет, вроде просто так мы здесь стоим, а уж потом, когда ангел исчезнет, то и подойдем». А батюшка подходит к нам, кладет руку мне на голову. «Ну что, сынок, – говорит, – болит голова?» Я говорю: «Болит». «Ну что ж, иди, не греши больше», – и к другу моему поворачивается. А тот тоже ранен был. Да уж давно. В грудь. Батюшка и ему руку на грудь: «И у тебя болит? Ну не будешь грешить, и у тебя пройдет, а будешь грешить, убьют быстро». Повернулся и пошел дальше. Мы постояли-постояли, страшно-то так, сели в машину и поехали. Домой приехали, я сразу в кровать, а на следующее утро проснулся – не болит голова. И всю неделю не болит. Вылечил меня батюшка твой».
«Вот помню такой случай, – вспоминает жительница села Охона Валентина Васильевна. – В одной семье из нашей деревни родился четвертый ребенок. Семья жила бедно, муж пил, и женщина решила младенца оставить в роддоме. Куда еще лишний рот, когда и троих-то не прокормить. Отец Василий сам пошел к женщине. Он не стал ее укорять, осуждать, а просто сказал: «Возьми ребенка. Господь не оставит вас без помощи». Женщина не совершила грех, малыш остался дома, в семье. А слова батюшки оказались пророческими. Муж, хоть и не бросил пить, но устроился на хорошую работу. И в доме появился достаток».
«Как-то навестил батюшку бизнесмен из Санкт-Петербурга, приехал в Охону вместе со своим другом, – рассказывает житель поселка Пестово Алексей Винокуров. – Три года назад у него пропал брат. Куда только не обращались, где только не искали – все напрасно. Пропал, и все. Никаких вестей. Отец Василий внимательно его выслушал, потом долго говорил о своем, какое-то время молчал.
– Помолись за брата, – наконец тихо проговорил он. – Брат
Как мог батюшка знать, что стоящий перед ним ведет сомнительные криминальные сделки? Да и о своем образовании тот не рассказывал. Всю обратную дорогу мужчина плакал, а чуть позже открыл собственный ресторанчик. По профессии он оказался кулинаром…»
Приведем здесь истории, рассказанные прихожанами храма корреспонденту газеты «Комсомольская правда» Алене Бобрович: «В конце шестидесятых выдалось на редкость засушливое лето, дождей не было уже месяц. И тогда народ, собравшись, отправился за помощью к отцу Василию. Деревенского батюшку попросили отслужить молебен, чтобы пошел дождь. Председатель колхоза не очень-то верил в эти чудеса, но все-таки вместе с остальными жителями Охоны отправился на поле. И, действительно, буквально через полчаса после молитвы небо заволокло тучами и начался ливень. Колхоз был спасен от голода!
В другой раз к нему приехал директор пилорамы из райцентра. Стояла дикая жара, в лесах бушевали пожары. А на пилораме все было завалено сухой стружкой. Не затуши незадачливый рабочий сигарету, как завод мог вспыхнуть, словно стог сена. Директор примчался на поклон к батюшке. И снова сработало: уже спустя несколько часов после молебна пошел ливень и пропитал стружку влагой».
«Научи меня, Боже, любить!»
Каждый из нас стремиться к любви. Когда ее нет, все становится тусклым и серым. Потому что только в любви мы чувствуем Бога, потому что Бог и есть любовь. Рядом с отцом Василием душа каждого ощущала присутствие Господа. Он был не просто очень добрым человеком. Каждому он радовался, как Ангелу небесному. В каждом видел образ Создателя.
«Мое знакомство с батюшкой, – рассказывает в своем письме Любовь Павлова из Санкт-Петербурга, – состоялось 1999 году, когда мы с мужем приехали в Пестово, где несколькими годами раньше приобрели дом. Наш свекор выказал желание покреститься, и мы все вместе отправились в Охону. Постучались в дом, стоящий возле храма. Дверь нам открыла статная ясноглазая женщина. Как я узнала позже, это была дочь священника. Она сообщила нам печальную весть о том, что отец Василий находится в больнице, но у нас есть шанс его увидеть, навестив в больнице, а заодно и отвезти ему вкусный домашний обед. В пестовской больнице нас пропустили в палату, и я увидела перед собой настоящего старца! Пока мой свекор договаривался с батюшкой о крещении, я, потрясенная, так и не смогла произнести ни слова. Отец Василий произвел на меня необыкновенное впечатление: от него исходила любовь. И тогда, и много лет спустя, когда в храм Святой Троицы мы приходили всей семьей, при общении с батюшкой всегда чувствовалась огромная, ничем не сравнимая любовь. Казалось, он любит именно тебя. А он ведь каждого из нас так любил.
Такое же сильное впечатление батюшка произвел и на моего мужа. Он был человеком невоцерковленным, но, увидев отца Василия, решил обвенчаться со мной. После совершенного таинства стал верующим человеком.
Батюшка служил каждый день, несмотря ни на что: ни на состояние здоровья, ни на количество прихожан в храме, ни на состояние самого храма. Сердце батюшки болело за каждого, кого он знал, и за каждого он молился как за родного».
«С батюшкой я встречалась всего четыре раза, – пишет Филиппова Светлана, – и все четыре раза во время службы я ощущала духовную защиту. Наверное, это и называется покровом. Словно и я, и все стоящие рядом, и весь храм под невидимой защитой (без слез это вспоминать нельзя). Батюшка молитвенно поднимает руки, и словно над храмом, и над всеми нами купол. Словно мы все в коконе каком-то. Чувствуешь, что ты защищен, ты покрыт. Вот говорят, Покров Пресвятой Богородицы, а для меня ощущение покрова связано с храмом в Охоне и батюшкой Василием».