Охота без милосердия
Шрифт:
— Это исключено! — оборвал ее Крис. — Дэйтлон, сидящий в подвале, это не Дэйтлон! Это болотная жаба.
— Вам нужна эффектная смерть? — неожиданно спросил Малик.
Крис резко повернул голову назад.
— Интересный вопрос. Но я об этом не задумывался.
— Он интересен только тому, кто ставит вашу персону в лигу святых. Легенда есть легенда, как Буч Кэсседи и Санденс Кид, как Пэт Гаррет и другие герои американского эпоса. Но мы живем в другое время. Времена Дикого Запада позади. Хотите умереть красиво? Пожалуйста! Но для публики! Вы и так уже переплюнули всех героев старой и новой
— О покое?
— А почему нет? Вы же удовлетворили свое самолюбие! Вы всем утерли нос! Всем, кому только возможно!
— Теперь вы хотите, чтобы я это сделал с народом?
— Народ тут ни при чем. Извините, но у народа своих забот полон рот. Ему не до вас. Есть небольшая прослойка сносно обеспеченных людей, которые разбились на два лагеря болельщиков. В начале вашей игры большинство этой братии было на вашей стороне. После гибели Рэймонда Кафри, чью смерть отнести на ваш счет, многие болельщики перешли в другой лагерь, и баланс сил выровнялся. За последнее время ваша популярность сильно упала. Слишком много трупов скопилось вокруг вашего имени. Слишком хорошо власти ведут пропаганду. За вас болеют двадцать процентов обывателей и преступный мир. Любой политик при таком рейтинге уходит с арены. Вы объявлены правительством «преступником государства номер один» и на вас объявлена «охота без милосердия». Давно умерший термин выкопали из ямы, встряхнули и решили примерить к вам. Никто не возмутился и не восстал против этого беззакония. Даже пресса промолчала. Ваш народ предал вас. Защитников и сочувствующих не осталось, остались только наблюдатели.
— Мне надоела ваша лекция, Малик. Возможно, вам и Тэй со стороны виднее, как обстоят дела с болельщиками, но у меня есть свои принципы.
— Я просил о встрече с вами не для лекций. Вот одно из противоядий. — Малик вынул из кармана пачку банкнот и бросил на стол. — Вы можете бросить эту кость гончим псам, которые загоняют вас в болото. Это задержит их на некоторое время.
Крис подошел к столу, взял пачку стодолларовых банкнот и осмотрел деньги.
— Кого мы будем покупать?
— Банкиров. Они финансируют войну с вами. Они оплачивают содержание войск и спецподразделений на границах Индианы, Иллинойса и Мичигана.
— Я вас не понимаю.
— Это говорит о хорошо проделанной работе. Даже вы не заметили, что деньги фальшивые. Для этих и некоторых других целей был куплен мотель, где ваша прелестная Тэй блестяще справляется с делами. У нас есть миллион фальшивых долларов и мы готовы выпустить еще пять.
Дэйтлон расхохотался.
— Стоило грабить и рисковать жизнью, если деньги можно печатать у себя дома. Вы хотите нашлепать столько же, сколько я вынес из банков за полгода. Но вы это сделаете без риска.
— В один день, мистер Дэйтлон, казна страны обеднеет на сумму, равную той, что вы вынесли. Мы хотим послать председателю директоров Национального банка чемоданчик с этой бумагой. Вы должны будете написать сопроводительное письмо. Образцы вашего почерка имеются в ФБР. В письме вы предложите банкирам прекратить финансирование войск и правоохранительных органов. Взамен вы им пообещаете, что не пустите в оборот пять миллионов долларов взамен изъятых вами. Они уже погорели на пять миллионов и продолжают тратить деньги. Своим посланием вы выбьете почву из-под их ног.
— Почему вы не могли сказать о своей задумке в двух словах без вступлений?
— Извините, но это не одна задумка.
— Первая меня устраивает. — Крис подошел к окну, отодвинув занавеску, стал разглядывать улицу. — Что вы еще хотите провернуть, стратег?
— Вы видели телохранителя мисс Тэй?
— Да. Он мне кого-то напоминает.
— И нам тоже. Правда, у него карие глаза.
Дэйтлон заметил, как к пансионату подъехал «Линкольн» и из него вышли Тони Грэйс и Чико.
— Прошу извинить, Руди, но аудиенция закончена. У меня срочные дела.
Малик встал, Тэй поднялась с кресла и направилась к двери.
— Последний вопрос, сэр.
— Слушаю, Руди.
— Мне нужна ваша история болезни и карточки стоматолога.
— Но у меня здоровые зубы.
— В тюрьме вас не лечили?
— Нет.
— Но где же ваши документы?
— Очевидно, в Моллинсе. Там в последний раз я обращался ко врачу в возрасте семнадцати лет.
— Спасибо, сэр. Это все, что меня интересовало. Малик вышел в коридор следом за Тэй. Встреча Грэйса и Дэйтлона походила на встречу потерянных братьев. Чико умильно смотрел на эту картину и верил в непоколебимость дружбы.
После долгих расспросов они сели за стол и выпили по стаканчику джина.
— Чико, прогуляйся по коридору, проверь холл. Спустись вниз. Дорога была долгой, могла грязь налипнуть на колеса.
Приказы Дэйтлона не обсуждались. Чико встал и вышел из номера.
— Я знаю о братьях, Крис, чувствую за собой вину.
— Нет тут твоей вины. Тони. Все мы ходим под Богом. Малейшая оплошность и в пропасть!
— Да. В этом все дело. Я видел свою дочь и после этого мне захотелось жить. Это не слабость. Это второе дыхание.
— Ты не первый, кто говорит мне об этом.
— Ей очень понравился Чико. Девочка растет очень замкнутой, а с ним она общалась и даже смеялась. Впрочем, он всего на четыре года старше ее.
— Ишь ты! Нет. У Бетти будет богатый и образованный жених. Мы…
— Подожди, Крис. Ты что, ставишь крест на этом мальчишке? Почему мы не можем сделать его богатым и образованным? Еще не поздно его спасти.
— Поздно. Он уже сломлен. И сломлен еще до встречи с нами, я это понял сразу и поэтому взял его. У него полны карманы оружия и читает он лишь телефонные справочники. Его мозг настроен на красивую жизнь любым путем. Я не спорю, в нем есть все, что должно быть в хорошем парне, но это «все» замешано на такой бурде, что нам с этим не справиться.
— Ты поставил на нем крест?
— Крест висит над всеми нами!
— Откажись, Крис! Откажись идти дальше. Там же ничего нет! Чернота!
— Вот я и чувствую, что начинаю спотыкаться. Не вижу, что происходит перед носом, попадаю в ловушки. Но это же тот же путь, который я выбрал. Мы слишком долго живем среди слов, в конце концов становишься старым и остаются только вещи. Идеалы рушатся на протяжении всей жизни.
— Сейчас не до идеалов. Мы движущаяся мишень. Качаемся на качелях от банка к банку, а по нашей каталке стреляют. В двоих уже попали. Кто следующий?