Охота на глухаря
Шрифт:
– Будем что-то на дне искать? – догадался Ожогин.
– Да, походим, поищем. Все, езжай. А я еще здесь задержусь, хочу во всем досконально разобраться.
Когда лейтенант вышел, он вновь повернулся к хозяину дома:
– Давайте, знакомьте меня с вашими учениками и ученицами.
– И с девушками тоже? – уточнил «учитель Святослав» и как-то скривился.
– Да, хочу составить полное представление, – ответил Лев.
Они вошли в гостиную. Она уже опустела, теперь здесь находились лишь трое: уже знакомый Гурову Никита, а также еще один молодой человек и девушка – та самая, что впустила оперативников в дом. Они расставляли
– Что, вы еще решили меня допросить?
– Нет, – покачал головой Гуров, – сейчас я не к тебе. Сейчас я поговорю вот с этой милой девушкой.
– Но почему с Мариной? – удивился вошедший с ним Угланов. – Вы же хотели побеседовать с Сергеем!
Гуров отметил, что «учитель Святослав» выглядел не только удивленным, но и встревоженным. Это еще больше убедило его в том, что он принял правильное решение.
– Я же сказал, что буду знакомиться со всеми. Парни пускай мебель носят, Марина тут не очень нужна. Вы не возражаете, если мы с ней поднимемся в ту же комнату, где беседовали с Никитой?
– Какие могут быть возражения? – ответил Угланов. – Беседуйте. Если хотите, я сейчас скажу Оле, она вам кофе приготовит…
– Да, кофе не помешал бы, – согласился Гуров. – Идемте, Марина.
Девушка растерянно взглянула на Угланова, словно спрашивая у него разрешения. Тот пристально взглянул на нее, будто стараясь что-то внушить, но ничего не сказал, и она послушно направилась вслед за сыщиком на второй этаж.
Малая гостиная, в которую они вернулись, не являлась, собственно, комнатой – одной стены у нее не было, ее заменяли перила, за которыми внизу находился холл. Гуров усадил Марину в дальнем углу гостиной, откуда она не могла видеть первый этаж, а человек, стоящий внизу, не мог слышать ее слов. Сам же, наоборот, сел поближе к перилам, чтобы видеть, что происходит внизу.
Разместившись таким образом, он задал первый вопрос:
– Вы давно знаете Игоря Угланова?
– Учителя? Я познакомилась с ним в прошлом году, – ответила девушка. – В феврале.
– То есть полтора года назад?
– Да.
– При каких обстоятельствах вы познакомились?
Марина ответила не сразу. Она сердито взглянула на сыщика – как видно, он задал ей не очень приятный вопрос. Потом глубоко вздохнула и заговорила:
– Я тогда была… в общем, у меня был тогда тяжелый период. Меня… короче, меня бросил мой парень, и я почти все время находилась в депрессии. Бросила учиться, а чтобы родители не догадались, брала сумку и просто бродила по улицам. Не раз думала покончить с собой, только никак не могла решить, как это сделать – броситься под поезд в метро, или выброситься из окна, или еще как-то. И вот в это время в метро я случайно услышала разговор двух женщин. Они говорили о каком-то Учителе, который помогает в трудных ситуациях. Как я поняла, у одной из этих женщин был случай, похожий на мой. Я не слышала имени Учителя, зато услышала странные слова: «Гора Кайлас», их я запомнила. Тогда я поспешила домой и сразу полезла в «инет», стала искать про эту гору. На сайте был телефон. Я позвонила… Вот так я нашла Учителя, нашла свой путь.
– И вы сразу приехали сюда? Стали жить здесь?
– Нет, конечно. Я ходила на тренинги в Доме культуры в Черемушках. Там познакомилась с Учителем, вошла в общину. Потом стала ему помогать, организовывать выездные семинары. А потом уже здесь…
– Как давно вы знакомы с Никитой Лымаревым?
– Три… нет, четыре месяца назад познакомились, еще в Москве.
– Он и тогда такой нелюдимый был?
– О,
– Во сколько Никита вернулся с охоты?
– Не знаю, я была на тренинге и не заметила, как он вошел.
– Угланов выходил из дома сегодня вечером?
– Учитель? Нет, я не… Были перерывы… Нет, мне кажется, не выходил…
– Вы с ним живете, я имею в виду, как с мужчиной. Ведь так?
При этих словах Марина покраснела и вновь сердито взглянула на сыщика. Потом гордо тряхнула головой и ответила:
– Да, Учитель приблизил меня к себе. И я этим горжусь!
– Понятно. А остальные девушки? Одна с Никитой, другая с Сергеем?
– Нет… Никита и Сергей не могут, у них запрет…
Этого Гуров не ожидал.
– Запрет? – удивился он. – Что, вроде монашеского?
– Да, что-то похожее. Учитель может наложить запрет на любого ученика, и тот должен его соблюдать. Никите и Сергею запрещено общаться с женщинами, употреблять алкоголь, кофе, чай, курить…
– А почему?
– Этого требует Верховное Знание, – начала объяснять Марина. – Если человек хочет овладеть Высшей силой, чтобы его дух укрепился и у него открылся Третий глаз, он должен соблюдать запреты. Обуздывать свои желания.
– Тогда зачем здесь еще две девушки?
– Ну, они… они тоже… – замялась Марина.
– Тоже живут с Учителем?
– Ну да…
– А как же Третий глаз? Разве вашему учителю не нужно обуздывать свои желания? – иронически осведомился Гуров.
Эта ирония не осталась незамеченной. Марина взглянула на него сердито, даже зло, и ответила:
– Это только непосвященным кажется, что здесь какое-то противоречие. А его нет! Учитель уже прошел весь Путь, поэтому ему можно то, чего нельзя другим. Когда он приближает нас к себе, это большая честь для нас. Мы этим гордимся.
– Хорошо, пускай. А Сергей… Как, кстати, его фамилия?
– Синельников.
– Сергей Синельников сегодня не выходил из дома?
– Нет, он точно не выходил, – уверенно заявила Марина. – Он все время рядом со мной был, я его видела постоянно.
– Ладно, пока на этом закончим, – решил Гуров, поднимаясь.
Вместе с Мариной они спустились вниз, где их ждал Угланов.
– Ну как, вы все узнали, что хотели? – спросил он.
– Да, все, что хотел, и даже больше, – ответил сыщик. – Больше вопросов пока нет. Но в ближайшие дни они могут возникнуть. Подписку о невыезде я с вас не беру, но прошу завтра и послезавтра из поселка не уезжать.
Выйдя из коттеджа «учителя Святослава», Гуров зашагал по направлению к дому Сыромятникова. Следуя давней сыщицкой привычке, по дороге он размышлял, стараясь систематизировать полученную информацию.
«По всей видимости, Угланов не врет, и никто из них из коттеджа вечером не выходил. Если даже Сергей или сам Угланов покинул коттедж во время перерыва, то за эти 10–15 минут он не мог успеть добежать до озера, сделать прицельный выстрел и вернуться обратно. Стало быть, у меня остается один подозреваемый – Никита Лымарев. Решающую роль в определении его виновности, конечно, будут играть врачебная и баллистическая экспертиза. Если будет установлено, что Тонких ранен не из «беретты», а из другого оружия, то все подозрения с Никиты придется снять. Никакого другого ружья у него не было – ведь мы с Григорием Гавриловичем сами его видели, когда он шел на охоту. И что-то мне подсказывает, что экспертиза будет в пользу Никиты. И кто тогда у нас остается? Только тот загадочный человек в черной куртке и без ружья, которого видел Никита. Или кто-то третий…»