Охота на «Икара»
Шрифт:
— А что, если окажется, что эти сферы вовсе и не гипердрайв? — спросил Шоун. — Как мы все будем затаскивать обратно?
— Не будем, — ответил я. — Именно поэтому мы и выбросим только то, без чего мы точно можем обойтись.
— А если он не заработает? — не унимался Шоун. — Мы потеряем уйму времени и ничего не выиграем.
— Но хуже от этого тоже не будет, — возразил Никабар.
— А если мы все же сумеем заставить его работать, — задумчиво добавил Эверет, — подумай, что это может означать для всех нас.
Шоун фыркнул.
— Бородин от этого много выиграет. Ну а нам повезет, если
— Мы их получим, — пообещал я. — Плюс премию, о которой он нам сообщил в письме.
— Ах, да. Я и забыл, — хмыкнул Шоун.
— На самом деле мы можем заработать и побольше, — заметил Эверет. — Все зависит от того, кто заплатит.
— Мне казалось, что мы уже договорились, что «Икар» принадлежит Бородину, — напомнила Тера.
Барышня сказала это лишь с легким намеком на угрозу, пожалуй даже слишком легким, чтобы кто-то обратил внимание. Но от меня серьезность ее намерений не укрылась. И от Иксиля наверняка тоже.
— Договорились, — согласился Эверет, покосившись на Никабара. — В общих чертах. Я просто хочу сказать, что нам уже причитается намного больше, чем две тысячи, которые были обещаны нам на Мейме.
— Точно, компенсация за услуги, не предусмотренные контрактом, — подхватил Шоун. — Что, не ожидала? Я тоже могу говорить юридическим языком. А вот тебе еще один хороший термин из юридической практики: вымогательство.
— Вымогательство? И чем же ты собираешься угрожать? — взвилась Тера. — Чтобы вымогать у работодателя дополнительную плату, надо пригрозить, что случится, если он не заплатит. Кому ты собираешься передать «Икар», если Бородин не поддастся на вымогательство? Паттхам?
— Для личного состава напоминаю еще раз: всякий, кто решит запродаться этим слизнякам, сначала будет иметь дело со мной, — отчеканил Никабар.
— Вряд ли паттхи единственные игроки в этой игре, — напомнил Эверет. — Наверняка есть и другие, хотя бы потенциальные. Если Бородин не может оплатить бал, всегда найдутся такие, у кого хватит средств.
— Может, креаны? — предположил Шоун, гаденько улыбнувшись Чорту. — Тебе бы это понравилось, правда, Чорт?
Перья Чорта немедленно встали дыбом, он что-то сказал — без сомнения, достаточно откровенное. Но я уже не слушал. После замечания Эверета все фрагменты головоломки вдруг встали на свои места, да с таким громким щелчком, что удивительно, как его не услышали остальные. Все несообразности и нелогичности, которые преследовали нас весь перелет напропалую, обрели смысл. Все обрывки сведений и невзначай оброненные замечания сложились в единое целое, легко и просто, как детские кубики.
Теперь я знал, отчего погиб Джонс. Я еще не знал, кто убил его. Но я знал почему.
— Маккелл?
Я поспешно вернулся от великих раздумий к насущной действительности. Никабар смотрел на меня и явно ждал ответа.
— Извини, — сказал я. — Что-то я задумался. Что ты сказал?
— Я спросил, закончено ли собрание, — повторил он. — У нас впереди много работы.
— У меня пока все, — ответил я.
«Но только пока», — добавил я про себя. В следующий раз я соберу все наше светское общество, чтобы изобличить убийцу.
— Кто-то еще хочет высказаться? Чорт поднял руку.
— У
— Перед нами и так масса работы, — заметил Иксиль. — Если даже ее будет раза в полтора больше — мы и не почувствуем. Пожалуйста, расскажи.
— Как указал раньше специалист по электронике Шоун, у «Икара» очень примечательные очертания, — сказал Чорт, все еще довольно неуверенно. — А наш опыт на Утено показал, что они хорошо известны нашим преследователям. Я предлагаю попробовать изменить очертания корабля.
— Да, мысль напрашивается, — согласился я. — И как ты предлагаешь это сделать?
— Главный корпус «Икара» состоит из двух сфер, — сказал он, изобразив жестами абрис корабля. — Я думаю, что можно использовать снятые пластины внутреннего корпуса, чтобы построить цилиндрический кожух, закрывающий пространство между ними. Тогда снаружи главный корпус будет выглядеть не как две смежные сферы, а как усеченный конус с закругленными концами.
— Из которого будут торчать только нос и сопла двигателей, — подхватил я. Звучало многообещающе, но прыгать от радости я пока не торопился. — Такое возможно? — спросил я у Иксиля.
— Не вижу никаких препятствий, — ответил он. Воодушевление моего напарника выдавали только хорьки, которые так и завертелись у него на плечах. — По крайней мере теоретически. У нас есть оборудование, которым мы сможем приварить кожух к сферам, а между собой пластины можно соединить теми же болтами, которыми они крепятся сейчас.
— А я думал, горелка приказала долго жить, — напомнил Шоун.
— У нас есть аппарат для дуговой сварки, — ответил Иксиль. — Он в исправности.
— А каркас? — спросил Никабар. — У нас тут нет ничего такого, что можно было бы использовать в качестве несущих опор.
— Мы можем использовать межкорпусные распорки, — ответил Иксиль. — Если они поддаются сварке, их вполне должно хватить.
— И если энергии хватит для сварочных работ, — вмешалась Тера. — Как у нас с топливом, Маккелл?
— Более чем достаточно, чтобы заставить генераторы работать столько, сколько нужно, — заверил я ее. — А вот мне хотелось бы знать, как долго протянет Шоунна тех запасах борандиса, что у нас есть?
На мгновение повисло неловкое молчание. Похоже, об этих затруднениях никто не подумал.
— Да, этот фактор действительно ставит нам ограничения, — согласился Эверет. — Я бы сказал, что препарата хватит на восемь-девять дней. И это при условии, что мы будем экономны.
— В таком случае времени у нас немного, — заметила Тера. — Ведь после перестройки надо будет еще дотянуть до планеты, где мы сможем пополнить запасы.
— Правильно. — Я взглянул на Шоуна. — Что скажешь? Сумеешь продержаться неделю на малых дозах?
Он фыркнул.
— Я продержусь, если надо, неделю и без всяких доз, — заметил он с горечью. — Может, вы не знаете, но паттхи собирали на Эфисе неплохую жатву и были в ярости, когда Содружество объявило планету запретной и заставило их убраться оттуда. Не думаю, что они проявят ко мне сочувствие, если я попаду к ним в руки. И борандиса тоже не дадут.