Охота на «Икара»
Шрифт:
— Это известно всем креанам, — ответил он. — На всех торговых кораблях паттхов летают наши специалисты по корпусным работам. Айиками тоже всегда путешествуют с ними в качестве охранников и защитников. В отличие от паттхов они грубы и не очень тактичны.
— А порой и излишне агрессивны, — кивнул я. По крайней мере, теперь мы знаем, как на самом деле зовут бородавочников. Дядя Артур будет доволен. — И все же только то, что айиками точат на меня зуб, еще не означает, что я досаждаю паттхам.
Теперь уже у Чорта все перья встали дыбом.
— Не
— Я вовсе не лгал тебе, Чорт, — поспешно заверил яего, по телу у меня пробежали мурашки.
— Если он не врет, получается, что, когда я поджарил ту парочку айиками на Ксатру, где-то поблизости был паттх-наблюдатель. Паттх, из-под носа которого мы едва успели улизнуть.
— А если верно и обратное, значит, когда мы с Камероном договаривались в таверне на Мейме, где-то в темном углу ту троицу паттхов прикрывали трое бородавочников. Надо запомнить — на случай, если снова придется напрямую иметь дело с паттхами.
— Возможно, строго говоря, вы мне и не лгали, — сказал Чорт. — Но все же пытались ввести меня в заблуждение и скрыть истину. — Он снова по-птичьи наклонил голову. — Так в чем же заключается истина, капитан?
— Ты прав, Чорт, — вздохнул я, разглядывая его чешуйчатую физиономию и чертовски жалея, что ничего не понимаю в мимике креанов. — Паттхи действительно хотят заполучить этот корабль. Они считают, что здесь находится нечто такое, что угрожает существованию их экономической империи, которую они создавали последние пятнадцать лет.
— И это правда? Я покачал головой.
— Не знаю. Может быть.
На какое-то время Чорт напряженно застыл, опустив голову на руки и плотно сжав кончики пальцев. Что означает эта поза, я как раз знал — креаны так замирают, когда погружаются в глубокую задумчивость. Я тоже старался не шевелиться, чтобы не поломать его ритуал, не нарушить хрупкое молчание. Теперь я еще больше жалел, что не понимаю мимику креанов. Никабар угрожал, что сойдет с корабля, если узнает, что мы везем контрабанду. Станет ли Чорт грозить мне тем же? Или, что еще хуже, просто сойдет с корабля в ближайшем порту, теперь, когда понимает, что может навлечь гнев паттхов на свой народ?
— Чорт вдруг вышел из своего транса — так резко, что застал меня врасплох, — и снова поднял на меня глаза.
— Это может принести беду паттхам, — сказал он. — Но может ли принести благо народу Круеа?
— Если у нас в трюме действительно то, чего боятся паттхи, а я в этом вовсе не уверен, то однозначно — да.
— Принесет ли это благо народу Круеа? — с нажимом повторил Чорт.
Какое-то мгновение я колебался.
— Не знаю, — признался я. — По моему мнению, ты определенно выгадаешь, если поможешь нам завершить этот перегон. Но я не могу бросаться обещаниями.
— Судовладелец Бородин говорил, что наш рейс принесет
— Вполне, — заверил я его. — Но мы даже не знаем, где сейчас Бородин, и вполне возможно, он уже ничего не может решать. Особенно если кому-то удастся захватить «Икар» прежде, чем мы доставим его на Землю.
Он, похоже, задумался над услышанным.
— А что будет, если мы сумеем доставить корабль на Землю?
— И опять-таки я ничего не могу обещать, — ответил я, обливаясь потом.
Учитывая, что на кону стоит будущее его расы, Чорт обязательно продумает все возможности и последствия.
К сожалению, я видел только три варианта, из которых он мог выбирать: сбежать, или помочь нам доставить корабль на Землю, или продать нас паттхам при первой возможности в обмен на экономическое благополучие своего народа. Конечно, это благополучие продлится недолго, со временем паттхи окажутся не более благодарными, чем любая другая раса. Но когда на одной чаше весов — продолжительная вражда с паттхами, а они уже доказали на деле, что могут пойти на это, а на другой — хоть и временная, но выгода, логично было бы выбрать второе. На месте Чорта я бы, скорее всего, так и поступил.
А если он выберет паттхов…
Я вдруг снова ощутил тяжесть плазменника под мышкой. Стало неуютно. Мы не можем позволить Чорту сойти с корабля. Точка. Планирует ли он предать нас, или просто исчезнуть на закате, пока нас еще не обнаружили паттхи, — мы не можем позволить ему разгуливать по Спирали, учитывая все, что он знает об «Икаре» и его экипаже. Мы должны удержать его на борту, пока эта зловещая игра в кошки-мышки не подойдет к концу. Пусть даже запертым или связанным, если не будет иного выхода.
Чорт вдруг вскинулся и настороженно уставился куда-то на дальнюю стену кают-компании — ту, что представляла собой часть корпуса.
— Образуется очередная складка, — сказал он. — Вам лучше остановить корабль.
Я ничего не услышал и не почувствовал, но я доверял чутью креана. Он еще не договорил, а я уже вскочил на ноги и сломя голову кинулся прочь из кают-компании. И только в коридоре мне пришло в голову, что я даже не усомнился в справедливости его слов. А когда я вбежал в рубку и уже тянулся к кнопке аварийного останова, по корпусу прокатился характерный скрежет.
Уже намного позже, когда трещина была заделана и мы снова легли на курс, я спохватился, что мы с Чортом так и не договорили.
Или, вернее, разговор был окончен, просто я об этом не знал. Как не знал и того, какой же выбор сделает Чорт.
Я подумывал о том, чтобы вызвать его по интеркому или даже зайти к нему в каюту для выяснения отношений. Но потом решил не делать ни того ни другого. Я по-прежнему не мог ничего обещать ему, а Чорту явно требовались какие-то гарантии, чтобы остаться верным «Икару». Давить на него не было никакого смысла — все равно это ни к чему не приведет, кроме обоюдной неловкости