Охота на императора
Шрифт:
В октябре 1907 года его избрали почетным членом Московского общества любителей естествознания, антропологаи и этнографии. Диплом подписали известные русские ученые: Н.А. Умов, Д.Н. Анучин, Н.Е. Жуковский, К.А. Тимирязев, Н.Д. Зелинский…
Он не был похож на упоенных собственными домыслами «изобретателей велосипедов» и научных фантастов. Его теоретические исследования порой на несколько лет опережали открытия профессионалов. Конечно, в некоторых случаях он повторял — не зная того — совершившиеся открытия. И это доказывает замечательную ясность его ума и творческий гений.
Его жизнь и творчество
Лукашевич Иосиф Дементьевич (1863—1928) судьбой своей напоминает Николая Морозова. Правда, Лукашевич поздно примкнул к революционному движению, а в 24 года попал в тюрьму, где провел почти двадцать лет… став незаурядным ученым. Он написал фундаментальную работу «Неорганическая жизнь Земли» (три объемистых тома!), находясь в Шлиссельбургской крепости.
Был он сыном обедневшего внленского (Вильно, ныне — Вильнюс) помещика. С детских лет проявлял неутолимую любознательность и любовь к природе. Поступил в Петербургский университет, стал членом Студенческого научно-литературного общества, подружился с такими же любознательными молодыми людьми — В.К. Агафоновым, В.И. Вернадским, позже ставшими выдающимися геологами. Тогда же вступил в террористическую организацию, активистами которой были А.И. Ульянов и П.Я. Шевырев.
Группа была разгромлена в 1887 году. Их обвинили в подготовке покушения на царя. Ульянова и Шевырева казнили. Лукашевича приговорили к бессрочному заключению. Когда заключенным разрешили получать литературу, Лукашевич стал инициатором организации негласного «тюремного университета». Он с товарищами стал заниматься геологией, биологией, химией, физикой, кристаллографией, палеонтологией, психологией, философией. По свидетельству Веры Фигнер, он был блестящим преподавателем.
«Занимались шлиссельбуржцы серьезно, — писал историк науки Б.П. Высоцкий, — несмотря на неимоверные трудности, особенно в получении литературы. Им позволили связаться с Петербургским подвижным музеем наглядных пособий, и они занялись массовым составлением коллекций по ботанике, энтомологии, минералогии, палеонтологии. Эти коллекции были столь высокого качества, что на Парижской выставке 1898 г. получили золотую медаль; конечно, музей был вынужден скрыть, кто были лауреаты…
Занятия летом проходили в двориках-огородах; в одном находился лектор Лукашевич, в двух смежных — слушатели; общение между заключенными ограничивалось». Когда Иосифу Дементьевичу надо было рисовать геологические схемы и карты, он, как вспоминала Вера Фигнер, «для черной краски брал копоть с лампы, для голубой — скоблил синюю полоску на стене своей камеры, а для красной употреблял собственную кровь». Не всякий лектор способен на подобное самопожертвование!
Лукашевича привлекала и философия естествознания. Он записал в дневнике: «У меня постепенно созрела мысль попытаться самому синтезировать знание… Это и побудило меня написать курс научной философии… Общий план моего сочинения (по духу наиболее близкий к системе Спенсера и Огюста Конта) таков: Том I. Общие начала философии. Том II. Общий обзор точных наук… Том III. Неорганическая жизнь Земли… То IV. Органическая жизнь Земли… Том V. Отправления нервной системы (психология). Том VI. Учение об организованной деятельности. Том VII. Учение об обществе (социология)». В тюрьме он написал третий, четвертый и пятый тома, а из остальных — только отдельные главы.
Замысел грандиозный! Да и том, что ему удалось сделать, — замечательное достижение. За первую часть третьего тома он получил Большую серебряную медаль Русского географического общества и малую премию Ахматова Петербургской академии наук. Его работы по тектонике и психологии были высоко оценены специалистами. Он первым обосновал существование круговоротов вещества в земной коре.
Он высказал чрезвычайно важный тезис: «Жизнь, как проявление особого вида энергии, так же вечна, как движение, теплота, свет и электричество». Позже эти идеи развивал В.И. Вернадский.
…Припомним, вдобавок к Морозову и Лукашевичу, выдающегося мыслителя, естествоиспытателя П.А. Кропоткина, географа и геолога И.Д. Черского, изобретателя Н.И. Кибальчича, биохимика академика А.Н. Баха, известных этнографов В.Г. Тан-Богораза и Л.Я. Штенберга. Выходит, царская тюрьма и ссылка были «кузницей научных кадров»?!
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
МИСТИКА САМОДЕРЖАВИЯ И ТЕРРОРИЗМА
1
В 1998 году вышел сборник работ Н.И. Черняева (1853— 1910) «Мистика, идеалы и поэзия русского Самодержавия». Суть авторской позиции:
«Беспристрастный исследователь не может не согласиться, что монархический принцип заключает в себе много таинственного, много такого, что может быть понято и оценено надлежащим образом только путем пытливых размышлений и внимательного изучения истории. Беспрекословное повиновение миллионов одному человеку и их преданность Монарху представляет явление настолько поразительное, что его нельзя объяснить никакою "хитрою механикою".
Неограниченная Монархия и русское Самодержавие в частности, не может не казаться делом сверхъестественным, которое удовлетворительно объясняется только участием Провидения в судьбах народов… Государственное устройство, имеющее религиозную основу, не может не иметь мистического оттенка: его имеет и русское Самодержавие, ибо оно построено на убеждении, что Император и Самодержец Всероссийский — Помазанник Божий, что Он получил власть от Бога, что Он Монарх Божиею милостию, что сердце Его в руце Божией».
Столь возвышенное высказывание с обилием заглавных букв призвано — хотел того автор или нет — воздействовать прежде всего на эмоции читателя, возбудить в нем священный трепет при упоминании Самодержавного Монарха Помазанника Божия. В те времена, когда так писалось, после императора Александра III вступил на престол Николай II.
Однако были тревожные сигналы о том, что царствовать ему придется в непростых условиях. В Западной Европе террористы не унимались. Особенно свирепствовали итальянские анархисты: в 1894 году убили президента Франции Мари Франсуа Сади Карно, в 1898— австрийскую императрицу Елизавету, в 1900 — итальянского короля Умберто.