Охота на кентавра (сборник)

Тарасов Виктор

Я разделил силуэт по вертикали пополам, взял чуть выше от земли, здесь у него голова.

Потом подождал, пока он выползет на открытую площадку. Плавно потянул спуск… Вспышка!

И тут же резануло в ответ, я оглянулся, со стабилизатора чуть выше меня стекали капли металла. Вот это реакция!

Я снова припал к прицелу. «Бурш» стоял, словно оглушенный, меня он не видел. На этот раз я взял ниже, почти над землей. «Бурш» мгновенно среагировал, тоже взял ниже, попал в мой валун. Вот это стрельба! Меня поразило, что

лупит он по мне, судя по цвету луча, тем же, что и у меня, рубиновым лазером — какой уж тут плазменный резак! Меня он нащупал, надо менять позицию. К счастью, на перезарядку лазера нужно всего несколько секунд.

Я перекатился за гребень. Что делать? Засада не получилась, надо удирать. Но я решил рискнуть и бросился назад, вдоль гребня, надеясь выскочить на его вершину и расстрелять «бурша» сверху в упор.

Но когда добежал до вершины, из-за гребня взметнулось вверх белое облако. «Бурш» выпустил газ! Что это значит? Он подбит? Я не глядя ударил в облако, которое бешено крутилось у меня почти под ногами. В ответ — ничего. Я перезарядил, прицелился и снова ударил. Где «бурш»? Может быть, облако гасит мои лучи?

И тут светящийся шарик запрыгал у меня под ногами. Плазменная пуля! Я отпрыгнул, шарик лопнул, энергия ушла в камень. В меня стреляли с темной стороны, где я только что бежал. Я выстрелил туда, но увидел, что попал в кучу железа, оно вспыхнуло и расплавилось.

Мгновение я колебался, потом бросился по направлению к ракете. Справа, из темной низины наползал еще один «бурш» — он в меня и стрелял плазменной пулей. Огибая облако, проворно катился второй, заходя слева. Но есть еще и третий — в облаке. «В клещи берут», — подумал я и выстрелил в того, что был слева.

Он ответил, но тоже без успеха. Из облака появился третий и припустил за мной.

Я перестал отстреливаться. Впереди была гряда повыше и потемнее, чем первая. Вся надежда на нее, одолею ее быстро, тогда они задержатся. И, если не расстреляют меня на вершине, то есть шанс…

Гнали, впрочем, они меня по всем правилам, не стреляли, выводили прямо на стену. Вот и она! Я одолел ее в три прыжка. Повезло, были удобные уступы. Не ждали? Думали, я упрусь в стенку? Я упал на вершине на спину, опасаясь залпа, пальнул на всякий случай, мягко перекатился за гребень и… ничего.

Я-то думал, что этот гребень одинаковой высоты как с одной стороны, так и с другой.

А тут — пустота, разлом какой-то. Падая в бездну, я еще успел зацепиться. Впрочем, это моя левая рука попала в трещину. Я слушал, как, ударяясь о камни, падал мой лучемет и считал секунды. Считал долго, потом стук замер. Да, лучше мне туда не смотреть.

Я глянул вверх, кромка довольно ясно угадывалась по красной полоске. Но мне и туда не выбраться, рука основательно застряла. Ее не вывернуло и не сломало — это меня жесткий скафандр спас. Сейчас мне дано несколько минут, пока «бурши» не

заберутся на гребень.

Ну вот и все, Степной Волк, тебя загнали.

Крышка! В какой дыре приходится подыхать!

И какая темень вокруг. Сейчас завою, честное слово. Завою!

Сколько я висел — не помню. Потом я увидел поверху свет, белый свет! Луч довольно бестолково метался туда-сюда. И я понял, что это фара на скафандре устаревшего образца.

Кто-то заглядывал сверху в пропасть:

— Эй, вы целы? — ожила моя рация.

— Жив-жив, — мне казалось, что кричу, на самом же деле губы едва шевелились.

— За что вы держитесь? Стена голая.

— Рука в трещине застряла!

— Как же мне вас вытащить? И они тут рядом…

— Лезут?

— Нет, ждут. Но увидят вас и полезут. Где ваш лучемет?

— Упал.

— Жаль — мы могли бы ступени выжечь, — он замолчал, я этого не перенес: — Вытащите меня отсюда, не молчите!

— Если бы я знал как! Кто вас сюда звал?

— Это мы потом выясним. Слушайте, у меня в ранце есть альпинистская жига. Если бы передать ее вам, вы бы меня в два счета…

— Это верно, но как передать? Очень уж вы далеко, метров двадцать будет…

— Надо подумать. А почему «бурши» не лезут?

— Кто? Ах эти. Не чуют вас за гребнем, вы для них пропали. Но они в конце концов проверят.

— А почему они в вас не стреляют?

— Я действую на них успокаивающе. Что же делать?

— Слушайте, я прижат лицом к стене. Но правая рука у меня свободна, я могу отстегнуть ранец, но тогда он упадет.

— А тяжелый у вас ранец?

— Не очень. По-земному, килограмма два.

— А у меня, знаете ли, пистолет на такой пружине, к руке привязан. Если я его брошу вниз, то он, может, и долетит до вас. Вам нужно поймать его, закрепить на лямке ранца…

— Старик, ты гений! Пистолет свой ты наверняка потеряешь. Но я тебе десять новых достану! Бросай!

— Лови! — что-то пронеслось мимо меня вниз, потом с такой же скоростью вверх. — Промазал!

— Да свети на меня своей фарой, я же не вижу! И подожди, я перевернусь.

Чувствуя, как рука хрустнула в плече, я перевернулся на спину и стал смотреть вверх.

Крошечный черный пистолетик несколько раз пролетал у меня перед носом, прежде чем я поймал его.

— Подожди, не дергай.

Я снова перевернулся лицом к стене, вложил пистолет в магнитный зажим, отстегнул лямки. Плечам стало легче.

— Он у меня!

— Прекрасно! С жигой ты умеешь обращаться?

— Умею, умею.

— Не торопись, я суеверен. Закрепи хорошенько.

Я увидел вспышки: он загонял жигу в камень. Похоже, что все делается правильно. Неужели повезло? Мягкие крюки жиги взяли меня под мышки и потянули вверх. Рука со скрипом вывернулась из трещины, я опасался за герметичность скафандра, но все обошлось.