Охота на крутых

Граков Александр

– Деревянных? – вякнул на всякий случай в трубку Федя. Козырь поставил уши топориком.

– А ты что, баксы хочешь? – впервые хохотнули на противоположном конце. – Так пойди в Сбербанк и переведи по курсу! Все! – Змей нутром чувствовал – тем «Таврия» очень нужна. Именно эта, которую они заказывают!

– Десять! – сказал он в трубку твердо и однозначно.

– Ну, ты даешь! – удивилась трубка. – Это же половина ее цены! Впрочем – хрен с тобой! Но – пять сейчас, остальные – после дела!

– Добро! – согласился Федя в свою очередь. – Где тачка?

– Она будет

через пару часов стоять или у городской больницы, или в новом микрорайоне возле одиннадцатого дома. Пригоните ее на заброшенную шахту. Знаешь, где это?

– Я здесь родился! – с оскорбленным достоинством ответил Федя. – Лучше скажи, когда бабки будут? – Санька Козырь прилип ухом к трубке с другой стороны.

– А они уже лежат в вашем почтовом ящике! Но смотри – мы платим не за туфту! – голос из веселого враз превратился в угрожающий.

– А мы, если беремся, туфту не гоним! – с достоинством ответил Федя, но, видимо, зря изображал достоинство – в трубке пульсировали гудки отбоя. Он положил трубку на аппарат и обернулся, чтобы поделиться радостной вестью с другом, но его уже не было в квартире. Ворвался Козырь через три минуты и метнул в потолок запечатанную пачку пятидесятитысячных.

– Ур‑р‑ра‑а!!! – завопил он. – Гип‑гип калифам из Багдада!!!

– Ну, ты не очень‑то! – попробовал осадить его Змей. – Эти бабки еще отработать надо!

– Говори, чего надо! Снести наш дом, убить соседа, продать душу дьяволу?

– Угнать «Таврию»! – Федя уже улыбался – от уха до уха.

– Всего‑то? Да за такие я ее по запчастям перенесу! По болтику, по гаечке...

– Не требуется, им нужна целая! – и Змей досказал Саньке то, что тот не слышал.

– Но это же чепуха! Такие деньги палить из‑за консервной банки, хоть и модернизированной? Да это дилетанты какие‑то!

– Дилетанты не разбрасываются миллионами, да будет тебе известно! Значит, нужна им эта машина! А нам нужны деньги! И опохмелиться, кстати, тоже нужно! – Федя на правах договаривающейся стороны поднял с пола пачку, выдернул из нее один хрусткий листочек и потопал к двери, швырнув остальные деньги на диван‑кровать.

– Ты куда это намылился? – заступил ему дорогу Козырь.

– В «Гастроном», куда же еще?!

– А потом сивухой провонять салон машины?! Нет уж, дружище, теперь потерпи.

– Ты же сам страдаешь со вчерашнего вечера!

– Ничего, перестрадаю, больше терпел. Но из‑за какого‑то молокососа‑пэпээсника завалить всю операцию – ты представляешь последствия?

– Нет, – честно признался Змей.

– Ну и я пока не представляю. Так что подвяжи хлебало на время.

Операция прошла так легко, что даже оптимиста Змея насторожила: во‑первых, дверцы «Таврии» были не замкнуты, во‑вторых, ключи зажигания торчали в замке, а в третьих, автомобиль стоял на углу здания почти с тыльной стороны дома. И все‑таки Санька на всякий случай оставил Змея снаружи: а вдруг в салоне что‑нибудь непредвиденное типа «кочерги», медвежьего капкана или, не дай Бог, разрядника какого. Однако все обошлось, двигатель завелся с пол‑оборота, и Федя с легкой душой, оглядевшись на всякий случай, сиганул в салон с другой стороны. Тогда‑то его и заметил Игорь. Случайность? Но вся наша жизнь состоит из случайностей... До старого заброшенного поселка они доехали за каких‑то полчаса. Подкатили к истощившейся шахте – никого. Подождали минут десять – еще меньше гостей!

– Да что ж это такое? – выматерился Козырь в сердцах. – Заказывают, заказ...

Федя Змей дернул его за рукав и повел глазами вправо. Из‑за отвалов пустой породы показался роскошный черный «вольво» последней модели с затонированными стеклами.

– Вот тебе и дилетанты! – ахнул Козырь. Не доезжая до них метров пяти, черная махина тормознула. В приоткрывшейся дверце показалась рука в белой перчатке, поманила.

– Иди ты! – подтолкнул Козырь приятеля. Федя пошел. Та же рука в перчатке нырнула обратно в салон и тут же появилась обратно с «дипломатом».

– Положи его в «Таврию»! А машину столкните в шурф!

Эта ямина глубиной метров в восемьдесят служила некогда запасным выходом из шахты. Теперь ее края обвалились и получилась воронка огромного диаметра.

– А потом ты нас пристрелишь? – криво усмехнулся Змей непослушными губами.

– Нет, – прозвучало из салона. – Вы нам еще будете нужны. – Сказано было твердо, безо всяких эмоций. И Федя почему‑то поверил. Зашвырнул «дипломат» на переднее сиденье «Таврии», захлопнул дверцы и подмигнул Козырю.

– Пособляй!

Вдвоем они без особого труда подопхнули малолитражку к воронке, затем, поднатужившись, изо всех сил толкнули ее вниз, в бездну и... Змей почувствовал шевеление почвы под ногами. В долю секунды он понял, что будет дальше.

– Беги! – Федя на последнем рывке мощным толчком отправил тщедушного Козыря метра на два‑три вперед, за зону обвала. А сам поехал вместе с осыпающимся грунтом вслед за «Таврией», медленно, но уверенно сползающей к черной страшной дыре... Все они были детьми Донбасса – Санька сразу допер, что угрожает компаньону и другу по застольям. Понять‑то понял, а что делать?.. И тут взгляд его споткнулся о кусок троса – обрывка тяги к вагонетке. Трос был диаметром миллиметров пятнадцати в поперечнике и длины достаточной, но чтобы его метнуть, нужна была сила Феди Змея. Санька же был слабее его где‑то вполовину. Это понял и Змей, голова которого уже скрывалась за краем воронки. Он улыбнулся напоследок Козырю побледневшими губами!

– Что ж, прощай, кореш!

– Я тебе дам – прощай! – заорал в бешенстве Санька. – А где я жить буду, ты подумал, твою в бога душу мать! А женить меня кто обещал? – он с остервенением ухватил кусок троса, подбежал к краю ямы и, не обращая внимания на оползень, метнул его, целясь ниже Феди. Попал. И дружок, проползая, ухватился в него мертвой хваткой и... пополз ниже, увлекая за собой Козыря.

– Говорил дурню – беги, а теперь вот вместе!... вниз! – с усилием выговорил он.

– А на хера мне жить, если ты на моих глазах скопытнешься?!