Охота на крыс
Шрифт:
Взгляд Рейнджа, какое-то время следивший за перемещениями темно-синего джипа, перекинулся вначале на зеркальную гладь бухты, в которой мириадами бликов отражалось дневное светило, а затем ушел еще левее, туда, где в огороженной бонами акватории порта, как у причалов, так и почти посередке залива, неподвижно застыли корпуса яхт, парусных и моторных, больших, до девяноста футов длиной и стоимостью в несколько миллионов долларов, до малых, размерами с корабельную шлюпку, а также разнообразных форм и размеров катера и традиционные местные плавсредства «луццу» и «дайс».
Он уже прогуливался в той стороне, присматриваясь к разным деталям и подробностям. Может статься так, что яхта «Морской лев» пришвартуется именно здесь, в Гранд-Харбор. Хотя, по большому счету, место ее швартовки не играет для него определяющей роли — главное, чтобы Манхейм не вздумал менять свои планы и не отказался вдруг неожиданно от запланированного им посещения острова Мальта.
Примерно через десять минут темно-синий «Шевроле», миновав стеклянный кубик КПП и проехав под задранным к небу полосатым шлагбаумом, затормозил на уставленной машинами площадке, где в салон к нему подсел Леня Белькевич.
Проводив взглядом тачку, которая направилась в противоположную от центра сторону, Рейндж удовлетворенно покивал головой: теперь в его распоряжении имеется все необходимое для изготовления «гостинцев», которыми он сможет при случае попотчевать Манхейма и его партнеров по бизнесу...
Оранжевый «Бедфорд», несмотря на свой почтенный возраст и довольно забавный внешний вид — английский автобус, с начищенными до блеска хромированными поверхностями, казался скорее музейным экспонатом, нежели действующей моделью, — пересек весь остров с севера на юг менее чем за час, заставив Мокру-шина с уважением отнестись к этому изделию британской промышленности конца сороковых годов теперь уже прошлого века.
Туристы, которых набралось почти два десятка человек, дружно вытряхнулись на остановке возле Хаджар Им — мегалитического храма, который наряду с другими подобными странными сооружениями стоит здесь с незапамятных времен, построенный непонятно кем и неясно для каких целей.
Рейндж, как и некоторые другие любознательные туристы, малость поошивался возле храма, засняв эту груду камней на видео, после чего вместе с группкой увешанных фото— и видеоаппаратурой японцев проследовал на смотровую площадку, откуда с высоты более сотни метров просматривалось едва ли не все южное побережье острова.
Выковырнул из пачки сигарету, закурил. Прислонился к поручням, задумчиво оглядывая окрестный пейзаж. Резиденция, фактическим владельцем которой является Эрих фон Манхейм, находилась всего в полутора километрах к западу — не только дом, массивный, в три этажа, сложенный из темно-серого камня и поэтому смахивающий на тевтонскую крепость, но и все подходы к нему были видны как на ладони. Хотя остров густо населен — такой плотности населения, пожалуй, не сыскать даже в густонаселенных уголках Западной Европы, — а городские кварталы, являющиеся «суверенными городами», каждый с собственной символикой и своими традициями, плавно перетекают друг в дружку, все ж таки особняк Манхейма расположен в довольно уединенном месте. Ближайшее жилье находится метрах в пятистах к западу, это уже окраина города Рабат, в котором, собственно, и проживают многие знатные и состоятельные семьи государства Мальта. От резиденции к этому населенному пункту ведет узкое асфальтированное шоссе, вдоль которого на опорах протянута линия электропередачи.
Еще одна дорога, но уже гравийная, плавно спускается к морю, до которого от особняка метров триста или чуть больше. На скалистом южном побережье всего несколько мест, где можно так вот свободно спуститься к морю, и одно из них, с крохотным пляжиком, отхватил себе Манхейм.
Чуть дальше, за пляжиком, начиналась зона «дайверов», в которую прежде всего входит морская акватория в районе Блю Гротто и расположенный еще дальше на побережье «дайверский» центр «Стрэнд». Даже без бинокля было видно, что поверхность моря в той части острова бороздят во множестве катера и нанятые любителями «дайвинга» либо взятые под залог в аренду местные плавсредства.
Мокрушин еще раз посмотрел на «крепость», обнесенную с трех сторон довольно высокой оградой, обращая внимание прежде всего на то обстоятельство, что все подходы как со стороны Рабата, так и от береговой черты, хорошо просматриваются из окон верхних этажей средиземноморской «дачки» Эриха фон Манхейма. Но особенный его интерес привлекал крохотный причал, устроенный на Манхеймовом пляже, возле которого в гордом одиночестве стоял небольшой бело-голубой катер.
Это уже была третья по счету осуществленная им лично рекогносцировка в окрестностях интересующего его объекта: помимо посещения смотровой площадки, где он сейчас находится, Рейндж понаблюдал за подходами к дому также со стороны Рабата и, само собой, прокатился на арендованном за почасовую плату прогулочном катере в непосредственной близости от пляжа и причала, к которому, не исключено, решит пристать Манхейм на своей личной яхте.
Ну что ж... В принципе картинка предельно ясна.
Проехав четыре остановки на «Лейленде», столь же антикварного вида, что и большинство курсирующих по острову автобусов, он высадился в небольшом городке, где Белькевичу удалось снять внаем половину дома, с отдельным входом и гаражом, причем вторую половину строения снимала небольшая группа туристов, прибывших на Мальту из Дании.
— Привет, дружище, — поздоровкался он за руку со вторым своим коллегой. — Ну что, Череп, как твои «дайверские» успехи? Вспомнил, чему в «школе» учили?
Тот, поморщившись, потер огромной ладонью обгоревший на солнце лоб, затем принялся чесать пятерней стриженный почти под ноль затылок. Эти жесты, характерные для тугодумов, вовсе не означали, что он не способен быстро соображать, — он попросту заметил через окно кухни, что Ленчик вышел из гаража и идет к дому, и, чтобы не повторяться, взял небольшую паузу.
— Короче, мужики, — дождавшись появления Белькевича, начал он свой «спич». — Я был в «Стрэнде». Закосил под новичка. Нанял одного хрена из инструкторов вместе с его баркасом. Малость поучил он меня, как детей делать, нырнули даже пару раз, ну а потом я попросил его прокатить нас вдоль берега — тащусь, мол, от ваших красот... Когда гребли мимо пляжика, кабельтовых в двух мористее, я ему осторожно ручкой показал: хорошее местечко, то-се, странно, мол, почему пляж пустует? А он, инструктор этот, говорит — «низ-зя!», потому что частная собственность. Его уже многие спрашивали, почему там нельзя не то что купаться, а даже к берегу приставать — он сам мне об этом сказал...
— Ну а если все ж попытаться? — спросил Рейндж. — Какова будет реакция?
— Джипешник от дома тут же наезжает... Выходят из него охранники и объясняют незваным гостям: земля куплена частным лицом, а потому идите на фиг отсель! Я на это слабо удивился: мол, надо же, какие недобрые мальтийцы в природе попадаются, а я-то думал, что вы все такие белые и пушистые внутри... А он в ответ головой качает: «Нет, не из наших он, не из аборигенов». Говорит, года четыре назад купил этот дом какой-то иностранец... Пару раз он видел, как тот на яхте в бухточку заходил, когда была вот такая, как сейчас, безветренная погода, и даже похвалил, мол, хороший шкипер у них, потому что яхта эта довольно крупная и завести ее в бухту, которая сама размерами чуть больше ее, может только ас своего дела... Больше я его допытывать не стал, чтобы не вызвать своими расспросами у него подозрений.