Охота на Лису
Шрифт:
— Мне нужно на службу, — сказал он вдруг печально, глядя на мои губы, и вновь потянулся, но остановил себя и поцеловал в шею. — Тебе очень идёт моя рубашка. Пожалуй, подарю ее тебе, но сейчас мне она нужна.
Резко встал и начал собираться. Я тоже вскочила, стянула через голову рубашку и в спешке натянула на себя платье. Неожиданно мне стало неуютно, и страх вновь пробрался под кожу. Пуговицы никак не хотели застёгиваться под моими сделавшимися неловкими пальцами. Я нервничала всё больше и больше, и в этот момент на мои плечи опустились родные руки. Давей развернул меня лицом к себе
— Посмотри на меня, — попросил он.
Я подняла голову и встретилась с его тёплым ласковым взглядом.
— Теперь ты от меня никуда не денешься. Сейчас я отвезу тебя домой, а вечером заеду.
Облегченно выдохнула, падая в его объятия.
Выйдя из гостиничного двора, мы долго искали наёмный экипаж. Оно и понятно, в такую рань ещё все спят. Я бы отправилась домой пешком, но его сиятельство даже не обратил внимания на мою слабую попытку предложить ему этот вариант передвижения.
Всё это время, пока разыскивали повозку, Дав держал меня за руку и через каждую минуту, только мои губы начинали остывать, целовал, не обращая внимания на редких в этот час прохожих. Потом мы целовались всю дорогу в экипаже и даже когда приехали не могли какое-то время расстаться. От этого дорога получилась долгой, но такой приятной.
Дома я украдкой пробралась к себе в спальню и в блаженстве упала на кровать. «Люблю его», — с этой мыслью и уснула.
Проснулась ближе к обеду такая счастливая! Весь день словно на крыльях летала. Это заметили все. Слуги улыбались, встретившись со мной, и перешептывались за спиной. Думаю, они за меня радовались.
Даже Соули сегодня была какая-то особенно озорная. Сначала она потерялась и заставила нас всех немного поволноваться. Но так, как потерялась в доме, мы не сильно переживали. Нашлась так же неожиданно, как и потерялась, причем в таком неожиданном месте, что привела нас в состояние умиления и радости.
Обнаружила её кухарка и, стараясь не спугнуть, позвала нас с Кет. Когда мы взволнованные прибежали в кладовку, куда нас и привела Хетер, нам открылась очень забавная картинка. Наша девочка восседала на мешке с сахаром, погрузив руки и рожицу в оный. Услышав шум от нашего присутствия, она вынырнула, улыбнулась нам, продемонстрировав два верхних зуба, и вновь с явным удовольствием на личике, опустила ручки в сладкую массу. Всё её лицо и руки были в сахаре, но ребёнок был так счастлив, что наказать малышку не посмели. Мы с Кет только хихикали, когда отмывали замазурку.
Потом мы играли в саду и, Соули, переняв моё настроение, резвилась, как маленький котёнок. Она оживала с каждым днём и всё больше, и становилась такой похожей на меня, словно, и правда, была моей дочуркой. Нет, не внешне, конечно. Внешне она вырастет белокурой красавицей, а вот характер будет точно мой. Такая же шебутная и непоседливая.
Вечером, уложив малышку спать, надела самое лучшее свое платье, сделала высокую прическу, слегка подкрасилась и уселась перед зеркалом в ожидании его сиятельства. Долго, правда, усидеть на месте не смогла, и, глянув на себя в очередной раз в зеркало, рассмеялась. Я словно одна из тех мечтательных девиц из романов для юных леди. Но переодеваться
Очень хотелось быть красивой для герцога. А он всё не шёл. Бродила по комнате взад— вперёд, не находя себе места. В голову стали лезть совсем уж нелепые мысли. Весь день мне безумно хотелось сбегать к Шкету, узнать, что и как происходит в городе, чем закончилось вчерашнее собрание. Но я себя одёргивала, ведь так могла разминуться с Давеем, а это было бы для меня смерти подобно.
Когда пробила полночь, поняла, что мои ожидания напрасны. Со злостью стала вынимать шпильки из прически, выдрав даже пару волос себе.
Сижу тут вся такая расфуфыренная, а он даже и не думает приходить. «Невозможный человек! Вот как такому доверять можно?» Стянув платье, завались спать. «Пусть только появится, не знаю, что с ним сделаю!»
Рядом мирно сопела Соули, а ко мне сон так и не шёл. Покрутившись в постели какое-то время поняла, что не суждено мне сегодня уснуть. Поднялась, накинула халат, и отправилась к себе в лабораторию.
Внутри зародилось непреодолимое желание сделать его сиятельству какую-нибудь пакость. Ну, хотя бы в чай слабительного подсыпать. И довольно поглядывать, когда он каждую минуту будет срываться в уборную. А потом так участливо спрашивать: «Дорогой, что с тобой? Съел что-то несвежее?»
От таких сладких мыслей на моем лице сама собой расцвела злобная улыбочка.
«Кем он себя возомнил? Он что же думает я буду тут сидеть и ждать его каждый день, а он;когда захочет тогда и появится. Нет! Не позволю со мной так поступать!»
В лаборатории принялась перебирать свои скляночки и бутылочки, а мысли становились всё чернее.
«А вдруг он там с другой?! Вдруг я ему уже наскучила, и он снова ищет новых приключений?» Так жалко себя стало, до слёз.
«А что если его приворожить?» — проникла в мою буйную головушку коварнейшая мысль.
Открыла шкаф с травами, стала пересматривать, перебирая в уме свойство каждой. «Так, эта — укрепляющая. Эта — останавливает кровотечение, а вон та — от всякого рода болей, а вот эта действует успокаивающе. Всё не то». Залезла поглубже. «Что тут? От желудочных колик, от нервных расстройств, от бессонницы. Опять не то».
Задумалась. «Нет, нужно сначала почитать в бабулиной тетрадке, так быстрей процесс пойдёт». Увлёкшись поиском нужных записей, а после ингредиентов, на время даже не позабыла о его сиятельстве. Сколько загадочного и непонятного скрывала тетрадочка моей любимой ба. Здесь были такие рецепты, что моё удивление и интерес с каждой страницей всё возрастали. Хм… Кажется, я много не знаю о своей милой бабушке.
«Потеря памяти» — вот это название!! Далее описывался состав и приготовление. А в конце шло предупреждение о том, что отвар вызывает краткую потерю памяти, и надо строго следить за временем. «Окаменение ног» — ого! Эликсирчик на время обездвиживал человека. Все жуткого предназначения зелья действовали только короткий промежуток времени.
Интересно, когда, где и на ком она всё это применяла?
Теперь стало понятно, почему она учила меня всё больше по всяким книгам по врачеванию, а свои записи хранила подальше от моих загребущих ручек. Ай, да ба!