Охота на меня или неудачливая подружка невесты
Шрифт:
— Откуда тогда ты это узнала?
— Я очень часто становилась подопытным кроликом на столе, человека который руководил не одной операцией связанной с зомбированием рожениц. Пока я изображала себя под кучей психотропных безпамятной, то слушала разговоры врачей, наших шишек и начальников, — Шайа с печалью и сожалением смотрела на Тиффани. — У Лун отбирали детей, стирали им память. Воспитывали в приемных семьях и всегда наблюдали. Некоторых осознанно селили к нужным стаям. Мы — просто товар на рынке политических игр. Бессправные и на всё согласные.
Ренгар зарычал, когда Тиффани затрясло и она заплакала.
— Они бы отобрали
— Ты никогда бы не вспомнила о нём. Гипноз, лекарства, работа психологов, смена обстановки. Не удивлюсь, что Лун не так уж и много, нашу популяцию искусственно увеличивают, подкладывая Лун под всё большее количество Альф. Каждый раз с чистого листа, — Шайа тоже плакала, обнимая себя за плечи. — Каждый раз отбирают ребенка. Только последние 10 лет, им очень сильно не везло. Гены Альфы вырождают Лун. Всё больше мальчиков Альф, уже невозможно вытащить «дето-комбинат» из стаи. Один ученый обмолвился даже, что китайцы ушли вперед. Они сводят менее доминантных самцов травоядных оборотней с Лунами, вроде получается и рождаются девочки. В США же при обилие хищных оборотней, это сделать не получается. Только новые стычки с сильными перевертышами. Лун воруют из травоядных стай.
— Это какой-то бред. Ты уверена, что эти россказни не больная фантазия обдолбанной девчушки? — Ренгар был зол и еле сдерживал себя. Такая ситуация жуткого и бесчеловечного даже в понимании оборотня отношения людей к таким же как и они.
— Я знаю, о чем ты думаешь. Красавчик, я вполне адекватна в осмыслении информации, я была в сознании. Мы — не Люди, Пума. Мы — иная «уродливая» раса, что имеет паскудный организм, который и сам заставляет нас ложится под сильных Альф. ОССКОР — давно изучает нас и пришел к этому выводу. Мы живём дольше людей, источаем аромат и меняем законы генетики. Как и вы, что способны обращаться. А мы способны порождать совершенно иную форму жизни без намека на свою генность. Идеальный инкубатор Альфа — самцов.
Теперь пришло время охнуть Тиффани.
— То, что ты говоришь бесчеловечно! Мы — живые, мы схожи с людьми, у нас есть чувства и душа! — она впилась когтями в руки Ренгара, что еще обнимал ошарашенную и рассерженную рыжую девушку.
— Тиффани, я знаю-знаю, — Шайа заревела, закрывая рукой глаза. Слезы текли по щекам, пока та выла в голос. — Я ведь тоже живая, я прожила так мало, но видела столько ужаса в мире с оборотнями и в мире без них. Возились со мной только потому, что я в детстве рано пострадала, меня пытались «починить», а в итоге решили не выжидать больше. Моё время тоже пришло.
Слезы высохли и лишь капельки блестели на длинных изогнутых ресницах пичужки.
— Я не знаю, как это изменить. Не в состоянии пойти против, но я хочу быть свободной и вольной жить и учиться, работать и любить. Бороться за себя, за своё право не быть подстилкой для оборотней.
— Ш-ш-ш, — Рен аккуратно, усадил Тиффани на диван и подошел к такой несчастной и одинокой маленькой, но сильной девчонке. — Все будет хорошо, я помогу Вам и не предам.
Рука сама потянулась к Шайе, она не оттолкнула, а вложила свою ладонь в его, когда он быстро притянул её к себе и начал гладить по голове и успокаивать. Зверь внутри словно мурчал какую-то колыбельную, направляя волны спокойствия. У него никогда это не получалось, лишь угрозы и подчинения. Но именно её он хотел укрыть
Через некоторое время рен сидел между девушками, которые доверчиво прижимались к нему. Обе зареванные, уставшие, но в тепле и сытые. Шайа доверчиво заснула на его плече.
— Ты ей однозначно понравился, — шепнула Тиффани, сидя рядом и смотря на кухню, где было единственное узкое окно с плохими старыми жалюзи. — Она боялась убегать, но ужас быть подложенной под оборотня пересилило желание оставаться трусихой.
— Она — молодец, для такой крохи, такое целый подвиг. Я никогда её не обижу и любому горло перегрызу за вас обоих.
— Приятно знать, но лучше пусть все разрешится мирно. Рен, пообещай мне?
— Что? — Рен немного напрягься.
— Пообещай, что вернешь меня, Шайю и ребенка целыми и невредимыми к Альбусу. Я уверена он нас укроет, это ведь правда что он занимается контрабандой оружия для перевертышей?
— А это ты откуда узнала?
— Значит, правда… — зависла на мгновение Тиффани. — А? Узнала от парня, что ты на парковке казино побил. Каин — полукровка, настоящая и уникальная.
— Да, полукровок очень мало и они считаются изгоями у нас, — заметил Пума.
— Да, он тоже не плохой мужчина, просто… — Тиффи зевнула и стала медленно моргать. — Он, как и мы, заложник злобного Правительства. Эксперимент по скрещиванию обычного человека и Дикого — одиночки.
Ренгар непроизвольно сжал кулаки.
— Есть ли предел их зверства. Но ему не ответили обе Луны спали на плечах их сильного Пумы.
Ренгар посидел, рассматривая обеих девушек, особенно долго он смотрел на Тиффани, чья красота была такой родной, тепло разливалась по венам, но посмотрев на пичужку, он понял, что она не меньше нуждается в его защите. Подняв хрупкую блондинку на руки, что доверчиво вжалась в грудь в кольце его рук, Пума понес в спальню сначала одну, а затем и вторую, которые свернулись клубочком на постели.
— Тиффи даже купаться не смогла пойти, бедная, — говорил он, накрывая их одеялом.
Сам он пошел во вторую спальню, где разлегся, но чутко слушал, что происходило в квартире и рядом с дверью на этаже. До утра оставались считанные часы.
Глава 42
Лисий дурман
Альбус давно принял решение навестить одного Лиса, что существенно мог облегчить ему жизнь, сумей он грамотно распорядиться обстоятельствами. В офисе к обеду все дела были сделаны, один из его партнеров доложил, что есть возможность провести переговоры с нужным оборотнем. МакГрейвз не стал откладывать и через 10 минут два массивных джипа неслись в Виниппег на полном ходу.
У Альбуса появилась дурная привычка таскать трусики Тиффани в своем кармане и сжимать в кармане брюк каждый раз, когда волн удушливого отчаяния прорывалась наружу. Когда в очередной раз его накрыло в её спальне, он перевернул ее не до конца разложенный чемодан, откуда попадало её нижнее белье. Черные танго с шелком и кружевом отчего-то вызвали прилив возбуждения и правильности его желания прибрать их.
Теперь они спасали его от гнева и разрушения, перебирая их пальцами, гладкое и шершавое на ощупь, оно говорило ему о том, что все переменчиво. За плохим придёт хорошее, за потерей придёт находка. Тиффи вернётся к нему, надо только покончить с плохим.