Охота на меня или неудачливая подружка невесты

Нежная Анастасия

Когда дверь за Дикими закрылась и лифт уехал вниз, Редж уронил ногой стул и зарычал.

— Чертов, МакГрейвз! Бесит! Ну, ничего-ничего. Сейчас договорюсь и отыграюсь на Ари, — плотоядно улыбнулся Лис, доставая мобильный.

Глава 43

Утро добрым не бывает

Это место было светлым. Очень светлым и блеклым. Коснись, кажется, и лапа пройдет насквозь. Где-то вдали шумело море, тянуло соленым прибоем. Запахи обострились, это светлый луг начинался у края горизонта, упираясь

в холм с одиноким деревом. Цветущая яблоня отбрасывала единственную тень. Ноги тонули в пушистых одуванчиках. Незримое что-то тянуло вперед огромного зверя, чьи лапы скрывала трава и щекотала огрубевшие подушечки.

Каждый шаг отдавался стуком разбушевавшегося сердца. Аромат незримый, притягательный манил и звал зверя. В свете, что, казалось, шел отовсюду: из стеблей растений, из пушистых соцветий, неба. Гул морских волн нарастал, сливаясь с ритмом разбушевавшегося сердца.

Впереди был чей-то силуэт, длинные белоснежные волосы с позолотой, развевались на ветру. Силуэт двинулся к стволу большого дерева. Стало страшно упустить его из вида. Лапы словно налились свинцом, животный дикий страх обуял зверя.

— Нет! Стой, подожди меня!

Ответом стали звуки прибоя, лапы с трудом, но несли зверя. Когда зверь поднялся на холм, то опешил. За ним ничего не было, резкий обрыв на сотни метров вниз. Внизу шумел темно-синий океан. Это не море, это бездна, что перехватывает дух и страшно смотреть. Картины падения стояли перед взором зверя.

Из оцепенения вывел смех, словно перезвон маленьких колокольчиков. Массивная голова повернулась, силуэт прекрасной незнакомки прислонился к стволу. Лепестки кружились в причудливом вихре вокруг неё. Лицо она прятала, белое свободное платье красиво подчеркивало её фигуру, оставаясь мешковатым, и пускало импровизированные волны ткани.

— Боишься? — услышал он нежный голос.

Зверь протестующее зарычал.

— Я вижу, как ты смотришь в глубину. Тебе страшно?

Рык: — Нет!

— Прыгнем? — это была провокация, зверь поежился, посмотрев в темную глубину.

Ему вторил тихий смешок: — Тогда возвращайся обратно, там не страшно.

Ответить ему не удалось, силуэт сорвался вниз. Жуткий рев огласил округу.

— Нет, вернись!!!

Рен резко поднялся, тяжело дыша и в панике. Он лежал на кровати в одних спортивных штанах. Удивление перебороло страх ото сна. Его талию оплели тоненькие ручки, а короткий ёжик покоился на его бедре. Его обладательница заворчала, сильнее его сжимая, что Пума охнул.

— Перестань мычать, ты мешаешь мне спать, Тифф.

— Какого черта ты делаешь в моей постели? — спросил Рен осипшим от возбуждения голосом. От нее пахло умопомрачительно, не так, когда она выпустила силу, но все же еле-еле ощутимый на границе терпимости и вожделения. Его Пума довольно принимал нападки этой пичужки, будто ничего необычного в их близости нет. Пума успел оглядеть её и себя. Нет, они не делили постель как мужчина и женщина.

— Что…ты сказала….сказал?! — Шайа в ужасе отпрянула от него,

зверю это не понравилось. Он хотел, чтобы они были ближе друг к другу. — Ты что пытался меня изнасиловать?!

— Да, как у тебя в голове такое возникло. Я не сплю с детьми! — рыкнул Рен и пожалел, Шайа обиженно выпятила губу. — Прости, я не хотел. Просто я отнес тебя с Тиффани в другую спальню, а сам лег здесь. Я только, что проснулся и даже не услышал, как ты ко мне подкралась.

— Ты ошалел, ушастый? Хочешь намекнуть, что это я на тебя прыгнула? — зашипела она как-то по — кошачьи, пуская табун мурашек по шее.

Рен нервно потер шею.

— Я уже тебе всё сказал. Раз ты уже проснулась, может завтрак приготвишь. Как вчера стейк? — с мольбой смотрел он на пичужку.

Видимо она сочла предложение и весь его вид достойным такой чести.

— Ладно, только пойду, умоюсь, — фигурка скользнула с постели и направилась в ванну.

Её аромат и неспешная плавная походка, заставили Пуму нервно сглотнуть.

— Достань мясо и налей мне сок, — бросила она между делом.

Рен не понял как, но встал и пошел исполнять её указания. Когда до него дошло, что эта пигалица управляла им, пенопластовая подложка упаковки стейка треснула у него в руках. Сок он ей все-таки налил, но в душе ненавидел покладистость своего зверя.

Когда Тиффани проснулась, эти двое уже сидели за столом. Шайа пила сок и ела яичницу с беконом, а Рен довольно уплетал новую порцию стейка.

— У кого-то утро началось продуктивно? — хохотнула рыженькая, вытирая сырые волосы полотенцем. — Неплохо смотритесь, можно и мне стейк с яичницей?

Два злющих взгляда были ей ответом.

— Может, сама приготовишь? — огрызнулась Шайа. — Я уже с утра устала плясать над кое — чьими стейками.

Рычание указало на отношение Пумы к её наездам.

— Ладно, успокойся, я приготовила ей порцию, — выдохнула блондинка. — Возьми на плите там дожаренный стейк и яичница. Не стесняйся.

— А можно было сразу сказать? Что за атмосфера? Я думала, вы подружились.

Пока Тиффи не смотрела, Рен рукой показал движение вдоль шеи, что сделает, если она пожалуется, что они делали утром.

Плотоядная улыбка шкодливой пичужки была ему ответом.

— Мы очень дружны после всего, что произошло, — наигранно пропела Шайа.

— Да? Я так рада, — ворковала Тиффани, стуча лопаткой по сковороде. — Чертова яичница никак не хочет ко мне в тарелку.

Рен бесшумно слез со стула и попытался схватить блондинку, но она уже отскочила, на другую сторону стола. Они начали кружить вокруг него, но Рен никак не мог её поймать. За этим действием их и застала Тиффани, замершая с тарелкой в руках.

— Какого?! — посуровела девушка. — Что вы тут устроили?! А-ну, сели оба!

Волна альфа силы пошла на Рена лавиной, на миг тот опешил, но потом решил не рисковать и проверять на прочность силу беременной любимой.

— Чхи! — это, скуксив нос, чихнула Тиффани. — Что за? Чхи