Охота на олигарха
Шрифт:
Эх, Женя, Женечка, опасная ты дамочка, а я как такой благородный олень, думал о морали и ее душевном состоянии утром. Зря думал, зря.
Глава 14
Евгения
Голова.
Моя голова сейчас треснет на две половины как спелый арбуз. Сколько я выпила? Три стопки? Или больше?
Не открывая глаз, тру лицо, спутанные волосы. Трогаю губы.
— Нет, нет… ну нет же…нет.
Мужчина с красивыми карими глазами и нагловатой улыбкой. Электрик Владимир, вот он наливает мне водки, пью, в голове полнейшая
А может, у нас секс был?
Поцелуй помню отчетливо, даже сейчас по телу бегут мурашки. Я говорила про клин, а он взял и воспользовался своим, чтоб вытрахать из меня им всю дурь.
Открываю глаза, солнце заливает комнату, голова трещит, но я в джинсах и майке. Нет, ну, был секс или нет, я бы почувствовала, после того как его больше месяца не было в моей скучной жизни.
Томке это не понравится, она за любые эмоции, за секс, за раскрепощенность. Нет, она не озабоченная и далеко не такая доступная, как кажется, она просто выбирает сама, с кем быть, спать и главное — просыпаться.
За дверью голоса я насторожилась. Вот будет весело, если сейчас к этому сексуальному электрику с глазами цвета моего греха придет жена. Хотя говорил, что он холостой, но говорить он мог что угодно. А тут я, растрепанная, зацелованная и без лифчика.
Медленно опускаю ноги на пол, осторожно подхожу к двери, открываю, в голове взрыв боли от скрипа петель. Всю жизнь, сколько себя помню, они скрипели, а смазать их постоянно было некогда.
Мужские голоса.
А вдруг это его дружок, и сейчас тут будет оргия с моим участием? И почему мне везде чудится сексуальный подтекст? Да кому я вообще нужна?
Но голос до того знакомый, что сводит желудок, в котором за сутки лишь шоколадка, кусочек сыра, несколько долек мандаринки и водка.
— Ну, нет, нет, только не Егор.
Но это был именно сосед Егор Комаров. Его жена Зина и он сам на деревне первые сплетники, я в детстве с ними гусей гнала по улице. Потом Комаров в шестнадцать лет решил признаться в любви, я, конечно, как положено городской фифе, посмеялась над ним, а Егор не забыл.
Но у каждого своя жизнь, так-то он хороший, пьет только, не просыхая, как только Зина с ним живет, не понимаю? Да, конечно, мой Котов лучше, просто подарок небес. Странно, что я как дура последняя ничего не замечала, что у него есть любовницы, что пропадают вещи, что вот такую подлость он решил подстроить.
— А подслушивать нехорошо.
Вскрикнула, отшатнулась назад, было такое чувство, что мне выстрелили в висок, и мозги брызнули на стену.
— Вы напугали меня.
— Снова на «вы»? После того, что между нами было ночью, называй меня «дорогой», — улыбается, черт, да так задорно, что в глазах искры.
— Между нами ничего не было.
— Могло быть, но еще не вечер.
— Вам не кажется, что вы слишком самонадеянны?
— Нет, а тебе?
— А мне кажется.
— Креститься надо там, в углу, икона висит, начинай. Или просто у Славки потом прощения попросишь за измену?
Откуда он знает? Егор, чертов балабол.
— У меня нет никакого Славки, я свободная женщина.
— Похмелье,
— Это Егор приходил?
— Да, назвался Егором, жена Зина, а соседи сгорели год назад. Там что-то связано с холодцом и самогоном. Пойдем, похмелю тебя, Евгения.
— Я не похмеляюсь.
Мужчина ушел на кухню, стоять и строить из себя оскорбленную барышню было глупо и совсем не к месту. Просто хотелось пить и умыться, а еще вытащить свою машинку из сугроба и свалить в город. По дороге заняться самобичеванием, а уже дома заложить квартиру в банке и выкупить обратно ресторан, пока еще есть время.
— И не надо было слушать то, что говорил Егор, Комаров пьяница, он такого придумает, чего и не было, а жена его сплетница.
— Значит, Славка — это все фантазии соседа?
Захожу за занавеску, старенький умывальник встречает потрескавшимся зеркалом, ну и видок у меня. Умываюсь холодной водой, даже чищу зубы, хорошо щетка в упаковке есть в шкафчике. Рядом стоит другая зубная щетка, это, видимо, Владимира, паста, а еще туалетная вода.
Черный матовый флакон, золотая крышечка с буквой «К» и квадратом с выгравированным названием: «Intoxicate Kilian». Рука сама потянулась к нему, открыла, вздохнула сразу полной грудью. Что-то древесное: сандал, кедр, резкий аромат ударил по рецепторам, а потом начал раскрываться: корица, мускатный орех. Коньяк и кофе, вот чем пахла его кожа.
— Евгения, ты там живая?
Резко поставила флакон обратно, пригладила мокрыми ладонями волосы, собрала их в хвост резинкой, что была в кармане джинсов.
— А у вас есть чай? Я точно не буду алкоголь.
Вышла и остановилась у стола, рассматривая, как Владимир режет большие куски колбасы огромным ножом. Захотелось отобрать у него прибор и сделать все самой — красиво и эстетично.
— Чая нет, но есть вино.
— Надо было спаивать меня вчера и воспользоваться ситуацией.
— Черт, вот я дурак, надо было трахнуть тебя пьяную, все равно бы ничего не помнила. Я же всегда так делаю, как приезжаю в деревню и встречаю голым наглых девиц.
Начинаю закипать, этот наглый электрик выбешивает, а еще болит голова и хочется домой.
— Знаете, что, не нужна мне ваша колбаса и вино в девять часов утра, — смотрю на часы, что тикают на стене, забавный котик бегает глазками вправо-влево. Начинаю искать свои ботинки, пуховик, натягиваю шапку, беру сумку, что так и валяется в углу с ночи. — Извините за то, что вот так вломилась в ВАШ уже дом, но мне нужно в город, это у вас отпуск, а у меня дела.
— Не получится.
— Что не получится? — внимательно смотрю на Владимира, он, налив красного вина в чайную кружку, с аппетитом откусывает огромный бутерброд. Желудок жалобно заурчал, он бы тоже вот не отказался от куска колбасы.
— В город не получится.
— Это почему?
— Трасса заметена после вчерашнего.
— Чушь какая, службы должны были уже начать расчищать. Всего доброго вам и хорошего отдыха.
Мужчина ничего не ответил, вышла на крыльцо, глаза слепило от яркого белого снега и солнца, голову еще больше заломило от боли. Нет, надо домой и причем срочно.