Охота на олигарха
Шрифт:
Тракторист Журавль мается с похмелья на трассе, животновод Савелий уехал с телками на выставку и когда вернется — неизвестно. Что я видел в душном офисе и на скучных совещаниях?
Ничего.
А тут природа, солнце, местные сплетни и профессорская дочка. Начинаю втягиваться в деревенскую жизнь. Голова работает на прибыль, надо купить эту деревушку и устраивать толстосумам вылазки в народ. Так сказать, путешествие к корням, погружение в среду и немного экстрима.
— Егор, ты поаккуратней с ней, дама владеет в совершенстве
— Че, правда?
— На себе испытал.
— А с вами, Владимир, вообще не разговариваю, вас никто сюда не звал. Шли бы вы отдыхать, пить вино и закусывать колбасой, у вас отпуск.
— Не получится.
— Егор, я сейчас тебя по голове тресну, если ты еще хоть раз произнесёшь эту фразу.
Она забавная.
Нервничает, дергается, но это не раздражает. Хочу взвалить ее на плечо и унести в дом. А там узнать, правда ли она бегала без трусов от гусей, как говорит Егор.
В куртке вибрирует телефон, достаю, смотрю на него и не понимаю, чей это, пока не доходит, что это мой.
— Да.
— Привет.
— Привет, Макс, что за томность в голосе? Это шифр такой, ты любовнице звонишь?
— Так и есть, дорогая, как спалось?
Смеюсь в голос, Макс кряхтит в трубку, Егор с Женей перестают ругаться и смотрят на меня. Господи, мне пятьдесят лет, я скоро стану дедом, у меня огромное состояние, куча дел и обязанностей, я загораю в Нижних Камышах, а начальник службы безопасности играет спектакль.
— Ты по делу или просто узнать, как дела?
— По делу.
— Говори.
— Помнишь, тот, Никулин Антон из отдела аналитики, что хранил информацию на личном ноутбуке и заявил, что его украли из филиала на Кутузова? Так вот, парни его слега прижали — не сильно, и тот, обливаясь слезами, признался, что ничего у него из офиса не крали, а ноут пропал из дома.
— Нам от этого не легче, к тому же все счета имеют не одну защиту.
— А вот тут начинается самое интересное, он как профессиональный хакер залез в систему изнутри. Зачистил следы, что наши специалисты не сразу заметили.
— Дальше.
— А дальше, как говорится, ищите женщину, Антошка влюбился, это все она, его порочная любовь, просила сделать все это.
— И ты мне звонишь для чего? Чтоб доложить, что все вокруг зря получают зарплату, что некоторые отделы и служба безопасности выполняют свою работу через жопу? — повышаю голос, потому что реально ситуация тупая до беспредела. — Что еще?
— Пока все, и ты, Владимир Сергеевич, не кипятись, всех найдем. Дыши свежим воздухом, парься в баньке.
— Надеюсь, а то поедешь ты, Макс, пингвинов охранять. Как мои девочки?
— Хорошо, Дашу Вершин успокоил, с Машей сложнее, ты знаешь, какая она настырная, пришлось рассказать, иначе бы разнесла клинику.
— Да, моя девочка, — улыбаюсь, вспоминая дочек.
— Суровый
— Отлично, сосед веселый, пьющий, думаю забухать с ним. Все, отбой.
Убрал телефон в карман, а между Егором и моей гостьей разгорался скандал. Почесал еще больше отросшую бороду, такими темпами меня дочери не узнают, вернусь в город как Дед Мазай.
— Да что ты несешь? Пить надо меньше, я совсем этого не говорила.
— Это у тебя память короткая, все вы, бабы, такие.
— Так, все вы мне надоели. Пошли домой, нос уже синий, трясешься вся.
— Никуда я не пойду с вами.
Тяну девушку за руку, она сопротивляется, даже через перчатку понятно, какие у нее холодные пальцы. Осматриваю с ног до головы, килограммов пятьдесят пять, не больше, не должен надорваться.
Присев, резко подхватываю её под ягодицы, закидывая себе на плечо. Женя не сопротивляется, лишь вскрикивает и крепко цепляется за куртку одной рукой, держа другой сумку.
— Отпустите меня немедленно, мне надо в город, мне надо срочно уехать.
— Не получится.
— Да, правда не получится, — Егор поддакивает.
— А ты вообще рот закрой.
Не обращая внимания на перепалку старинных друзей, уверенно несу девушку в дом, совсем не тяжелая. Толкаю дверь ногой, с улицы в доме очень тепло, ставлю Женю на пол, она молчит, лишь прерывисто дышит.
— Замерзла?
— Не стоило меня нести, — дрожит, но все равно пререкается.
Снимает шапку, волосы падают на лицо, я тянусь, чтоб убрать их, хочу видеть ее, а еще — чтоб в этих ледяных глазах растаял лед, как вчера после водки.
Тяну на себя за воротник, целую. Губы холодные, вкуса морозного утра и яркого солнца. Странный отпуск у меня выходит.
Глава 16
Евгения
Что вообще происходит? Как? Как такое возможно? Губы требовательные, настойчивые, а еще горячие. Он целует, подчиняя, лишая воли. Быстро скидывает свою куртку, расстегивает мой пуховик.
После улицы и мороза, на котором я продрогла до костей, от жара губ и рук Владимира кожу покалывает иголками. Мозг взрывается миллионами искр, меня никогда ТАК не целовал мужчина. Посторонний, чужой, совсем мне незнакомый — и от этого все еще острее.
Лишь крупицу таких эмоций я помню со времен знакомства с будущим мужем, и то — все воспоминания давно стерлись, на них, как на заезженную пленку, наложились другие. И то, что происходит со мной сейчас, то, как я с голодом отвечаю на поцелуй, иначе как помешательством не назовешь.
— Подожди, подожди секунду, он не отстанет.
Володя отрывается от меня, несколько секунд смотрит в глаза, отпускает, становится неуютно. Идет на кухню, берет бутылку водки, выходит на крыльцо.
— Сосед, лови, и чтоб в двери не ломился больше, а то на опохмел утром не получишь.