Охота на олигарха
Шрифт:
Достаю из фартука вырванный листок из какого-то бизнес-журнала, на нем фото мужчины в дорогом костюме, идеально сидящем на широких плечах. Темные с сединой волосы, стильная борода, внимательный взгляд, тонкая оправа очков, он серьезен и собран.
Подруга рассматривает помятый листок, быстро пробегается по тексту, там ничего особенного, статья о слиянии двух компаний, банкете и планах на будущее.
— Шутишь?
— Я так похожа на шутницу?
— То есть ты хочешь сказать, что Владимир Дымов и твой сексуальный электрик, о котором ты мне
— Ничего я не лила, и не надо было тебе ничего рассказывать.
— Сейчас не об этом.
— Да, это он, пришел сегодня с девицей, ну, из тех, у которых загар никогда не сходит, и они ведут себя так, словно вылезли не из того же места, откуда все, а из золотой вагины богини. Пришел, мол, я купил у вас ресторан, будьте добры, освободите помещение до Нового года.
— А ты что?
— Стою, обтекаю дерьмом, молчу. Что я могу? Денег никто не дает, все давно перезаложено, а Слава сказал, что моя доля — это его доля, так как он оставил мне квартиру, но при этом продал теткин дом. Твою же мать, как же я устала от всего.
— Что он еще говорил?
— Слава?
— Да гори твой Слава в аду! Дымов что говорил?
— Предлагал подарить мой ресторан своей марамойке малолетней, а она здесь откроет магазин трусов.
— Он что, не узнал тебя?
— Не знаю. Но мне кажется, ему было стыдно, что вот я такая — в фартуке официанта, а он весь лощеный, богатый, довольный собой. Противно было.
— Женька, это шанс, нужно встретиться с ним, напомнить о былом, о проведенных страстных ночах, слово за слово.
— Совсем ненормальная? У меня есть гордость и самолюбие. Но, блин, как все было складно и логично, как он хорошо играл и притворялся, — хватаюсь за голову, смотрю в одну точку. — Я ведь верила ему, да скажи он тогда, что богат, да мне было бы все равно.
— Жень, а ты вообще новости смотришь?
— Нет, у меня нет телевизора, Слава забрал.
— На него было два покушения, — Тома стучит острым ноготком по снимку из журнала. — Новости гремели на всю страну: конец октября, все решили, что вернулись лихие девяностые, средь белого дня снайпер, гильзы по асфальту, все залито кровищей.
— Сейчас он вполне живой и тогда в деревне был тоже.
— Да, дела, конечно, странные.
Не думала, что будет так больно снова встретить его, а ведь я ждала, он не просил номер телефона, ничего не обещал. Я как девочка-подросток — сама написала на бумажке и положила в карман его куртки, когда уезжал.
Я взрослая женщина, у меня куча проблем, жизнь рухнула, муж ушел, любимое дело продали, понятно, что это все не конец света, и в моем возрасте жизнь только начинается.
Жизнь.
А вот это пугает больше всего.
— И еще знаешь что… Кажется, я беременна.
— От кого?
— От олигарха или электрика, не знаю уже.
А вот сейчас повисла нехорошая пауза. Тамара медленно поставила бокал на стол, придвинулась ближе.
— Вроде не первое апреля, а у тебя шутки
— Тома, какой смысл в слове «беременная»? Самый прямой. Это когда задержка, а потом писаешь на тест, и проявляются две полоски.
Снова смотрю в окно, вид из него успокаивает больше, чем пронзительный взгляд подруги. Как вообще могло такое произойти? Да, я бросила пить таблетки, которые глотала годами и мне не двадцать лет, чтоб так легко моя яйцеклетка благодарно приняла сперматозоид.
— Две, говоришь? А виновник торжества — это тот электрик из деревни? Где вы шоркнулись пару раз, и он уже пустил в тебя корни? Ему сколько лет?
— Дымову судя по статье, пятьдесят. Владимиру примерно столько же я бы дала. Да и имя совпадает. Слушай, Тамара, я не выжила из ума и это точно от, не двойник и не брат близнец, мы не в индийском кино.
— Ну, то, что ты дала, это ты молодец, воспользовалась советом подруги. А это точно он? Ну, Жень, ты уверена? Может, он просто один типаж, сейчас все отпускают бороды, как ненормальные, называя это брутальностью. Ты хоть фамилию его спросила, кроме имени?
— Можно подумать, что ты СНИЛС спрашиваешь, когда спишь с любовниками.
— Женя, я — это я, у меня другие моральные принципы и взгляды на жизнь. А ты у нас натура утонченная, профессорская дочка, воспитанная на классике, в окружении антиквариата и достойных людей общества, ну, это я про твоего мужа дерьмового, не говорю. Господи, а теперь еще дала какому-то электрику и залетела.
Тома говорит, конечно, складно, но именно в тот момент я и не думала о паспорте, фамилии, кто он и откуда. Мне просто было безумно хорошо, это помешательство, сексуальная эйфория, тело откликалось на любое его прикосновение, взгляд. Даже сейчас по телу бегут мурашки, а внутри все сжимается от воспоминаний.
— Ты чему улыбаешься?
— Марк как-то лет в шестнадцать пришел домой под утро и с засосом на шее. Я у него спрашиваю: «Сын, это, вообще, что такое?» А он мне: «Мама, это страсть». Так вот, Тамара, это была страсть. И что теперь делать, я не знаю.
— Предохраняться не пробовали? Капец, конечно, я в шоке, взрослые люди, тебе почти сорок, ему полтинник — и как подростки, их накрыла страсть и беспросветная глупость.
— Тамара, не начинай, к тому же Володя прерывал акт и не кончал в меня.
— Володя, сука! Этот Володя приперся сюда с какой-то девицей, сделал вид, что первый раз тебя видит, словно ничего между вами и не было. И ты думаешь, после того как он прерывался он поверит в то, что это его ребенок?
— Не знаю. Он девиц меняет каждый месяц, я посмотрела в интернете, для него и правда ничего не было. Так, случайная связь на лоне природы с запутавшейся в жизни уже немолодой и как выяснилось, голодной до секса женщины.
— И ты вот так все оставишь?
— Сама же говорила: молодец, что избавлюсь от ресторана. К черту тогда его, продам оборудование, выпишу всем расчет, буду жить без этой головной боли.