Охота на Смерть. Кризис веры

Тукаев Станислав

Довольные собой, мрачные жнецы выдохнули. И с нетерпением стали дожидаться возвращения Сира Орхуса с Ежегодного Собрания Высших Сил. В кои-то веке они намеревались сообщить ему радостные новости.

Однако так и не дождались. Неугомонные души снова нашли, чем все испоганить: от одной из них поступило предложение попробовать повторить все то же самое, но только не со жнецами, а с живыми.

6

С Ежегодного Собрания Высших Сил Глава Службы мрачных жнецов вернулся в отличном расположении духа. Это стало заметно по несвойственной для него беззаботной

легкости, с которой им преодолевался длинный коридор в направлении рабочего кабинета. При этом он насвистывал себе под нос непритязательные мотивы, чем окончательно вызывал смятение среди встречающихся ему подчиненных.

Конечно, Сир Орхус отдавал себе отчет в том, что сегодняшнее его появление станет предметом не однодневных пересудов, но ему было все равно. Он по-прежнему возглавлял Службу и, что еще важнее, по-прежнему оставался жив и здоров, тогда как буквально несколько дней назад, с радостью, согласился бы и на меньшее…

Если отмотать чуть назад, то ЕСВС, как всегда, началось с обсуждения текущих дел. Дел из года в год довольно идентичных и порядком всем поднадоевших, отчего Сир Орхус даже не заметил, как потерял нить повествования очередного докладчика и погрузиться в собственные мысли. А уже из них в полудрему, прислушиваясь, когда Председатель Собрания объявит, что настала его очередь выступать.

Но так случилось, что его очередь не объявили… иначе он бы услышал… или регламент Собрания по какой-то причине претерпел изменения, причем в самый последний момент… иначе он бы услышал… хотя, никаких предпосылок к этому не было… иначе он бы… услышал… что, учитывая его высокую административную важность… то есть занятость… вполне простительно… даже если что-то могло проскользнуть мимо его… у– ш– е-е-е-й…

Включился Сир Орхус, когда Председатель перешел к обсуждению главного вопроса на повестке дня: отказу представителей Рая и Ада визировать отчеты мрачных жнецов. Что для Главы этих самых жнецов стало полной неожиданностью, поскольку он понятия не имел, что все в курсе. Он планировал сообщить об этом членам ЕСВС лично, когда ему дадут слово. Теперь получалось, что он все знал и молчал, а о таком молчать ни к коем случае нельзя, и без этого у него имелось за что получать сапогом в сфинктер. На металлический наконечник он не рассчитывал. Не удивительно, что бедняга, аж подпрыгнул, когда понял, что на ровном месте оказался крайним. И от острого дефицита, имеющегося при себе вазелина, у него защемило сердце.

И не только.

Однако исправлять что-то было уже поздно.

Тем не менее Сир Орхус попытался. Правда для этих целей уже не годилась, поскольку прозвучала бы крайне неправдоподобно, поэтому он прибегнул к тому, что у него получалось лучше всего: сложное многоступенчатое оправдание «со стрельбой», «погонями» и «невероятными акробатическими трюками». Перемешав ложь с полуправдой, Сир Орхус надеялся всех убедить, что про отказ представителей Рая и Ада визировать отчеты мрачных жнецов он, конечно же, знал, в связи с чем подготовил на эту животрепещущую тему доклад, с которым собирался всех ознакомить в порядке своей очереди, а о том, что это является главным вопросом на повестке дня, естественно, нет… поскольку…

поскольку… неважно, уважительную причину на этот счет можно придумать, когда спросят… естественно нет, иначе, без всякого сомнения, подал бы всю имеющуюся у него на этот счет информацию заблаговременно, в надлежащей форме, как того требует регламент Собрания.

И все бы у него получилось, если бы в повестке к Собранию главный вопрос не был указан крупными золотыми буквами на первой странице. В связи с чем Председатель, все внимательно выслушав, попросил Главу Службу мрачных жнецов объяснить, почему он не читает то, что по долгу службы читать обязан в первую очередь. Положение Сира Орхуса усугубилось, и к возникшим незадолго до этого смешанным чувствам страха и обиды у него добавился стыд. Окончательно веру его пятой точки на более-менее положительный исход подкосили последовавшие за этим регламентированные выступления представителей Рая и Ада.

Первым масло в огонь подлил архангел Варахиил, сухо и деловито озвучивший, почему ангелы-хранители отказываются подписывать отчеты мрачных жнецов. Вторым – Владыка Тьмы и Демонов Вельзевул, также как и первый докладчик, уйдя от помпезной и растянутой не на один час речи, по делу аргументировавший, что не устраивает демонов-искусителей. И та идиллия, с которой ангелы и демоны его топили, окончательно вжала Сира Орхуса в кресло, ибо, на его памяти, эти две противоборствующие стороны раньше вот так вот сходились во мнении аж целых ноль-запятая-ноль-ноль-ноль-ноль-ноль-в-бесконечной-степени раз.

После чего Председатель остановил Собрание, поскольку проведение дальнейших слушаний было нецелесообразным. Имелся куда более серьезный вопрос, требующий принятия безотлагательных действий. Когда он объявил получасовой перерыв и удалился в комнату для совещаний, Сиру Орхусу совсем поплохело. Его во второй раз лишили слова, на этот раз защитного, то есть его мольбы и унижения о пощаде останутся не услышанными и на справедливое решение ему рассчитывать не приходилось. Потребовался нашатырь.

Смерть также присутствовал на Собрании. И происходящее его более чем устраивало. Он даже о своем праве голоса решил не напоминать Председателю, дабы его суровый взгляд не расфокусировался с абсолютно потерянного взгляда Главы Службы мрачных жнецов. Вместо этого он сделал триумфальный марш у себя в голове погромче и продолжил наслаждаться моментом.

Его ухмылку Сир Орхус запомнил. Он давным-давно возненавидел Смерть, как за предвзятое отношение к нему лично, так и к его подчиненным. И за то, что тот считал своим долгом каждый раз окунать его и его жнецов головой в дерьмо да поглубже даже за самые незначительные ошибки. Так что при случае обязательно вознамерился вернуть ему должок. Единственное, чего Сир Орхус не понимал, почему Смерть вместо того, чтобы раз и навсегда с ним разделаться, в итоге промолчал, тем самым упустил прекрасную возможность, которую, несомненно, очень долго ждал и что есть сил приближал.

Даже теперь, когда, отделавшись нелегким испугом, Глава Службы мрачных жнецов сидел в любимом кожаном кресле в любимом рабочем кабинете и с закинутыми на стол ногами потягивал любимый молочный коктейль, эта загадка не покидала его мысли. И вместо того, чтобы проанализировать, каким-таким чудесным образом стала возможна полная амнистия для его шкуры, а главное, сделать из этого правильные выводы, в его голове крепко-накрепко засели ухмылка Смерти и абсолютно противоречащее ей бездействие.