Охота на Сталина, охота на Гитлера (с фото)

Соколов Борис Вадимович

Гелен, вероятно, под впечатлением от книги Шелленберга, в своих мемуарах развил версию о Бормане - советском агенте. Начал он издалека - со своих бесед с главой абвера адмиралом Канарисом:

"… Наша беседа приняла весьма оживленный характер после того, как Канарис с явным возмущением упомянул о полученном им от Гитлера задании убить Черчилля. Он отклонил это задание, также как за некоторое время до того проигнорировал приказ разыскать бежавшего французского генерала Жиро и "прикончить его на месте". В связи с этим следует упомянуть, что Канарис решительно отвергал политические убийства. Его глубокая религиозная убежденность абсолютно запрещала ему даже думать о подобной возможности. К этому я, с полной определенностью, могу добавить, что второй отдел его управления, в задачу которого входили диверсии или саботаж - в отличие от советского КГБ и

его методов - выводил из строя лишь важные в военном отношении объекты во вражеском тылу. Указания об устранении отдельных выдающихся деятелей противника Канарисом решительно отклонялись, даже если они исходили от политического руководства Германии.

В одной из обстоятельных бесед мы с адмиралом пришли к выводу: Советы, по-видимому, имеют в высшем эшелоне власти нашей страны хорошо ориентирующийся в обстановке источник информации. Не раз, независимо друг от друга, мы убеждались, что через весьма короткий промежуток времени решения, принятые немецким руководством на самом высоком уровне, до мельчайших подробностей становились достоянием противника.

Здесь я хочу нарушить свое длительное молчание и сообщить о тщательно скрывавшемся Советами секрете, который может стать ключом к пониманию одной из самых удивительных и загадочных историй нашего века. Речь идет о роковой роли, которую сыграл ближайший соратники доверенное лицо Гитлера - Мартин Борман во время войны и первые послевоенные годы. Он был важнейшим источником информации и консультантом Советов, начав работать на Москву еще до русской кампании.

Канарис и я - каждый своим путем - установили следующий неоспоримый факт: Борман располагал единственной в Германии неконтролируемой радиостанцией. Однако для нас было абсолютно ясно: скрытно наблюдать за одним из могущественнейших людей, стоявшим в национал-социалистической иерархии сразу после Гитлера, в то время было невозможно. Любой неосторожный шаг означал бы, что с нами мгновенно будет покончено. Канарис поделился со мною казавшимся ему подозрительным фактом и попытался выяснить мотивы изменнической деятельности рейхслейтера. Он не исключал того, что Бормана шантажировали, но полагал, что, скорее всего, побудительными причинами стали безграничное тщеславие и закомплексованность, а также неудовлетворенные амбиции занять, естественно, в подходящий момент место Гитлера. Нам теперь известно, сколь искусно Борману удалось скомпрометировать в глазах фюрера поочередно своих опаснейших соперников - Геринга и Геббельса.

Мои предположения подтвердились лишь после 1946 года, когда представилась возможность провести расследование обстоятельств таинственного исчезновения Бормана из бункера Гитлера в Берлине. Неоднократно появлявшиеся в международной прессе утверждения, что бывший рейхслейтер якобы живет в непроходимых джунглях между Парагваем и Аргентиной в окружении вооруженной до зубов личной охраны, лишены всякого основания.

Две полученные мною в пятидесятые годы заслуживающие доверия информации позволяют утверждать, что Борман находился в Советском Союзе, само собой разумеется, под чужой фамилией и надежной охраной.

Бывший заместитель Гитлера по партии переметнулся к Советам в тот момент, когда Красная Армия, завершив штурм Берлина, окружила здание новой имперской канцелярии, под которым в глубоком бункере скрывался Гитлер со своими приспешниками. Сейчас Бормана уже нет в живых".

Просто фантастика, если представить себе, как два истинных патриота Рейха Канарис и Гелен, рискуя жизнью, выслеживают советского супершпиона Бормана. Вообрази себе, читатель, как адмирал и генерал (подчиненным такого дела не поручишь!) дождливой ночью хоронятся в саду бормановской виллы, чтобы засечь, как рейхслейтер на своем не контролируемом германскими спецслужбами передатчике отстукивает морзянку в Москву. Хороший сюжет для сенсационного детектива.

Но в сообщении Гелена истине соответствует только одна, последняя фраза: "Сейчас Бормана уже нет в живых". Для 1971 года, когда вышли в свет мемуары Гелена, это утверждение было абсолютно верно. В остальном же абсурдность этих сведений в книге бывшего начальника отдела "Иностранные армии - Восток" лезет, как говорится, в глаза.

Взять хотя бы эпизод с замышляемым покушением на Черчилля. Не исключено, что Канарису действительно было не по душе готовить убийство главы государства, пусть и вражеского. Трудно, однако, поверить, что после отказа от столь ответственного задания адмирал остался во главе абвера. Его не арестовали бы, но отдела его отстранили

бы немедленно. И потом, почему Гитлер после "неудачи" с Канарисом не поручил этот теракт века Шелленбергу, который отличался куда меньшей щепетильностью, чем "маленький адмирал"? Нет, в своих мемуарах Гелен о таком поручении ничего не пишет, а он вряд ли стал бы скрывать, если бы оно было. Ведь написал же Шелленберг о несостоявшемся покушении на Сталина, которое он будто бы готовил осенью 1944-го - соответственно, по поручению самого фюрера.

Будь Борман советским агентом еще до вторжения немцев в Советский Союз - Сталин знал бы во всех деталях "Барбаросса", но он не знал даже о дне вторжения.

Гелену был недоступен захваченный советскими войсками среди прочего дневник рейхслейтера за последние месяцы Третьего Рейха. 29 апреля 1945 года Борман, например, с возмущением записал: "… предатели Йодль, Гиммлер и генералы оставляют нас большевикам" (а чего возмущаться - радоваться бы советскому агенту). 27 апреля он клянется: "Мы будем бороться и умрем с нашим фюрером - преданные до могилы". И свое слово Борман сдержал: после того как предпринятая 1 мая 1945 года попытка вырваться из кольца советских войск в Берлине потерпела неудачу, рейхслейтер в ночь на 2 мая раскусил ампулу с цианистым калием. Вскоре после публикации книги Гелена останки Бормана были обнаружены в Берлине при проведении строительных работ и идентифицированы по схеме зубов, точно зафиксированной его бывшим стоматологом. Поэтому в 1973-году прокуратура ФРГ признала Бормана умершим. Однако кое-какие сомнения в процедуре опознания остались. И вот время от времени "следы рейхслейтера" находили то в Италии, то в Чили, то в Аргентине. Чтобы положить конец этим спекуляциям, родные Бормана согласились на генетическую экспертизу останков, найденных недалеко от вокзала Лертер Банхоф. Экспертиза в 1997 году однозначно подтвердила, что это останки Бормана. Версия о Бормане - советском агенте исчезла в мгновенье ока.

Генрих Мюллер нашел свой конец тоже в Берлине 2 мая 1945 года. Его имя и дата смерти стоят на могиле одного из берлинских кладбищ. Эксгумация показала, что в захоронении покоятся останки шести человек. На то, что один из них мог быть Мюллером, указывает найденный в могиле погон группенфюрера. Это звание имел шеф гестапо, а пропавших без вести группенфюреров в Берлине в последние дни войны, кроме него, не было.

Но, может быть, все-таки есть в свидетельствах Шелленберга и Гелена какая-то крупица истины? Почему они так настойчиво указывали на связи Бормана и Мюллера с Советским Союзом? Думаю, что ответ вытекает из того разговора с Мюллером, который цитирует в своих мемуарах бывший шеф 6-го управления РСХА. Конечноже Шелленберг добавил немало отсебятины, но основную мысль Мюллера, похоже, передал верно: надо во что бы то ни стало заключить сепаратный мир со Сталиным. Для Шелленберга, тайно желавшего достичь соглашения с западными державами, такой вариант был совершенно неприемлем. Не случайно в немецкой версии его мемуаров Мюллер на шутливое ему предложение возглавить НКВД язвительно отвечал: "Вас-то, по носу видать, на Запад тянет".

Для того чтобы попытаться предложить Сталину сепаратный мир, нужна была независимая от германского МИДа и других спецслужб связь с Москвой. Таким каналом легко могла стать только что разоблаченная гестапо разветвленная советская разведывательная сеть в Западной Европе, которой немцы дали условное наименование "Красная капелла". По свидетельству Шелленберга, именно Борман, по партийной линии, курировал расследование деятельности "Красной капеллы". Так вот эта группа советских агентов располагала мощными радиопередатчиками - чем не возможность передачи советской стороне предложения о сепаратном мире?

Неожиданное подтверждение этой версии мы находим в мемуарах руководителя "Красной капеллы" советского разведчика Леопольда Треппера, названных им "Большая игра".

Треппер был арестован 24 ноября 1942 года в Париже. Он согласился работать под немецким контролем, рассчитывая предупредить Центр о провале агентурной сети и всех радиопередатчиков. Уже 29 декабря французские коммунисты сообщили в Москву об исчезновении Треппера, но там оставили эту информацию без внимания и продолжали принимать сообщения радиостанций, работавших под колпаком немцев, за чистую монету. Трепперу, однако, удалось тайно от гестапо, через оставшуюся на свободе связную сообщить о провале группы. Сообщение поступило в Москву 7 июня 1943 года, а в сентябре Треппер бежал и скрывался до освобождения Парижа войсками союзников в августе 1944-го.