Охота на Тигра книга первая КВЖД
Шрифт:
—Что-то ещё, Матвей Абрамович, вы сказали беды? — Брехт расстегнул пиджак и облокотился о стену, устал за день с этим золотом неимоверно.
—Да. Ваши друзья корейцы тоже исчезли.
—А вы откуда знаете? — сразу подобрался Брехт.
—Так меня спрашивали, не видел ли я их. Японцы с китайцами приходили. Искали Пака, травника вашего, и его дочь.
—Нашли? — Иван Яковлевич совсем духом пал. Прогулялись, называется. Сходили за хлебушком.
—Насколько мне известно, нет. Вы потом прогуляйтесь до родни. Там, думаю, больше информации. Мужчин сначала, как вас не нашли, тоже
—И как думаете, Матвей Абрамович, что мне делать? — украл вопрос у классика.
—Сложный вопрос, но идти к китайцам не советую. Лучше, если у вас такая возможность есть, переберитесь на нашу территорию и оттуда свяжитесь с кем-нибудь из руководства железной дорогой, хоть с вашим другом Степаном Матвеевичем Кузнецовым.
—На нашу? А меня там как дезертира не арестуют? — не вовремя всё. Однако, чего уж, действительно придётся уходить.
—Постарайтесь с Забайкальской сразу связаться с Кузнецовым.
—Это-то понятно. Значит, к китайцам не советуете идти?
—Тут у них кто-то перебил кучу солдат, они злые, — смотрит в переносицу.
—Так расстреляли же чуть не десяток китайцев…
—Расстрелять — расстреляли, но думаю, японцы с китайцами не дураки, и расстрел этот для начальства сверху, а сами они продолжают искать истинных виновников. А тут вы исчезли. Уходите на нашу сторону, как можно скорей. Китайцы мастера пытать, — Дворжецкий понизил голос до шёпота, — Ну и к родственникам загляните, на всякий случай. Чай-то ставить?
—Если не сложно, и вообще бы поел, — в животе согласно забурчало.
—Что ж, долг платежом красен. Напою и накормлю, — Дворжецкий взял со стола керосиновую лампу и пошёл, шаркая обрезанными валенками, на кухню. Скоро там засвистел примус. Иван Яковлевич вышел следом и глянул. Редкая вещь примус. Импортный? Достал дефицит. Нужно запомнить. Вдруг пригодятся эти способности зама.
Иван Яковлевич вернулся в комнату и вновь плюхнулся на лавку. Вытянуть ноги! Счастье!
Брехт сидел, прижавшись спиной к железу печи, и боролся со сном. Блин, не вовремя всё, и где искать Куй, она же корейская принцесса, она Ли Хван. Нет, как-то по-другому Пак называл.
Событие шестьдесят пятое
Одному старому холостяку все говорили: "Когда же ты приведёшь в дом хорошую скромную женщину?"
Однажды он как раз такую и привёл.
– Ну, все посмотрели? — спросил он родственников, а затем с явным облегчением прогнал хорошую скромную женщину прочь.
И снова с Маузером в руке Брехт крался по тёмным улочкам Маньчжурии. Барак или казарма, где разместились родственники, стоял почти рядом с самой станцией, и до него было метров шестьсот — семьсот. Иван Яковлевич ни разу не слышал, что японцы или китайцы ходят ночью по улицам и патрулируют, но лучше всё же перебдеть.
Минут десять, от забора к штабелю шпал, потом снова до палисадника, там до берёзы, кем-то ещё при царизме посаженной. Так и добрался. Кроме, трёх семей родственников, именно в этом бараке обитало ещё две семьи. Построены бараки были, как гостиницы американские в маленьких городках, длинное здание и в него пять отдельных входов. Ван Дам там ещё в «Универсальном солдате» стены гипсокартонные крушил, с Дольфом Лундгреном схватившись. Уши делили. В крайнем номере этой гостиницы жил с семьёй Безганс. К нему Брехт в окошко, что выходило на задний двор этого барака, и стукнул.
У Дворжецкого специально сидел до полуночи. Ну, уж чтобы точно все спать улеглись, даже последние совы.
Не сразу отозвались. Пришлось даже ещё раз стукнуть, вот что значит молодой здоровый организм и чистая совесть. А ещё таскание шпал и работа кувалдой. Очень эта зарядка крепкому сну способствует.
—Кто там, — хриплый со сна голос на языке Штирлица и папаши Мюллера.
—Это Штелле. Выйди поговорить надо.
—Тише там. Ищут тебя. Сейчас. — Уже другим голосом. Чревовещательным.
Появился через пару минут. Громко всё. Сначала дверь скрипела, потом доски крыльца.
—Рейнгольд, ты как здесь? Тебя японцы с китайцами ищут! — двоюродный брат крепко обнял, прижимая к себе.
—Знаю. Был у Дворжецкого. Вас-то чего арестовывали? — утянул родственника за удобства на дворе.
—Про тебя и Паков спрашивали. Потом что-то у них снова случилось и выгнали нас.
—А где дочь его не знаешь?
Безганс улыбнулся и хлопнул Брехта по плечу.
—Не боись. У нас в погребе сидит. Ну, днём. А сейчас спит на кухне, постелили ей на полу. Что делать собираешься? — Йоган присел на поленницу дров. Потянулся за кисетом, но одумался и сунул его назад в карман пиджачка, что накинул на исподнее, выходя из дому.
—К нашим буду пробираться.
—А мы? — вот правильный вопрос. А они? Не появится он ещё несколько дней, не начнут ли родственников пытать, дознаваясь, куда это начальник станции делся?
—Я в первый же день свяжусь с Харбином и попытаюсь добиться вашего перевода в Читу или ещё куда. — На ходу придумал.
—Не тяни. Эти узкоглазые на расправу скорые. Может, мы тогда прямо сейчас с тобой?
—Представь себе толпу в полтора десятка человек с плачущими маленькими детьми, пробирающиеся ночью через границу.
—Ясно. Глупость сморозил. Только, на самом деле, не тяни. Беду сердце чует.
—Обещаю, всё устрою, как можно быстрее. Йоган, зови Куй. Нам ещё нужно из Маньчжурии этой до утра выбраться.
—И правда, заболтались. Но в их дом идти не советую, вдруг там китайцы засаду устроили. Лучше с чем есть уходите.
—Конечно. Зови.
Девушка показалась через пять минут. С небольшим узелком, то ли какие тряпки, то ли еды ей Безгансы положили чуток. С Куй и Йоган назад вышел. Брехт передал ему свой вещмешок с одеждой для родственников и, схватив плачущую девушку за руку, повёл к оврагу, что выводит за пределы деревни. Далеко ведь ещё. Он ведь на восток ведёт, а потом всю деревню огибать, чтобы в западной рощице оказаться, где устроились на ночёвку Васька с Гон Чунг.