Охота на "тринадцатого"
Шрифт:
– Не знал, что в "Локи" есть сервисные выходы, подходящие для истребителя,- заметил он.
– Что, вы вот так в любой корабль пролезете?
– Теоретически, - процедил пилот, филигранно вписываясь в проем.
– А практически надо, чтоб на порте предварительно кто-то отключил аварийку и открыл замки, а снаружи это не так просто, как кажется всяким дилетантам...
– Но Борис может, - утвердительно сказал офицер.
– ... и еще надо, чтоб техники поблизости не болтались, а их в ремзоне полно, особенно у русских. Мы же такие, берем количеством! В "Локи" наши генералы тысяч пять втиснули б! А у европейцев штатный экипаж - полторы тысячи, зато в каждом закутке стоят датчики давления, их тоже как-то надо отключить, чтоб не заорали, а они конструктивно неотключаемые...
– Но Борис - может?
– настойчиво переспросил офицер.
– Техников убрать не может, - очень неохотно сказал пилот.
Офицер с сомнением посмотрел на него, но возражать не стал.
Втроем они кое-как вытащили старшину из истребителя, перенесли в экспериментальную мастерскую, и лишь оттуда офицер вызвал парамедиков.
– Вот это правильно!
– обрадовался стрелок.
– И не надо всяким лишним знать, где мы были да что там делали! Любопытство - это вообще недостаток! Сопряженный с угрозой здоровью, вот!
И бросил на офицера красноречивый взгляд.
– Остаетесь в моем резерве вместе с амазонками!
– предупредил офицер.
– Чтоб без разрешения - никуда! Я все вижу!
– Глаз-алмаз!
– охотно поддержал стрелок.
– Взгляд-рентген!
– Вот именно, - откликнулся офицер, и улыбочка стрелка увяла.
Парамедики прибыли не сразу, зато со всем необходимым оборудованием в руках, как принято у европейцев. Выслушали рекомендации офицера, вежливо попросили дать им возможность нормально работать и укатили безвольное тело старшины в медблок.
"Товарищ император" вышел в стартовую зону. Там царила предполетная суета. Как принято у русских, техники и пилоты пытались все сделать в последний момент. А сервис-команды, оставшиеся от прежнего экипажа "Локи", работали методично, тщательно и неторопливо. В результате над стартовой зоной висело плотное, почти осязаемое облако ругани - и не только на русском.
– Да пошла эта целесообразность к чертям собачьим!
– вдруг прошипел офицер.
Быстрым шагом он вернулся к "семерке". Стрелок, загружающий в приемники кассеты с боезапасом, почему-то поморщился.
– А я что говорил?
– заметил пилот из-под истребителя.
– Я говорил, он вернется!
– Товарищ император!
– проворчал стрелок.
– По законам войны вам надо быть где? В навигаторском посту, вести "Локи" в атаку на Клондайк! Какого черта вы тут забыли? Я Сергею щелбана проиграл!
– Да пошли эти законы знаешь куда?
– взорвался офицер.
– Истребителей на смерть не отправлю, и все! Не для того бунт устраивали, чтоб снова телами заваливать врага! Где эти чертовы оружейники с ракетными подвесками? Где, я спрашиваю?
– Европейцы, - флегматично заметил пилот и выбрался из-под истребителя.
– Идут. Да, кстати: расходники я поменял, хоть сейчас на Клондайк и обратно. Двадцать четыре хорды под завязку. И это последние, больше российских нет. На чем летать станем?
– На европейских. На европейских SS с европейскими расходниками.
Явились оружейники. Не спеша, но удивительно быстро подвесили ракеты. Офицер посмотрел контроль времени и проглотил замечания: европейцы, никуда не спеша, управились быстрее специалистов генерала Кожевникова. Старший наряда еле заметно усмехнулся и приложил пальцы к каскетке. Офицер смущенно козырнул в ответ и запрыгнул в люк от позора подальше. Стрелок без напоминаний занял командирский компенсатор и включил связь.
– "Локи"!
– позвал офицер сердито.
– Капитан Овчаренко, ты сейчас за старшего? Три-ти-ти, щука-таймер-аверс! Как понял?
– Смотря что понял, - осторожно отозвались из пилотажной.
– Что последний приказ отменяется - не дураки, коды знаем, поняли. А откуда вы передаете, пока что нет... А хотелось бы, ибо жутко интересно...
– Из-за вашей спины!
– привычно огрызнулся офицер.
– Капитан! Европейцев видишь?
– Нет, и еще долго не увижу. Я же не ваша особая служба, мне радарные группы требуются, знаете ли!
– непочтительно отозвался капитан.
– Включатся, посмотрю!
– Тогда...
– офицер прикинул координаты.
– Тогда минус, двадцать, двадцать, начинай движение! И когда увидишь европейцев, дай-ка по ним из "Торов"!
– Из "Торов"? Не попадем! У нас не канониры, а смех в тельняшках...
– А должны попасть!
– Ну... а смысл?
– Не знаешь, для чего из "Торов" стреляют?
– удивился офицер.
– Пусть европейцы отбивают, тренируются! А ты им следом открытым текстом, что здесь зона интересов свободной России! И кто влезет, того грохнем! "Нибелунга" грохнули, и их грохнем! Понял?
– Вроде да, - неуверенно пробормотал капитан.
– Мол, в сердце владений европейцев - вдруг зона интересов свободной России, и чтоб не лезли, а то убьем. Чего тут непонятного... а европейцы поймут?!
– Не поймут - грохнем!
– отрубил офицер.
– Пусть на "Нибелунга" посмотрят! Кстати... на "Нибелунге", как у вас? Майор!
– Бегаем!
– прохрипел издалека десантник.
– Экипаж, падла, прыткий, фиг догонишь! Спортсмены, наверно! Но резервный центр и огневые посты наши, спасибо "тринадцатому"!
– Отлично. Пилотажной смене начать движение на минус, двадцать, восемнадцать!
– Есть начать движение!
– отозвался звонкий голос Лючии Овехуны.
– Цель не определяется, иду по координатам!
– Как не определяется?
– не понял офицер.
– Вон же они...
И лязгнул зубами, получив мощного тычка от пилота.
– Врежь ему еще, Сергей!
– прошипел стрелок.
– На пыточный столик захотелось, да? Там не обычные матки, а рейдеры, на гадальный сайт не ходи! Под невидимостью в шесть слоев! А у него - вон же они! "Нибелунг" не видит, а наш император - запросто! Тут никакой особой службой не отбрехаешься! Вырвут глаза и под микроскопом изучат!