Охота на викинга
Шрифт:
Мысли в голове крутились совершенно странные. По идее, неоплаченный счет в клубе ее не должен заботить вообще никак. Она к нему не имеет никакого отношения.
И вообще она — сама по себе.
Железный дровосек забросил ручищу ей за спину, положил на спинку сидения. Рита внутренне напряглась, готовясь к закономерным приставаниям и не зная, как себя вести, но рука «похитителя» лежала спокойно.
Машина вывернула на огромный широкий мост и понеслась к Кремлю, мимо красных башен, увенчанных пятиконечными звездами. Рита жадным взглядом вцепилась в древние
«Жигуленок» выскочил на очередную набережную, крутанулся по бульвару, а потом запетлял по темным улочкам, окончательно запутывая и без того недоступную для запоминания дорогу. Наконец машина остановилась возле интимно светящихся окон небольшого ресторанчика. Водитель повернулся к пассажирам и сообщил:
— Приехали.
Пока Рита выбиралась из пропахшей бензином шестерки, ее похититель расплатился мелкими купюрами и даже позвенел в ладони мелочью. «Он совсем без денег, — подумала Рита. — Зачем же привез меня в ресторан?»
Облезлая «шестерка», помнившая, должно быть, еще похороны Андропова, покряхтывая, покатила в ночь.
В отличие от клуба, в ресторане было пусто и тихо. Приглушенный свет, негромкая музыка фоном, дорогие скатерти. Официант в белоснежной сорочке и черном фартуке поздоровался с Железным дровосеком как со старым знакомым, мягко опустил на стол перед Ритой тяжелое меню в массивной кожаной обложке, улыбнулся.
Нильс потянулся за винной картой. Наметанным взглядом побежал по наименованиям.
Рита между тем заглянула в меню и еле-еле удержалась от удивленных восклицаний. Цены под кожаной обложкой не поддавались осмыслению. Есть и без того не очень хотелось, а после увиденных циферок расхотелось окончательно.
Палец Железного дровосека остановился на строке в винной карте.
— «Пассито ди Пантерелия» две тысячи первого года.
— Бокал?
— Бутылку, — поправил Нильс и посмотрел на Риту. — С этим вином хорошо сочетается сыр и десерт. Вы ведь не ели?
— Я не голодна, спасибо.
Это прозвучало настолько скованно и неискренне, что Рита потупилась.
— И сырную тарелку, — добавил к заказу ее похититель. — Все на мой счет.
Официант вежливо кивнул и беззвучно удалился.
— Я не самый главный ценитель сладких вин, но это неплохое. Кто-то предпочитает «Сатерн» из Франции, но мне он кажется уж слишком сладким. Предпочитаю Италию.
Сырная тарелка оказалась необъятным блюдом с разложенными на кучки странными сырами, порезанными небольшими кусочками. Рядом зачем-то лежали крупные, едва ли не крупнее слив, виноградины, немного меда и орехи. Бутылка «Пассито», напротив, была маленькой, водочного объема. Вместо того чтобы поставить ее на стол, официант лихо вывернул пробку и налил совсем немного в бокал Нильса.
— Господин Хаген, прошу…
«Хаген, — запомнила Рита. —
Железный дровосек тем временем пригубил вино. Едва заметно кивнул. Официант с каменной физиономией наполнил бокал Риты, долил Нильсу и удалился.
Рита осторожно подцепила кусочек сыра с мраморными прожилками плесени. О существовании этой экзотики она знала, но никогда не пробовала. Мама говорила, что покупать испорченные продукты глупость, как и искать вкусовые изыски в горечи. На самом деле мать лукавила. Просто семейный бюджет не позволял дорогостоящих экспериментов.
Экзотический сыр Рите не понравился. Выплюнуть было нельзя, заесть нечем. Стараясь не морщиться, она поспешно разжевала кусочек и судорожно проглотила. Только бы не заметил нужный человек.
Нильс смотрел на нее прежним, странно ищущим взглядом. И, конечно же, он все видел, но почему-то Ритино неприятие заказанной им закуски неожиданно обрадовало Железного дровосека. Как будто нелюбовь к горгонзолам, бри и пармезану была каким-то вопиющим достоинством.
— Здесь уютно, — сказала Рита, чтобы нарушить затянувшееся молчание.
— Да, немного, — как-то не совсем по-русски ответил ее похититель. — Знаете, я в Москве всего три года и знаю далеко не все.
— Мне показалось, мы едем в какое-то особенное место, — удивилась Рита. — Вы так уверенно говорили с водителем.
— Это хороший ресторан. Здесь тихо, и открыт он двадцать четыре часа, — с нетрезвой искренностью улыбнулся Нильс. — А вы здесь были?
— Я в Москве всего… совсем недавно, — вовремя поправилась Рита, — и еще пока нигде не была.
— Вот у нас уже нашлось что-то общее.
Он поднял бокал, салютуя. Рита пригубила вино. Беседа выходила простой и непритязательной. Легкой. В другой ситуации Рита уже давно расслабилась бы, но сейчас не получалось.
«Отдыхай, веселись, но без перегибов, — звучал в голове голос Николая Александровича. — Постарайся ему понравиться. Главное — будь естественной».
Она так старалась быть естественной внешне, что внутри все дрожало от напряжения. А еще было душно. Рита потянула шарфик, обнажая шею.
Нильс замер с бокалом в руке. Улыбка слетела с его лица с той же легкостью, с какой ткань шарфа скользнула по Ритиной шее. Взгляд Железного дровосека намертво прилип к ключице, где красовалась нарисованная родинка, о которой Рита успела позабыть.
— Мархи… — хрипло произнес он.
Или зарычал, как раненый зверь?
— Что? — не поняла Рита.
Взгляд нужного человека снова стал вменяемым. Нильс даже попытался вернуть улыбку на лицо.
— Вы сказали, вас зовут Маргарита. А домашние вас как называют? Мархи? Марго?
— Арита, — тихо произнесла она, мимолетно вспомнив о японской мультяшной принцессе Аритэ.
— Арита, давайте выпьем по вашей традиции и станем говорить друг другу «ты».
— Вообще-то это средневековая европейская традиция, — поправила Рита.