Охота за атомной бомбой

Чиков Владимир

Первую возможную версию она отмела сразу же: Млад по своей инициативе и обдуманно сделал выбор в отношении сотрудничества с советской разведкой, а он не тот человек, который отказывается от своих обязательств. Вторая версия была более реальной: он был осторожен и не стал бы подвергать кого-либо опасности. И наконец, третья версия была самой маловероятной. И это означало, что ей придется снова ехать на площадь перед церковью.

Но дальнейшее пребывание в Сандии уже стало проблемой. Ее отпуск по болезни подходил к концу, и она должна вернуться

на работу. Как тут поступить? Отправить еще одну телеграмму Джонни и пусть он сам решает? В этом не было никакого смысла. Что бы он ни решил, она теперь все равно опоздает на работу. Тогда придется, черт побери, остаться еще на одну неделю.

Лесли решила, что в последний раз поедет в Альбукерке, и если Млад не появится, то она сразу же отправится на железнодорожный вокзал. Фактически она в любом случае поедет домой в Нью-Йорк.

Следующее воскресенье было 15 августа. Лесли выехала из Сандии уже с чемоданом. Она оставила его в камере хранения на вокзале в Альбукерке и в четвертый раз отправилась на место встречи. Уже на подходе к площади она заметила высокого стройного парня. Он торопливо шел по улице в сторону церкви, оглядываясь и что-то высматривая. На нем была белая спортивная рубашка и такого же цвета сандалии. Но самое главное - в руке он держал желтую сумку, из которой торчал рыбий хвост.

– О Боже! Наконец-то!
– Она закатила глаза, подняв руки ладонями вверх и молча воззвав к небесам. Потом снова бросила взгляд на элегантного молодого человека и, устало опустив руки, пошла навстречу ему. Сердце ее забилось от радости. Когда она приблизилась к нему, то неожиданно для себя обнаружила, что совсем забыла слова пароля, которые должна была произнести, и пробормотала:

– Извините... Могу я вас спросить?..

Млад сразу остановился и посмотрел на нее раздосадованным взглядом, не имея никакого желания терять время с посторонней маленькой женщиной.

– Да... А в чем дело?

Так и не вспомнив слова пароля (такое бывает!), Лесли стояла перед ним улыбаясь, как будто встретила старого приятеля. Он ей показался симпатичным, хотя и с несколько заурядной внешностью - худощавое лицо и большие круглые глаза. Время шло, и Млад уже начал нервничать, подумав, а не провокация ли это со стороны ФБР? Его беспокойство возрастало. И вдруг он услышал умоляющий голос:

– Ну, вы это принесли?

Шокированный таким вопросом, он оглянулся вокруг и повернул сумку таким образом, чтобы на ней было видно рекламное изображение. Это был сигнал опасности.

– Да, я кое-что принес, - тихо произнес он, указывая взглядом на сумку.
– Вот рыбину весом больше трех фунтов...

Получив совершенно неожиданный ответ, Лесли в свою очередь тоже встревожилась. Внезапно вспомнив, что у нее есть пароль, который нужно произнести, она сделала над собой усилие, чтобы припомнить его. Пока она хмурила брови и теребила прядь волос, Млад продолжал пристально смотреть на нее, предчувствуя крупные неприятности и в то же

время надеясь, что его сигнал предупредил связника и отвел от него опасность.

Наконец Лесли вспомнила:

– Прошу извинить, не знаете ли вы, какой курорт лучше всего при заболеваниях органов дыхания, Сандия или Рио-Гранде?

Млад не ожидал, что связник окажется женщиной, и некоторое время колебался. Затем перевел дыхание и тихо ответил:

– Курорт с наилучшим климатом для здоровья находится в Скалистых горах, там, кстати, есть и хороший врач.

Наконец-то условия для вхождения в контакт были соблюдены. Они обменялись условными взглядами, и Млад, галантно взяв под руку Лесли, сказал:

– Тут полно темных личностей, давайте вернемся к кафетерию.

Внезапно ей к горлу подкатила злость.

– Чем вы, черт побери, занимались в течение четырех недель? Я приходила сюда каждое воскресенье, а вы только сегодня изволили явиться!

– Я сдаюсь, - ответил он голосом раскаяния.
– Это моя вина. Я перепутал месяц.

Это была причина, которую она посчитала наименее вероятной.

– Ладно. Вы принесли что-нибудь?

– Да.

Начиная с этого момента, к большому удовлетворению Лесли, все пошло быстро и как по маслу. Млад убрал в сумку конец рыбьего хвоста, вытащил со дна связку бумаг и передал ее Лесли:

– Это все, что я могу вам отдать.

Вся аж сияя, она с облегчением схватила ее.

– Спасибо. Теперь я вернусь хоть не с пустыми руками.

Она положила сверток в свой саквояж и спросила:

– Как мне вас называть?

– Называйте меня земляком, - ответил он, а потом серьезно добавил: Курнаков говорил мне, что по принятой у вас практике каждый должен знать только то, что ему положено знать. Только таким образом мы не сможем поставить наше дело под угрозу провала.

– О'кей, - согласилась Лесли.

– Судя по тому, как вы ко мне смело подошли, - продолжал он, - я принял вас за агента ФБР.

– Мне очень жаль, но я действительно вышла из терпения. Моих сил больше нет. Вы думаете, легко приходить сюда подряд три воскресенья и крутиться тут часами, ожидая вас?

– За все то, что я сегодня вам принес, - отвечал он, - вы могли бы приходить сюда каждый день в году.

Этот ответ заставил Лесли улыбнуться. Они спустились по улице под руку, как влюбленная пара. Наконец Млад произнес:

– Очень жаль, но мне пора возвращаться.

– Мне тоже.

Теперь, когда ценные бумаги находились у нее в ридикюле, она почувствовала себя несколько расслабленной, ей стало жаль, что нужно расстаться с ним.

– Передайте Моррису от меня привет, - произнес Млад.
– Когда вы планируете уезжать?

Лесли посмотрела на часы.

– Примерно через час.

– Как? Уже через час?
– воскликнул он смущенно.
– Вы хотите сказать, что если бы я сегодня не приехал...

– Мое путешествие сюда было бы напрасным.