Охотница на чудовищ
Шрифт:
– Вампиры... – вздохнула Джейн.
– Интересно... Это уже кое-что значит, - Ая смахнула пыль и села на скамью, после чего посмотрела на Кинга. – Что ты знаешь о кровососах?
– Только то, что прочёл из книг. Хотя, подождите. Как-то раз в подземельях я видел двуногую летучую мышь с очень острыми клыками. У неё был очень любопытный нос – словно лист дерева.
– Ночной плакун. Рукокрылые упыри. Низшая категория. Это не совсем упырь, а самый обычный зверь, только приспособившийся охотиться на людей и крупных животных.
– Когда
– Он цвет менял? – Ая смахнула пыль с ближайшей скамьи и села на неё.
– Да.
– Лямбда ночной. Перепончатокрылые ящеры. Низшая категория. Природный вампир, привыкший пить кровь крупных пресмыкающихся Эйдема. Это не упыри и не вампиры – это простые животные. Настоящие вампиры – это ламии, бруксы, ноосферату и Ночные Всадницы, а так же алукарды и лексы крови. Названия странные, но что поделать, какие есть, такими и будем пользоваться. Поскольку в школе явно действует вампир, а не упырь, то ими мы и займёмся. Вы знаете, как убивать вампиров?
– Говорят, что на них не действует сталь, а орудовать нужно серебром. Осина, чеснок, вербена и слюна пиявок очень сильно действует на вампиров. Ах да, я слышала о каких-то видах смазок, которыми можно нанести вампиру обширные повреждения, - пробормотала Джейн.
– Где-то в книгах читала.
– Слабость вампиров в их силе. Ранения, которые вы наносите вампирам, должны быть направлены в район сонных артерий, вен и аорт. Теряя кровь, вампир теряет силу, - почесал в затылке Кинг. – А поскольку они отлично видят в темноте, то болезненно реагируют на яркие вспышки. Вроде бы специалист по глазным болезням может отличить вампира от человека.
– Всё правильно. Кроме того, на вампиров действуют белый уксус, и кристаллы алберна. Точнее их реакция на эти вещества отличается от реакции людей.
– Белый уксус... Это уксус?
– Уксус с растворённым в ней серебром. Есть один катализатор – «гнев пророка», он позволяет растворять в уксусе благородные металлы, кроме платины. Вампир, выпивший хотя бы чайную ложку этого вещества, вмиг зарабатывает тяжелейшее расстройство желудка.
– А человек как реагирует?
– А человек сразу умирает.
– Прелесть, какая! – фыркнула Джейн. – Что же нам сейчас, весь приют отравить? А если ошибёмся, то, что тогда?
– Тогда просто извинимся перед родственниками и возьмёмся за следующих подозреваемых. Мне доводилось расследовать дело, где белым уксусом отравили пятерых человек, подозревая их в принадлежности к вампирам.
– Вы травили? – ужаснулся Кинг.
– Конечно, нет, - пожала плечами Ая. – Вампир и травил. Он убивал людей, затем обвинял в вампиризме совершенно непричастных людей и травил их. Пока кто-то не догадался нанять Пендрагонов, умереть успело десять человек. Из них пятеро – несовершеннолетние девочки. Я к чему всё это рассказываю, догадались?
– Думаю да, - осторожно проговорил Кинг. – Вампира от человека можно отличить лишь при вскрытии его трупа или применяя очень опасные виды химических веществ. А что до чеснока и осины...
– Чеснок должен быть введен в тело, а деревянные колья, собственно говоря, должны быть непростыми. Суть деревянного оружия в том, что оно, будучи должным образом, заколдованно, высасывает из тела вампира его силу. Простым колом, срубленным в этом саду, ты только ранишь вампира, но не убьёшь.
Кинг прикусил ноготь, и начал думать. Становилось понятно, почему Пендрагоны изучали аналитику, психологию, судебную медицину и некромантию. Оказывается в некоторых случаях убить чудовище – полдела. Его ещё нужно найти, а оно явно не желает быть найденным. И что тогда делать? Не убивать же весь приют. Хотя кто его знает, как там дела в прошлые годы состояли? Может быть, Пендрагоны потому и пользовались столь большой популярностью, что не применяли критических мер, вроде поголовного вырезания всех подозреваемых...
– Значит, пока этот вампир не явил себя в своей сути, то его невозможно найти?
– Нет. Поэтому, Кинг, будь осмотрителен в действиях и словах. Любой житель этого приюта, кроме детей, может быть вампиром.
– А почему вы исключаете детей? – удивилась Джейн.
– Вампиры, размножающиеся как люди, а ламии это именно такие вампиры, до тринадцати лет ничем не отличаются от простого человека. Ничем. Как вы думаете, откуда у вас в приюте появился вампир? – прищурилась Ая. – Ну ладно, посидели и за дело. Кстати, Джейн, может быть, вы меня сводите к жертвам вампира?
– Госпожа Нафка запретила с ними говорить и встречаться... – Джейн оборвала себя. – А может быть не нужно? Ребят чуть заживо не съели, а тут вы...
– Детям полезно будет увидеть живого Пендрагона, - равнодушно сказала Ая. – Пусть они знают, что в этом приюте есть кто-то, кто готов защищать их.
– Ух, ты! А ты настоящий Пендрагон?
– Самый что ни есть доподлинный, - улыбнулась Ая и села на колени, глядя в глаза мальчишке лет десяти, что сидел на кровати и рассматривал логру.
– Ого! А у тебя есть оружие Пендрагонов?
– Есть. И «найтблэйдн» и «пайнкилл». Даже «карвенан».
Ребят, пострадавших от нападения вампира, держали в отдельном крыле больничной палаты.
Их было четверо. Пока Фиалка ездила в Невинные Слёзы, вампир напал ещё на одного ребёнка. Последняя жертва вампира, девочка лет девяти, была по-прежнему без сознания и лежала в отдельной палате, изрисованная медицинскими рунами.
Мальчишки, поправляющиеся после нападений вампиров, с интересом посматривали на Ая, Кинг и Джейн наблюдали за всем этим, затаившись в углах палаты. Перед тем как войти в палату, Ая строго-настрого запретила Кингу открывать рот и внимательно запоминать всё, что скажут дети.