Охотничий инстинкт (сборник)
Шрифт:
Торговцы наркотиками получили по заслугам. И Филиппов, и Парамон находились под следствием, и скоро должен был состояться суд.
Карташову за раскрытие этого дела объявили благодарность по службе и вроде намекали на скорое майорство, несмотря на его молодость. Он осознавал, что без участия в деле Ларисы вряд ли смог бы претендовать на подобные жизненные перспективы, и попытался в скромных размерах отблагодарить ее — коробкой изысканных конфет и огромным букетом цветов.
Лариса очень долго волновалась за судьбу «голубого» бандита по прозвищу Кальтенбруннер,
Евгений Котов по-прежнему околачивался в Тарасове и пробовал восстановить свои утраченные за время пребывания в Москве позиции в бизнесе. О нынешних приключениях Ларисы он практически осведомлен не был, да он уже свыкся с мыслью, что его жена периодически попадает в криминальные передряги. Семейная жизнь у Котовых начала более-менее налаживаться, все-таки давала о себе знать десятилетняя привычка.
— Мне хочется пожелать тебе счастья в жизни здесь, в России, с которой я расстаюсь. — Владимир обвел рукой все пространство зала ресторана.
— А тебе в той. — Лариса указала на запад. — Надеюсь, что чистый лист, с которого начнется теперь твоя жизнь, не станет для тебя черновиком.
Обаяние «новых русских»
Глава 1
«И зачем это все было?» — с досадой подумала Лариса, рассматривая старые свадебные фотографии. Она тогда была совсем юной, со смешной химией, которая сейчас смотрелась бы явным анахронизмом. Но тогда, в восьмидесятых, все так ходили.
И Евгений тоже смотрелся крайне нелепо с усиками, в своем австрийском костюме. Если убрать эти усики, вообще был пацан пацаном. Ему бы в жизни еще пообтереться, а потом уж и жениться.
Да, слишком много с тех пор воды утекло. Сейчас она, прожив в браке больше десяти лет, скучает в своей трехэтажной квартире, а муж живет за восемьсот километров, в столице. Так уж распорядилась судьба.
Уже почти год минуло с того момента, когда Лариса на экране телевизора увидела пленку, на которой были документально зафиксированы кадры, где ее муж изменял ей с посторонней женщиной. Конечно, им обоим уже за тридцать, и надо было бы привыкнуть к тому, что в этом возрасте никто не застрахован от связей на стороне. Ну что, собственно, в этом такого?!
Ну завела бы она себе любовника, и все! Так нет же, надо было пойти на разрыв. Не могла она поступить иначе после того случая. А Евгений, откровенно говоря, не очень и сопротивлялся.
Разрыв был не окончательным, никакого официального оформления, просто раздельное проживание: он — в Москве, она с дочерью — в Тарасове.
И вот уже почти год они с супругом практически не виделись. Только на новогодние праздники он появился в Тарасове. Общение было достаточно формальным. Евгений, как всегда бывало и раньше по праздникам, практически не просыхал, а потом, протрезвев и обидевшись на холодность Ларисы, уехал обратно в столицу. Лариса жила по-прежнему вместе с Настей, которая пошла в этом году в шестой класс. Будучи не в силах замкнуться исключительно лишь на дочери, Лариса снова вернулась к активной деятельности в ресторане «Чайка», фактической владелицей которого была уже почти восемь лет.
Она почувствовала сполна свое одиночество весной, с наступлением апреля. Когда природа расцвела буйным цветом, в душе ее царил беспросветный мрак и холод. Появившийся где-то в конце мая на горизонте Ларисы некий молодой человек по имени Владимир Путов заполнил пустую нишу в ее душе. Он был вполне респектабелен, и, хотя по социальному положению стоял несколько ниже самой Ларисы, это ее нисколько не смущало.
— Мама, какие у тебя на сегодня планы? — прозвучал неожиданно голос из-за двери.
Внезапное вторжение в ее мысли заставило Ларису вздрогнуть, отложить в сторону старый фотоальбом и бросить взгляд на дверь. Секунду спустя на пороге комнаты появилась Настя. Она была одета в домашний халатик, сквозь который уже начинали проглядывать пока еще незрелые формы юной девушки.
По голосу дочери Лариса поняла, что та находится не в самом лучшем настроении.
— А что такое, солнце мое? — спросила Лариса.
— Просто так, интересуюсь, — ответила Настя и пристально посмотрела на мать.
— Просто так ничего не бывает.
— Просто… — Настя задумалась, покрутилась на месте и вдруг выпалила: — Я хотела выяснить, не знаешь ли ты, когда приедет папа.
Лариса сразу же помрачнела, вздохнула и сказала:
— Не знаю.
— Так позвони ему, я соскучилась.
— Сама позвони.
Настя нахмурилась, сказать ей в ответ было нечего, однако она продолжала стоять на месте. Лариса решила разрядить напряженность, но вместо этого лишь больше ее усугубила.
— Еще что-нибудь? — спросила она нетерпеливо.
— Да, — с вызовом сказала Настя. — Я подумала и решила, что твой дядя Володя мне надоел.
Лариса удивленно подняла брови вверх. Этого еще не хватало. Дочь и раньше весьма прохладно относилась к новому увлечению матери, а сегодня, видимо, решила осуществить прямое вторжение в ее личную жизнь.
— А мне пока нет, — с улыбкой ответила Лариса.
— А мне — да, — упрямо повторила Настя.
— Ну ладно, ты вначале спрашивала меня про мои планы. Так вот — сейчас я собираюсь и еду в ресторан. У меня сегодня там много дел. А ты не скучай, сиди дома и делай что вздумается.
Лариса подошла к дочери и вознамерилась было обнять ее, но та отстранилась и пошла в глубь комнаты, туда, где только что сидела Лариса. Она увидела фотографии, которые та рассматривала, села на диван и углубилась в их просмотр.
«Ну что ж, пускай хоть этим займется», — мысленно вздохнула Лариса и вышла за дверь. Нужно было бы отправить ее куда-нибудь на август. Хотя бы на Волгу, что ли, к родителям на дачу… После того как Лариса с Настей съездили на неделю в Швейцарию месяц назад — первый раз без папы, — дочка откровенно скучала дома.