Охотник и Воробей
Шрифт:
– Уходите в Трясы, как ты и собирался сразу, но потом - сойдите с торных путей и идите болотами, Белое Перо знает тропы через топи. Выйдете к востоку от Пеперонища и идите в Стол. К Тропу вам возвращаться нельзя, по крайней мере пока что, - Смотритель может устроить засаду.
– И что мы там будем делать? В столице у нас нет резиденции.
– Скроетесь среди странников, они хорошо это умеют. Может, пока вы доберётесь туда Лерет придумает что-нибудь.
– А ты?
– Что я?
– Я увижу тебя ещё?
Глен потянулся вперёд и прикоснулся к виску
– Я всегда здесь.
Номи открыл глаза. Огонь потрескивал в камине, но вместо ароматов плавящегося сала и горячего хлеба здесь были запахи сырости, давно нестиранной одежды и болезни. Охотник огляделся: рядом покатом спали Фрам, Летор, Воробей, Белое Перо и Суши. Как охотник понял из оговорок - Суши странником не был, просто осиротевшим ребёнком каких-то далёких родичей то ли Филина, то ли Белого Пера, которого они взяли к себе из жалости.
Охотник сел. Стылые мышцы ныли и голова опять начала кружиться. Часы показывали глубокую ночь - два часа после полуночи. Он подвинулся поближе к очагу. Надо бы пойти посмотреть как там Додо, карауливший их сон. До смены ещё час, но раз всё равно уже не спится... Но уйти от огня охотник заставить себя не мог.
Вдруг рядом сел странник, когда только проснуться успел? Посопел подставляя теплу то один бок, то другой. В итоге сел к огню спиной и ненадолго затих.
– Полцарства за сухую рубашку, - пробормотал он.
– Почему ты не спишь?
– Скажи... Может ли кто-то по связи притвориться другим человеком?
Странник недоверчиво покосился на охотника будто спрашивая 'и из-за этого ты не спишь?', но кивнул:
– Такое технически возможно, и подобное неоднократно происходило в прошлом. Почему ты спрашиваешь?
– Мне кажется, со мной кто-то связался пока я спал.
– Вероятность такого события слишком мала, чтобы воспринимать её всерьёз, - покачал головой странник.
– Кроме меня - и тебя - мне неизвестно ни о ком на несколько дней пути в любую сторону, кто обладал бы способностями к связи. Тем более был бы настолько искусным, чтобы притвориться кем-то ещё. И знал тебя. Не забывай - нельзя просто так выйти в эфир и крикнуть 'эгегей, есть здесь кто-нибудь'.
Охотник промолчал. По всему выходило, что странник прав. Может, это действительно был просто сон? После столь насыщенного дня присниться могло что угодно. И показаться чем угодно.
– С другой стороны, - продолжил вдруг странник, - могло быть так, что ты неосознанно сам вызвал кого-то. Если ты знаешь этого человека, прикасался к нему - у тебя есть коды доступа. А с учётом того, что в связи ты сильнее чем я, то...
– Исключено.
– Почему?
– Этот человек уже несколько лет мёртв.
– Ты уверен?
– Я лично обратил в пепел его тело.
Они замолчали.
– А ты спрашивал что-нибудь, о чём знают только ты и он? Ну, или он говорил что-нибудь такое...
– Мы говорили кое о чём, о чём человек вне Ордена знать не может.
– Ладно, - произнёс странник и повторил: - Ладно. Допустим, это был просто сон. И что же тебе приснилось?
– Что сюда едут воины Крати.
– Мясники Храма, - скривился странник. Не только у охотников было обидное прозвище.
– Поэтому нам не стоит разделяться, а всем вместе отправляться в Трясы - и как можно скорее, с рассветом.
– А оттуда куда?
– Белая Перо должна знать тропы по топям и мы сможем выйти к Пеперонищу, а оттуда - к Столу.
– Ты уверен, что Пёрышко знает тропы?
– Нет, это был просто сон.
– Я знаю тропы, - подала голос женщина. Интересно, хоть кто-нибудь спит сейчас?
– Охотник прав, если глава Ордена предупредил Смотрителя, а тот уехал и оставил после себя такое... Было бы глупо не послать никого зачистить следы.
– Значит, решено: не разделяемся, на рассвете выезжаем в Трясы, - постановил охотник.
– Ложитесь спать, завтра вам понадобятся все силы.
Он встал - нужно было пойти сменить Додо.
Ночь была тиха и темна. Небо опять расчистилось: сезон дождей близился к концу. За ночь грязь прихватило, и утром скорее всего выпадет иней. Окрестности были залиты лунным светом. Звёзды переливались словно небо было скатертью, вышитой драгоценностями. Он услышал её шаги ещё до того как Белое Перо вышла из здания во двор. Она остановилась рядом с охотником рассматривая пустую дорогу и молчаливый лес: с надвратной смотровой площадки окрестности просматривались отлично.
– Скажи, господин охотник, - тихо произнесла странница, - ты можешь и Филина тоже...
– Обратить в прах?
Она кивнула вместо ответа, но охотник увидел её движение в темноте:
– Его магия не должна попасть не в те руки, - её голос был предельно серьёзен.
– Хорошо. Перед отъездом я сделаю это.
Она ещё раз кивнула и ушла, а охотник остался раздумывать знает ли она, что у него уже есть образцы. Или не считает его 'не теми руками'? Хотя какая разница? Намного сильнее его занимало явление Глена. Он и раньше снился ему, но чтобы настолько ясно - никогда. Прежде сны походили именно на сны, обрывистые, смешанные с неожиданными действиями, людьми, воспоминаниями, без особой логики и уж тем более без запахов. В этот же раз всё было по-другому, и разговор, и место... Всё было слишком реальным, слишком последовательным, слишком ясным. Может, он просто сходит с ума? Должно ведь быть логичное объяснение происходящему. Просто он его пока что не знает.
Дорога в Трясы не принесла никаких сюрпризов: они пусть и быстро, но без особой спешки, чтобы не растрясти Летора, доехали до деревни, оставили кибитку у знакомых Филина и Белого Пера и углубились в болота. Несмотря на постоянное шершавое предчувствие угрозы, преследующее охотника, и ощущение беды, изводившее странника, ничего плохого не происходило: в топях им попадались только мелкие нежити, в основном донные кары, собравшиеся здесь в невероятном количестве. До безлесого участка болот, где путники были бы видны издалека, им был ещё минимум день пешего пути (лошадей вели в узде опасаясь случайно сойти с крепкой земли), и сейчас их окружал пусть негустой, но всё же лес.