Охотник из снов
Шрифт:
— Людьми, которые могут превращаться в животных.
— А-а!
Кое-что начинало проясняться. Тёмные охотники истребляли вампиров-даймонов. Ловцы снов следили за снами… Интересно какая «сфера деятельности» отводилась охотникам-оборотням?
Да уж. Лучше не думать об этом.
— Наверное, мужчина, который помог перенести тебя в эту комнату, был оборотнем.
Сайфер попытался сесть, но зашипел от боли.
— Осторожней, — предостерегла Симона, склоняясь к нему.
Она положила руки ему на грудь, но тут же их отдёрнула, почувствовав, что её будто током
— Тебя буквально пронзили насквозь, а Карсон сказал, что болеутоляющие ловцу снов не помогут.
Сайфер стиснул зубы, опустился на кровать и, стянув со лба мокрое полотенце, уставился на него так, словно это был инопланетный паразит, пытающийся высосать его мозги.
— Тебя лихорадило, — объяснила Симона.
Сайфер ещё больше помрачнел:
— Твоя работа?
Она никак не могла понять, почему он сердится. Неужели его так раздражала проявленная ею доброта?
— Я хотела помочь, извини, если что не так.
— Зачем тебе помогать мне?
— Потому что тебе было больно, ты истекал кровью.
Он смотрел на Симону всё тем же холодным, пронизывающим взглядом.
— Тебе-то что?
— Я стала медиком, чтобы помогать людям, и следую своему призванию.
— Почему?
Она в жизни ещё не встречала никого, кто с таким трудом принимал бы помощь. Боже, через что же пришлось пройти Сайферу, если мелочь вроде холодного компресса на лоб вызывала у него жуткие подозрения?
— Я так понимаю, тебя раздражает любое проявление участия с моей стороны.
— Да, — прорычал он. — Раздражает. Люди не добры. Уж точно не ко мне.
Эти слова болью отозвались в душе Симоны.
— Сайфер…
Он бросил полотенце на пол.
— Мне не нужна твоя жалость. Или доброта. Просто не путайся под ногами и не дай себя прикончить, пока я не проберусь в Калосис.
Ого. Очень мило и обнадёживающе. Он вёл себя как бешеный дикобраз среди надутых воздушных шаров.
— Почему ты так стремишься кого-то убить?
У неё в голове вдруг обжигающей вспышкой возникло видение — Сайфер, безжалостно подвешенный за запястья, в тёмной мрачной пещере. Его лицо скрывали спутанные волосы, испачканные в крови и грязи. На обнажённом теле зияли кровоточащие раны. В глазах отражалась ужасная мука. Он пытался увернуться или защититься, но не мог. Удар за ударом его настигал хлыст, усеянный стальными шипами, заставляя жертву вращаться на цепях и нанося ему всё новые увечья. Двух скелетов, истязавших его, не волновало, куда приходятся удары — лишь бы те причиняли боль.
Чем сильнее он истекал кровью, тем громче смеялись мучители.
— Хватит! — крикнула Симона, не в силах больше это выносить.
Видение пропало так же внезапно, как и возникло. Сайфер бросил на неё такой холодный взгляд, что у Симоны всё внутри заледенело.
— Ты увидела лишь десять секунд тех пыток, которые я терпел многие века из-за жестокости этого «кого-то». Ещё вопросы есть?
Она не могла даже вздохнуть от боли, вызванной состраданием, и лишь покачала головой. В горле у Симоны стоял ком. Неудивительно, что Сайфер так зол.
— Хотя да, — ответила она после небольшой паузы. — Есть один вопрос. Ты уже столько потерял по вине этого предателя, стоит ли из-за него гробить всю оставшуюся жизнь?
Он горько рассмеялся.
— Знаешь, как я очутился здесь? Оказал услугу богине, которая уговорила Аида превратить меня в смертного на один месяц. Один единственный месяц. Проведя столетия в Тартаре, я уяснил, что по доброй воле Аид никому не даёт свободу, особенно личностям с таким прошлым, как у меня. Я всё равно попаду в ад. Тут без вариантов. Единственный вопрос заключается в том, удастся ли мне прихватить с собой ещё кое-кого. И я уж постараюсь. — Он впился в Симону взглядом, а потом рывком поднялся с кровати. — Где моя футболка?
Симона глазам своим не поверила — как Сайфер держался на ногах с такой серьёзной раной? Как он вообще мог двигаться, учитывая, что в его организм не попало ни капли болеутоляющего? Правда, после пережитого в Тартаре он, скорее всего, настолько привык к боли, что просто перестал её замечать. Даже истерзанный, Сайфер пытался сопротивляться скелетам.
— Возвращайся в постель, тебе необходим покой.
— К чёрту покой, — прорычал он сквозь зубы. — У меня слишком много дел, чтобы разлёживаться, словно изнеженный принц.
Симона преградила ему путь.
— Швы разойдутся.
— И что?
— И что? Ты с ума сошёл? — Похоже у него на самом деле крыша поехала. — Ты хоть представляешь, насколько это больно?
Сайфер холодно на неё посмотрел и повернулся спиной:
— Угу, отлично представляю.
Прикрыв рот ладонью, Симона в ужасе уставилась на шрамы, которые уродовали его великолепное тело. Сказать, что он был зверски истерзан — это ничего не сказать. Она бессознательно протянула руку, но застыла, не успев коснуться, чувствуя исходящий от его кожи лихорадочный жар. Симона не могла без боли думать о жутких побоях, вынесенных Сайфером. Что за монстр совершил подобное?
Ещё ужаснее, что Сайфер страдал в одиночестве, и рядом не оказалось никого, кто мог бы облегчить его муки.
Он снова повернулся лицом к Симоне.
— Так где моя футболка?
Ей пришлось несколько раз откашляться прежде, чем она смогла более-менее по-человечески ответить:
— Мы разрезали её, чтобы снять с тебя.
Он отвернулся, похоже, что ответ разъярил его.
— Ну спасибо!
Чего так переживать из-за какой-то тряпки?
— Хочешь, мы заглянем к тебе домой, и ты переоденешься?
— У меня нет ни дома, ни другой футболки.
Он это серьезно?
— Как так?
Он встал прямо перед Симоной и, ухмыляясь, уставился на неё с высоты своего роста:
— Смертная, почему до тебя никак не дойдёт? Меня выпустили из ада, а не из парка развлечений. В подобных местах не снабжают на прощание кучей шмоток и тугим кошельком.
— Но ты здесь уже несколько дней, так? Где же ты ночевал? Что ел?
Сайфер молча прошёл мимо, слегка задев её плечом. И тут она догадалась, о чём он умолчал: