Охотник на демонов. Канзас
Шрифт:
— Тридцать два, — ответил я, не задумываясь.
— Всё сходится, ровно тридцать два года назад у Барнети умер сын.
В этот миг мой мир перевернулся, земля ушла из-под ног.
— Мою маму звали Барнети? — прошептал я. Я не мог говорить громче, голова загудела от нарастающего давления.
— Почему звали? Она жива, — поправил маг.
Я взглянул на чародея, как на бога. Он сейчас подарил мне надежду увидеться с мамой, как много мне нужно ей сказать.
— Я могу её увидеть?
— Нет, все менторы, потерявшие своих детей, ссылаются.
В моих глазах читалось недопонимание, маг заметил
— Женщины, которые вынашивают Вельданов, являются менторами, их предназначение обучить своё чадо всему, что позволит стать хорошим Вельданом. Я вообще до сих пор удивлен, как могли ошибиться и утвердить твою смерть и как ты сумел выжить без знаний?
— Знания мне приходят через музыку, которую я играю. Куладий сказал мне, что через неё мне открывается путь в «великую библиотеку предков».
— Я знаю Куладия, — произнес маг, — очень даже может быть. Какой интересный случай! Я хочу узнать о твоём становлении подробнее. Ты уделишь немного времени старику? А я вознагражу тебя за это, ты сможешь попросить меня о своём заветном желании, я исполню его.
— Договорились, — обрадовался я, мне как — раз хотелось покончить с одним незаконченным делом.
— Только не проси о встречи с матерью, даже я не в силах устроить встречу с теми, кого сослали.
Вельдан, с которым мы совсем недавно скрестили мечи, хмыкнул. Маг и я только сейчас вспомнили о нём, моя история была действительно очень занимательной. Чародей рявкнул на него за то, что он грел уши и велел ему немедленно уйти, что тот и сделал.
Элимдур — так звали моего спасителя, перенес нас к себе домой. Его дом совершенно не был похож на дом Эсмеральды. Одна одинокая маленькая башня, а рядом какой-то полуразрушенный сарай. Вот и всё, что можно было сказать о его жилище снаружи, но как же я удивился, когда мы зашли внутрь — это был роскошный, обширный дворец.
— Как такое возможно? — удивился я.
— Моя постройка заколдована, — объяснил маг, — многие неблагоразумные люди не брезгуют напасть на жилище магов в надежде поживиться. Вот я, чтобы не сломать их судьбу, замаскировал свой дворец. Я отношусь к той категории магов, которые не приветствуют убийства.
Почему-то слова Элимдура заставили меня вспомнить механизм, который являлся гордостью Эсмеральды. Он служил ей, опять же по её словам, защитой жилища от магов и драконов. Мне сразу захотелось спросить про отношения Вельданов с магами, не испытывают ли они неприязни друг к другу?
— А как вы относитесь к Вельданам?
— Как к санитарам, — усмехнулся маг.
— К санитарам?
— Да! Кто-то же должен убирать за проделками дьявола.
— Вы не боитесь произносить имя хозяина преисподней?
— Я уже слишком много повидал, Карл, чтобы чего-то бояться.
— Просто племя йети…
— Да знаю я эту историю, — перебил меня Элимдур, — думаешь кто помог им спастись?
— Вы?
— Не один, конечно. Помнится, много магов тогда посетило Озисметорий. На тот момент мы ещё были дружны и смогли оказать сопротивление демону. В итоге он сдался и ушёл восвояси, где ему самое место!
Элимдур завис на пару секунд от ностальгии, видимо воспоминания были теплыми.
— И всё же, — никак не мог я угомониться, — ходят слухи, что Вельданы и маги враждуют.
— Всегда кто-то
Похоже сегодня я не узнаю правды. Маг как очень хороший политик, профессионально уклоняется от прямого ответа.
— Расскажи лучше, Карл? — неожиданно спросил Элимдур, ему не хотелось больше мусолить эту тему, — в каком возрасте у тебя проявился дар?
— В шестнадцать я увидел призрака, который жил в детском доме. Ночью он высасывал энергию из детей. Я попытался с ним договориться, но он вместо того, чтобы послушать меня, напал. В тот самый день я прочертил свой первый магический знак, призрак превратился в дымку. Сейчас я знаю, что тот призрак был очень слабым. На протяжении нескольких лет я встречал призраков в разы сильнее и одним магическим знаком их невозможно было одолеть. Потом я нашёл камешек, не сразу, через несколько дней. Тогда я понял, что такое профикс. Как сейчас помню, нацепил его на кортик, чисто на инстинкте. Ещё с раннего детства меня тянуло к холодному оружию, все дети играли в войнушку с игрушечными автоматами и пистолетами, а я предпочитал палки — это были мои мечи.
— Интересно! — восхитился Элимдур, я не обратил на его эмоции внимания и продолжил:
— Один мальчик, не помню его имени, поспорил со мной, что огнестрельное оружие эффективнее холодного в тысячу раз. Мы не оставили спор на месте, мы взломали тир, который находился неподалеку от детского дома. Я сказал ему: «бери любую пневматику и стреляй, как только прозвенит условный сигнал», условным знаком был будильник, который мы выставили. После сигнала я метнул свой кортик, мой кореш не успел нажать на спусковой крючок, я пробил его руку насквозь. Мне не хотелось причинять ему увечья, я хотел только лишь выбить у него из рук оружие, но лезвие отскочило от металла и изменило направление. Этот случай послужил моим первым приводом в полицию и расставанию с детским домом. Меня осудили сразу за два преступления, первым был вандализм, вторым — покушение на убийство. Но меня так и не посадили, мне удалось слинять. Больше меня в том городе не видели.
— Очень занимательная история, — признался маг, — ты многое пережил, прежде чем стать Вельданом.
— На тот момент я не знал, что я Вельдан, до встречи с одним из членов племени йети я называл себя — «охотником на демонов».
— Поразительно! Ты уже тогда понимал, что все потусторонние существа это не кто иные, как демоны.
— Каждый сон, который мне снился в подростковом возрасте, был повествовательным. В нем я обучался магическим знакам, заклятьям, видам демонов и ещё очень многому, что должен знать настоящий Вельдан.
— За этим что-то кроется, Карл, и нам с тобой, если ты не против, нужно в этом разобраться. «Великая библиотека предков», конечно, существует, но навряд ли ты черпал свои знания из неё.
— Но Куладий сказал…
— Куладий хороший хранитель, но в магическом деле он разбирается не больше, чем ты, а посему поверхностно. Если ты хочешь стать настоящим сильным Вельданом, тебе нужен ментор.
— Но вы же сказали, что моя мать…
— Я не говорю сейчас о твоей матери, я предлагаю свою кандидатуру. Я хочу стать твоим ментором.