Охотник на оборотней

Берсенев Михаил Юрьевич

— И каким это лицо оказалось?

— Она говорит, лицо зверя и убийцы.

— А вот с этого места поподробнее! — милиционер выпрямился всем телом.

— Вот ее рассказ. Пригласили их на день рождения подруги Князевой. Там наш парень махнул лишнего, стал злобным, кричал, чуть не подрался с молодым человеком именинницы и еще двумя парнями. Причем, количество противников его не волновало. Клавдия еле угомонила ухажера, вывела на улицу и парочка потопала домой. По дороге на них «наехали» четверо пьяных подростков. С ножами. Требовали деньги все отдать, телефоны сотовые и проч. Вообще, тривиальный грабеж. А Тихонову приказали, чтобы тот «валил отседова», пока они, ребятки, «такие добрые». Сами они хотели еще «поразвлечься с телкой». Это пересказ Клавдии. Так вот. Тут на глазах всей этой братии и спутницы Тихонова, Алексей из тихони превратился в безжалостного и отлично подготовленного к смертоносной битве зверя! Он в минуту уложил троих на асфальт. Девушка

говорит, что удары Алексея по пьяным физиономиям грабителей он наносил с такой силой, то слышался хруст ломаемых носов, выламываемых зубов, чуть ли не лопающихся глаз! Они валялись в собственной кровище и даже не кричали, а только хрипели, а один сразу отключился. Четвертый подросток с ножом кинулся на нашего тихоню, на что Алексей легко, как в кино, перехватил руку с холодным оружием, болевым приемом заставил налетчика выпустить нож из рук. Железка упала на асфальт, а Тихонов резким движением сломал ее в локтевом суставе! Клавдия стояла в шоке: ее работяга, незаметный женишок, в секунду превратился в ловкого и жесткого бойца! Подросток со сломанной рукой дико орал, на что наш парень нанес ему удар в район шеи. Грабитель «захлебнулся кровью», как говорит Князева, и рухнул на асфальт. С неестественно вывернутой рукой, что раскинулась как «плеть на земле». Жених не остановился, а принялся зверски выбивать дух из двух оставшихся в сознании дебилов-грабителей. Клавдия — будущий медик. В Академии учится. Хоть и невролог. Но медик. Так вот она уверена, что бил он с такой силой, что внутри организмов пацанов разрывались селезенки, почки опускались, чуть ли не к земле, навсегда отбивались кишечники и прочие необходимые органы. Но на сем жуткости не закончились: нога парня врезалась в пах грабителям. Девчонка поняла, что сейчас станет свидетелем насильственной смерти четырех человек, кинулась останавливать потенциального убийцу, оттаскивая его от тел на красном от крови асфальте. И тут она, как вспоминает с содроганием, увидела на лице жениха глаза зверя, налитые кровью. Причем она утверждает, что это не фигуральное выражение, а так все и было на самом деле. Перед ней дышал чужой кровью монстр в людском обличии. Так ей показалось. Сей монстр совсем потерял контроль над собой и наотмашь хлестнул тыльной стороной ладони невестушку по приятному лицу.

— Значит, не до конца потерял контроль над собой! — заметил Петр.

— Согласен. Потом тряс ее, кричал в ее очи, чтобы она не мешала ему вычищать Землю от всяких там «уродов», «волколаков», «дебилов» «демонов» и «Оборотней». Ляпнул, что он уже немало убивал мерзавцев и раньше, и, как говорит сама Клавдия, она ему моментально и безоговорочно поверила! Потому как эти звериные глаза она не забудет до «конца своих дней!». По словам девушки, те подростки только стонали и шевелились на земле, пытаясь хоть как-то дышать. У тебя в сводках что-нибудь подобное за последние недели не мелькало?

— Нет. Таких трупов не попадалось. Значит, он грабителей не убил. Что было потом?

— Он протрезвел, стал к ней ходить, извиняться, чуть не плакал. Но Князева держалась непреклонно: расстаемся и точка! А еще Клавдия говорит, что этот человек убьет и глазом не моргнет, если будет необходимо. И что уже убивал. В милицию она, естественно, не пошла, так как стала панически бояться одного взгляда Тихонова.

— Благодарю, братишка, за ценную информацию! У тебя все?

— Угу. Тебе помощь нужна?

— В этом вопросе нет. Ты лучше продолжай развивать бюро «Глаз Сокола». Пока! А помощь твоя будет нужна. Проследить кое за кем. За парнем по кличке Беркут.

— Не вопрос! Увидимся, брат! — Степан попрощался.

Петр представил глаза зверя и невольно поежился.

Г. Шаповск, лето 2010 г.

На второй день слежки Степан Прокопчук так же не увидел ничего примечательного. Беркут посетил небольшую городскую больницу, где уже больше месяца в гастроотделении лежал его дядя, Петелин Олег Викторович с открывшейся язвой. Начальник УВД города Шаповска по просьбе полковника Мельникова беседовал с лечащим врачом Олега Викторовича. Тот сообщил, что у пациента ситуация с язвой весьма серьезная, что больной уже месяц лежит в больнице и при нем ее не покидал. Старательно выполняет все предписания врача, не пропускает лечебных процедур, страдает от сильных болей в желудке. Главный милиционер городка попросил сохранить этот разговор в тайне, на что доктор согласился с пониманием. Просто из любопытства милиция не будет интересоваться пациентом с язвой. Дело врача — лечить, а милиции — ловить преступников. По просьбе Чернопятова врач проверил журнал лечебных процедур и сообщил, что больной Петелин ни разу не пропустил их и, согласно журналу, ежедневно находился в стационаре. На вопрос, мог ли Петелин в таком состоянии покинуть больницу незамеченным, доктор ответил, такое возможно лишь только поздно вечером. Но состояние больного делает любые его передвижения чрезвычайно болезненными. Так что это очень маловероятно, что Петелин вообще покидал стационар за последний месяц.

Всю эту информацию начальник УВД Шаповска передал лично полковнику Мельникову, а тот Петру Прокопчуку. Таким образом, Степан Прокопчук знал, где и в каком состоянии пребывает еще один возможный подозреваемый в убийстве мотоциклистов — бывший биатлонист и участник организованной преступной группы 90-х, бывший зэк — Петелин Олег Викторович, он же дядя Беркута. Сопоставляя все эти обстоятельства, свои наблюдения за поведением и окружением Беркута, брат Петра Прокопчука не видел связи между убийствами мотоциклистов в Тулеевске и семейством Петелиных из Шаповска. Подтверждение этой мысли пришло неожиданно: Степану, еще следящему за Беркутом, позвонил Петр и сообщил, что полчаса назад в Тулеевске был убит еще один мотоциклист. Как потом выяснилось, снайпер выстрелом в шею лишил жизни приезжего из Зеленодара, который приехал на свою погибель в Тулеевск на мотоцикле навестить родственников и к тому же приобрел пару лет назад синий мотоциклетный шлем.

Беркут же сидел в этот момент на привычном пеньке у костра. Степан следил за Романом Петелиным целый день. Частный сыщик сказал брату по сотовому, что видит Беркута прямо сейчас у костра, и тот город не покидал.

— Степа! — попросил Петр, — Сгоняй тогда в больничку в гастроотделение и проверь, на месте ли дядюшка твоего клиента! За Беркутом больше следить не надо. Проверь стационар, и — домой! И дай мне знать результат проверки!

Дело в том, что именно в этот день, всего двадцать пять минут назад, снайпер убил в Тулеевске еще одного паренька на мотоцикле. У несчастного тоже был на голове синий защитный шлем. Но он ни имел ни малейшего отношения ни к «Оборотням», ни к «Беркутам», ни вообще ни к каким группировкам. Вся вина его состояла в том, что купил себе мотоцикл и синий шлем. Если дядя Беркута — бывший биатлонист Олег Петелин прямо сейчасв Шаповске, то он просто не мог так быстро сработать: совершить преступление в Тулеевске и мгновенно вернуться в Шаповск. Беркут же сидит в данный момент у костра и его видит помощник Петра — младший брат Степан Прокопчук. Значит, Беркут теперь автоматически вычеркивается из списка подозреваемых.

— Ясное дело! — ответил Степан и поспешил к автомобилю. Сев за руль, он еще раз извлек из кармана фотографию дяди Беркута, полученную от начальника милиции Шаповска. Приехал в больницу, на охране показал удостоверение помощника органов милиции, которое ему помог получить старший брат. Охранник, зевающий дедуля, подсказал, как пройти в гастроотделение. Степан поднялся на третий этаж больницы и вышел в коридор. Навстречу ему, с таким же нездоровым бедолагой, шаркающей походкой медленно двигался Петелин Олег Викторович. Это, несомненно, был он. В домашних тапочках, больной смотрел себе под ноги и не замечал, что творится вокруг. Прокопчук не стал даже останавливаться, а пошел мимо, в сторону туалета. Пройдя с десяток метров по коридору, сыщик развернулся и потопал обратно. Петелин уже дошаркал до своей палаты. Степан прошел мимо, еще раз заглянул в лицо язвенника. Тот опять не обратил никакого внимания на позднего гостя. Прокопчук покинул здание больницы, и уже из салона автомобиля позвонил брату:

— Петя! — громко сказал он в трубку, — Дядя Беркута в палате, я лично проверил. Ходит еле-еле, шаркает. Это очень больной человек, судя по тому, что я видел.

— Он точно на месте?

— Однозначно. Ручаюсь.

— Понял тебя, брат! — разочарованно откликнулся Петр, — Спасибо тебе от меня, и от полковника. Он тебя все зовет к себе в отдел. Ты же нам здорово помогаешь! А Езжай домой. Завтра встретимся, перетолкуем. Еще раз спасибо.

— К Мельникову не пойду. Мне свобода важна. Ты же знаешь.

— Знаю, знаю.

— Выходит, ни Беркут, ни старик — не твои искомые снайперы? — поинтересовался Степан.

— Выходит, что не мои. Ладно, спасибо, братишка. До встречи.

Г. Тулеевск, квартира соседей Петра Прокопчука, лето 2010 г.

Петр Прокопчук поднялся этажом выше и нажал кнопку звонка квартиры семьи Удовиченковых. Когда государство посылало родителей Степана и Петра в многочисленные командировки по стране, Прокопчукы — старшие просили Юрия и Юлию Удовиченковых присматривать за двумя сорванцами. Браться считали Удовиченковых своей второй семьей, так же как и Удовиченковы, по прошедствии времени, стали воспринимать ребят за членов своей семьи. «Дядя Юра», «тетя Юля» — так просто называли Степан и Петр этих доброжелательных, мирных людей. Их дом — это дом, в котором всегда рады хорошим людям.

У Юрия и Юлии выросло двое детей. Один — сын Станислав, на данный момент отпраздновал девятнадцатилетние, студент тулеевской школы экономики. Парень вырос «докой» по компьютерным программам. Дочка Елена заканчивала в 2010-м году среднюю школу.

— Кто там? — узнал голос за дверью хозяина дома Петр.

— Дядя Юра, это — я!

Дверь открыл высокий, начинающий седеть мужчина с газетой в руке.

— Здравствуй, Петя! Проходи! Юля котлеты дожаривает! Твои любимые! Поедим! Голоден небось, холостяк?