Охотник на оборотней
Шрифт:
— Я не помню, сынок.
— А я помню: в оба автомобиля, включая багажник, вошло двенадцать мешков. Сколько раз мы ездили, чтобы поле подготовить к посадке до этого? Много! Засадили все двенадцать мешков. Потом колесили, и не раз, чтобы прополоть будущий урожай. Ездили каких-то жуков колорадских и прочих гадов, да гусениц травить. И вот подходит время собирать урожай. И что мы в итоге получили? Помнишь, сколько мешков нам удалось собрать и загрузить в овощехранилище у гаража?
— Не помню, сынок. А что?
— А то, что весь урожай составил восемнадцать мешков! Да-да! Восемнадцать, а не
— Прошлый год, сынок, на картофель повсюду неурожай выдался.
— Может быть. Но зачем за пять мешков такой объем работы делать? Ты бы нам только намекнула, мы бы тебе целую «Газель» картофеля купили бы и в овощехранилище загрузили! Тебе бы совсем не пришлось бы ничего делать! Что на это скажешь, мама?
— Знаешь, Степа, я и сама могу купить себе достаточное количество картофеля! И даже сверх того. Но вот скажи, что это будет за картофель?
— Да обычная это будет картошка! В земле.
— А на вкус, Степа, на вкус?
— А чего на вкус? Картофельный у нее будет вкус. Вот и все! Не клубничный же!
— А вот здесь ты не прав, Степа! Я же химией всякой ботву на участке почти не поливаю, удобрения мы используем — настоящий навоз. Даже гусеницы у нас, что жрут листья, не мутанты какие, а обычные мерзкие прожорливые гусеницы! И вкус у нашей не как у покупной, неизвестно где выращенной и чем опрыскиваемой! Ты же никак не определишь без оборудования, тестов, где конкретно выращивали покупной картофель! Может, эти клубни с грядки из-под Чернобыля? Я, конечно, утрирую, но согласись, что домашняя продукция — много безопаснее! Потом мы же собираемся здесь все вместе. Папа бессонницей не страдает на воздухе. Стоит это того?
Степан взглянул на старшего брата. Тот улыбался.
— А ведь стоит это того, мама! Стоит! — с горяча согласился Прокопчук-старший. Ты права, мама!
Отлично! У тебя есть еще какие-либо вопросы, сынок?
— Пока нет, ма.
— Тогда, я почитаю книгу дальше?
— Конечно, ма.
— А вы покушать желаете, мальчики?
— Конечно, ма! — ответил за двоих Степан.
— А подождать — можете?
— Конечно, ма! — теперь уже Петр опередил шустрого младшего брата.
Алевтина Семеновна спокойно вернулась к чтению. Погода на улице радовала душу и зрение. Солнце припекало не сильно, но несло приятное тепло. Оба брата с удвоенной энергией принялись окучивать зеленые кусты.
Подходя к своему дому, Петр увидел у подъезда машину «Скорой помощи». «Опять бабе Мане стало плохо?» — с беспокойством подумал молодой человек. Он уже подходил к подъезду, когда дверь открылась и в проеме показался санитар в белом халате. Он и еще медбрат несли носилки, а следом шли еще несколько человек из медицинского персонала. Сыщик с ужасом узнал женщину на носилках: лицо любимой тети Юли выглядело бледным, каким-то безжизненным.
— Быстрее! Быстрее! — командовал врач бригады «скорой». — А вы не мешайте проходу бригады! — прикрикнул он параллельно на Прокопчука.
— Что с ней? — только и успел выдохнуть сыщик.
— А вы ее родственник? — на секунду задержался доктор.
— Да.
— Сердечный приступ! Больше сказать пока ничего не могу. Быстрее, ребята, быстрее!
Юлию Удовиченкову поспешно, но аккуратно погрузили в кузов. Хлопнули двери, взвыла сирена, и машина тронулась в сторону больницы. Обескураженный Петр всматривался в темный проем входа в подъезд, откуда появился Юрий Удовиченков. Он шел, шаркая, еле передвигая ноги. Совершенно стеклянные глаза смотрели в никуда. Мужчина проследовал мимо соседа, даже не заметив его. Сыщик подбежал к Юрию, потряс за плечо:
— Что с тетей Юлей? Что с тетей Юлей? Дядя Юра!
Основательно поседевший мужчина, как под гипнозом, прошептал:
— Станислава убили! Снайпер убил! Этот поганый наш «вашингтонский» снайпер!
— Как убил?! Когда убил?! — расширил от ужаса глаза оперативник.
— Вчера, около полуночи, на Веерной набережной. Опять Веерная.
— Что там делал Стас? — в шоке вскричал Прокопчук.
— На «Хонде» катался. В новой амуниции.
— Как?! Я же вас предупреждал! Я требовал! Как он мог выехать?!
— Я… Я…. Я ключи у него забрал. Генератор снял. А сами мы, как и вы, на дачу уехали. А у него, оказывается, дубликаты были. Генератор ему друг, Сенька, одолжил. Не послушался. Не послушался! В голову его прямо! В новый шлем! Прямо на ходу! Что ж за изверг такой этот убийца, Петя? А? Мы тебе, Степке звонили, а у вас телефоны не отвечают. Что ж за изверг такой, а?
Петя глотал слюну, слезы выступили на глазах. Он вспомнил, как и сколько раз они со Станиславом играли вместе. Как хулиганили и даже дрались в детские годы, но всегда непременно мирились. Он сжал зубы.
— Найди его, Петя! Найди! Заклинаю тебя, найди! Найди! — бубнил отец убитого студента и талантливого программиста. — Найди! Найди!
— Обязательно! Обязательно, дядя Юра! Этот ублюдок или ублюдки заплатят за все! — с ненавистью прошипел Прокопчук.
— Да-да, — плакал мужчина.
— А с тетей Юлей что случилось?
— Сердце у нее сдало после известия.
— Они успеют ее спасти, дядя Юра! Успеют! Я уверен, дядя Юра! Верь мне! Я же редко ошибаюсь, ты помнишь? Ты помнишь?! — причитал Петр.
— Да… Да… Ты редко… Надеюсь, что успеют. Надеюсь…
Удовиченков, пошатываясь, пошел вперед.
— Погоди, дядя Юра! Погоди! Ты куда собрался? Я с тобой побуду сегодня! — молодой человек кинулся к убитому горем родителю, и просто близкому человеку и наставнику.
— Мы звонили…Звонили… Абоненты отключены…
На следующий день Петр рассматривал на мониторе фотографии с места убийства сделанные цифровым фотоаппаратом. Распластанное посредине проезжей части тело молодого человека, новый синий шлем, что видел сыщик на стеллаже в коридоре квартиры Удовиченковых, новая амуниция, перчатки. Оперативник сжал кулаки до хруста в бессилии что-либо изменить. Обыск окрестностей и милицейская засада на той стороне реки Ольховка, в лесном отрезе над Веерной набережной, опять не дали результатов. Молодой следователь до крови прикусил губу и сжал веки.