Охотник за бабочками 2
Шрифт:
— Согласно старинным преданиям… ну… — поторопил я Юрка. Ассистенты уже тащили к столу здоровенную, сверкающую трубу, которая, я даже боялся себе в этом признаться, называлась стробоскопом. Хм, когда припрет сразу название вспоминается.
— Согласно преданиям шестой элемент являлся заказчиком зверской расправы над нашим прародителем Кол О,Боком. И шестой элемент, по нашему мнению, это ты. Вот такая грустная история. Начинаем любезные. Клиент услышал все, что хотел. Пора приступать.
Если бы я не был таким честным, то, несомненно,
Но я всегда являлся самым честным охотником за бабочками и привык выкладывать всю правду. Какой бы она не была позорной и отвратительной.
То, что сделали со мной, я знаю, будет сниться мне по ночам еще долгие годы. То, что сделали со мной слишком бесчеловечно и противоестественно. Это было ужасно.
Юрк клещами разжал мне рот, а ассистенты, вложили туда притащенную блестящую трубу. Потом навалились всей своей массой на концы трубы, не давая мне ее выплюнуть. Потом, по команде Юрка, ассистенты мгновенно откинули трубу в сторону, а вместо ее запихали в рот кусок земляничного мыла.
Я по инерции стиснул зубы, практически насквозь прокусив кусок. Но сделать мне это не позволили, вернув на место трубу.
Юрк извлек обслюнявленное хозяйственное земляничное, обтер его и посмотрел на свет.
— Превосходный оттиск. Просто великолепный. У тебя что, одного зуба не хватает?
Я замычал, страшно ворочая глазными яблоками. То, что я хотел сказать не важно. Любой может представить себя на моем месте.
— А на восьмом зубе начинается кариес. И скрежетать зубами поменьше надо. Эх вы, люди! Такое богатство вам досталось, а вы не бережете. Вот если бы у нас…, — Юрк беззвучно пощелкал беззубым ртом, — Освободите его, любезные. Но не развязывайте.
Ассистенты вынули трубу и отошли в сторонку. И правильно сделали. Я отплевывался от земляничного минут пять. И долго, и далеко.
— Попросили бы, сам надкусил. Зачем связывать надо было? — ворочая языком, проверяя, не осталось ли где земляничного вкуса, спросил я Юрка, который продолжал любоваться слепком.
— Неужто? — удивился Юрок, — Может быть, но так надежнее. Со злости всегда надежнее получается. Сейчас мы его сверим с исходным отпечатком, и тогда решим наши дальнейшие шаги.
— Что за исходный еще?
— У нас нет всех мощей нашего прародителя Кол О,Бока. Но небольшой фрагмент все же сохранился. Это кусок тела с отпечатками зубов заказчика.
— Вы хотите сказать…
— Совершенно верно. Если они окажутся идентичны с вашими, то наши поиски завершены. А это значит, что вскоре свершиться знамение. Я сейчас. Любезные, присмотрите за ним.
Юрк удалился, шаркая ножками, а я остался лежать связанным столе, в компании двух ассистентов. Вроде бы ничего, но слишком молчаливые они оказались. И нервными. Один сразу же ухватился за наточенный топор, а второй взял шило.
Поэтому я не стал делать попытки к освобождению, полагая, что работа у батонов и так нервная и мои действия могут привести к окончательному психическому срыву. Лучше подождать великого ученого. В конце концов только самое тупое существо во всей Великой Галактике не знает, что отпечатки зубов строго индивидуальны. Как и отпечатки пальцев. Как и радужная оболочка глаз. Как и спектральный анализ выпускаемых газов. Взрывающихся звезд, конечно, чего же еще.
Придет, вот, Юрк и скажет, просим мы у тебя, человек прощения. Ошибочка вышла. Прими наши самые огромные извинения. Тебе за причиненный ущерб новый космический корабль, крендель по-ихнему. А собачке твоей суповой набор искусственных косточек.
Двери распахнулись, и на пороге появился сияющий, как свежеиспеченный блин, Юрк. Он держал в одной руке кусок мыла с моими отпечатками зубов, а во второй целый рулон перфокарт.
Он подбежал к столу и попытался меня расцеловать. Но не получилось. Помешал живот, совмещенный с шеей и головой.
— Мы сделали это, — возбужденно зашептал Юрк, показывая мне перфокарты.
— Не сошлось? — еще была, была маленькая надежда. Но радостное лицо во се тело подсказало, мне ничего не светит.
— Сошлось, еще как сошлось. Вероятность ошибки, ты только вслушайся в эти цифры, человек, вероятность ошибки составляет всего одну ста миллионную процента.
— Ну что ж, — вздохнул я, — Отсутствие результата тоже результат. Раз не пригодился вам, то пойду я. Меня и так заждались.
— Ты наверно меня не понял, — Юрк стал серьезен, — Мы нашли шестой элемент. Понимаешь? Ты не виноват, что все сошлось. Скорее всего именно твой прародитель, если так можно выразиться, был заказчиком.
— Потомок за прародителя не отвечает, — сделал я слабую попытку восстановить истину. Но разве можно добиться справедливости, лежа голышом на столе, покрытой белой простынею.
— Хватит болтовни, — перебил меня Юрк, — Наша цивилизация слишком долго ждала этого дня. Уже оповещены все средства массовой информации. Нация в ожидании действа. Поднимите его и тащите в зал Возрождения.
— А это еще что такое? — успел спросить я, уже находясь на руках ассистентов.
Но ничего не ответил Юрк. Он уже углубился в изучении перфокарт, все еще не веря в привалившее счастье.
Я хоть и маленький, но тяжелый. Бедняги ассистенты сдохли через десять шагов. Но они были умными ассистентами. Сбросили меня на пол, ухватились за ноги и потащили, не слишком заботясь о состоянии моего затылка. Главное, чтобы челюсть осталась целой, а все остальное роли не играет.
Когда волокли по ровной поверхности, еще ничего. Так, в затылке шуршит только. А вот ступени совсем иное дело. Язык раза два прикусил. И что обидно, до крови прикусил, чего со мной еще ни разу в жизни не случалось.