Охотник за смертью: Судьба
Шрифт:
— Расскажи мне об этой войне.
Кэррион нахмурился, но заговорил почти сразу. Ему не было нужды призывать воспоминания, они не покидали его никогда.
— Эшрэи были сильны, быстры, неистовы и многочисленны. Но Империя имела в своем распоряжении взрывчатые вещества и энергетическое оружие. Кровь эшрэев лилась ручьями, трупы громоздились так, что под ними было не разглядеть земли. Поднятые эшрэями экстрасенсорные бури противостояли боевым машинам Империи. Потери были ужасными, казалось, что смертям и страданиям не будет конца. Что же до меня, то я находился в центре этой бойни, и руки мои обагряла кровь моих
И уж конечно, мне и в кошмарном сне не могло присниться, что власти прикажут Сайленсу выжечь планету. И что он выполнит приказ. В моих ушах до сих пор звучат крики эшрэев, уничтожаемых энергетическими залпами с орбиты. Никакой возможности помочь им у меня не было. Сам я зарылся в землю и прикрылся экстрасенсорным щитом. Казалось, эти жуткие крики не смолкнут никогда. Но наконец наступила тишина. Мертвая тишина. Выбравшись из своего укрытия, я понял, что остался единственным обитателем пустынного мира. Правда, сохранились деревья, связь которых с эшрэями была столь прочна, что разорвать ее полностью не смогла даже смерть. Остались призраки, осталась песня. Умершие простили меня. Но я не простил убийц. Теперь не стало и лесов, так что я — единственная связь эшрэев с миром живых. Только я.
— Они были твоей семьей, — промолвил, помолчав, Баррон.
Кэррион кивнул, удивившись, что его поняли.
— Конечно. Семьей, которой у меня никогда не было раньше. Я был их приемным сыном и любил их всей душой. Сайленс считался моим другом, но я никогда не ощущал такой близости с ним, как с эшрэями. По-моему, этого он мне так и не простил.
— А теперь вы снова стали друзьями?
Кэррион в первый раз слегка улыбнулся:
— Мы прилагаем к этому максимум усилий.
Он выпрямился и жестом велел Баррону подождать: на его имплантированный коммуникатор поступило сообщение. Разведчик нахмурился и резко поднялся на ноги:
— Я должен тебя покинуть. По-видимому, мне предстоит войти в состав группы, которая высадится на Зеро Зеро.
Баррон торопливо встал:
— Попроси капитана, чтобы он взял и меня. В качестве добровольца. Я не боюсь. Мне нужно доказать капитану, что я не совсем пропащий. После того… после того, что случилось…
— После того, как ты пытался меня убить?
— Да.
— Никто не знает, с чем мы столкнемся на Зеро Зеро. Никто не знает, вернется ли кто-нибудь из нас.
— Плевать! Мне это необходимо.
— Ладно, — согласился Кэррион. — Пойдем со мной на инструктаж. Я поручусь за тебя. Но имей в виду, обещать что-либо, когда дело касается капитана, не в моей власти. Он всегда ставит на первое место долг. Дружба у него на втором.
Баррон смерил Кэрриона долгим взглядом:
— Почему ты так легко согласился? Я-то думал, мне придется валяться у тебя в ногах, умоляя предоставить второй шанс.
— Вот уж чего не надо, того не надо. Мне было бы чертовски неловко. Что же до твоего «почему»… скажем так, важность второго шанса я понимаю, как никто другой.
В совещательной каюте царил беспорядок. Половина обзорных
Подошедшие Кэррион и Баррон увидели, как капитан гонит прочь с полдюжины ремонтников, не скупясь на брань и даже хватаясь за оружие. Наконец ремонтники, вяло отругиваясь, ушли. Сайленс повернулся к Кэрриону.
— Спецы хреновы, а? Раскомандовались тут: хотели выставить меня к чертовой бабушке на том основании, что им, видишь ли, работать надо! Где они были, когда у меня сломалась кофеварка, а обзорный экран не показывал ни черта, кроме порноканала?
В этот момент капитан увидел Баррона: его голос и лицо мгновенно стали холодными.
— А ты за каким чертом сюда приперся? Почему не на своем посту?
— Он со мной, — невозмутимо промолвил Кэррион. — Мы с пареньком достигли… взаимопонимания. Ему, видишь ли, охота принять участие в высадке на Зеро Зеро.
Сайленс поднял бровь.
— Что, правда? Надо же, а по виду и не скажешь, что сбрендил.
Впрочем, в следующее мгновение настроение капитана снова изменилось.
— Мало ли что кому взбредет в голову! Приведи мне хоть один довод в пользу того, почему я должен его взять.
— Да потому, что это моя просьба, — сказал Кэррион.
— Ну, если так, то черт с ним, — буркнул капитан. — В конце концов, он может пригодиться в качестве живого щита.
Кэррион кивком поздоровался с Морреллом, который кивнул в ответ. Сайленс жестом указал на стулья, и они расположились перед единственным работавшим дисплеем. Моррелл предусмотрительно уселся так, чтобы между ним и Кэррионом находился капитан. Остальные сделали вид, будто ничего не заметили. Сайленс обвел группу взглядом.
— Численность первого десанта я намерен свести к минимуму, — решительно заявил он. — Хочу поберечь людей. К тому же чем меньше нас будет, тем меньше шансов растревожить внизу какой-нибудь гадюшник. Что там на самом деле, мы не узнаем до тех пор, пока не окажемся на месте. А тогда, скорее всего, звать подмогу будет уже поздно. Мы с Кэррионом отправляемся туда по той простой причине, что у нас самый большой опыт по части незнакомых и опасных дыр, и мы обладаем… особыми способностями. Моррелл идет потому, что он — самый толковый наш телепат. Ну а ты, Баррон, будешь у нас за морскую свинку или подопытного кролика. Станешь пробовать на ощупь, тепла ли водица в каждом из попавшихся по пути чертовых омутов, прежде чем туда сунутся остальные. Что, не передумал?
— Никак нет! — не колеблясь, ответил Баррон. — Я хочу оправдаться за свое неподобающее поведение и снова стать членом команды. Каким был мой отец.
Сайленс нахмурился:
— Имей в виду, парень, герои мне не нужны. Настоящий член команды — это разумный малый, который не струсит, но и не полезет на рожон, будет следовать приказам, но так, чтобы не лоб расшибить, а вернуться с полезной информацией. Ясно?
— Яснее некуда, капитан.
Сайленс снова повернулся к Кэрриону и Морреллу: