Охотник. Дилогия
Шрифт:
До седьмого уровня Глан добрался без каких-либо помех. Похоже, насекомые и их пастыри здорово напугали здешних обитателей, и те от греха подальше поспешили укрыться в боковых ответвлениях.
Опустившись под землю еще на пару сотен локтей, наш герой оказался в совершенно иной обстановке. Здесь каменные стены были покрыты более толстым слоем светящейся плесени, отчего стало значительно светлее и даже как-то радостнее на сердце. К тому же по сравнению с вышележащими уровнями воздух на седьмом был намного теплее и более влажным. Как следствие, появились мхи, лишайники и полноценные грибы – белесоватые, округлые, словно у гриба-дождевика, плодовые тела, некоторые величиной с голову взрослого человека. И запах здесь стоял, как в боровом лесу в сезон грибного сбора. Вокруг грибов, куртин мха и зарослей лишайника вовсю шевелилась самая разнообразная живность: черви, жуки (не такие огромные, как были уровнем выше), паукообразные и еще множество
Чтобы ненароком не испортить отношения с местными обитателями, Глан старался ступать осторожно и по возможности дальше обходил особенно оживленные участки. Тревожная сигнализация в его голове пока помалкивала, но кто знает, что случится, наступи он на клубок вон тех червей или усеявших вон тот плоский камень зеленоватых слизней.
Каменных завалов и осыпей на пути больше не попадалось. По всей видимости, покидая в свое время здешние подземелья, гномы обрушивали своды только верхних галерей, а нижние ярусы не тронули специально или не успели. Отсюда в очередной раз возникал вполне резонный вопрос: «Какого конкретно рожна так испугались карлики, что старательно засыпали даже стволы лифтовых шахт – кратчайший путь между подземными ярусами?» Казалось бы, вопрос праздный – рудник заброшен много тысячелетий назад, и более или менее серьезное ЗЛО за это время должно было как-то рассосаться или заснуть. Получается, то, от чего так дружно спасались гномы, уже не встретится на пути отважного Охотника.
Готовясь к отправке в Проклятый Рудник, Глан попытался выведать как можно больше информации у нанимателей. От него ничего не скрывали. Выложили самые подробные планы всех уровней. Готовы были часами рассказывать о славных деяниях далеких предков, но едва лишь речь заходила о причинах ухода подгорного народа из весьма перспективного золотоносного района, гномы будто полностью теряли слух – ну чисто гоблины скудоумные: «Мой твой не понимать… энэнасики». Последнее слово в приличном обществе произносить не рекомендуется ввиду его вопиющей непристойности, хотя оно часто помогает достигнуть взаимопонимания при совершении торговых сделок с зеленокожими лопоухими пройдохами. Короче говоря, на прямой вопрос Глана ни один гном не смог или не пожелал дать вразумительного ответа, лишь тупили, словно заведенные куклы, мол, нам сие неведомо. Хитрили, конечно, поскольку, как только Охотник оценил опытным взглядом еще там наверху феноменальную толщину напитанных магией бронзовых дверных створок, преграждающих вход в подземную выработку, до него дошло, что тут дело не совсем чисто, а в душе посетовал, что зря не потребовал увеличить свой гонорар вдвое. Мысль о том, чтобы отказаться от рискованного путешествия под землю, не пришла, да и не могла прийти ему в голову, ибо, подписавшись на выполнение того или иного заказа, Охотник вправе от него отказаться лишь ценой позорного изгнания из Братства. Однако в этом случае ему вольно или невольно пришлось бы подыскивать себе иные способы добычи пропитания, ибо Братство Охотников весьма ревностно следит за тем, чтобы на рынке определенных услуг царила исключительная монополия и независимых энтузиастов из числа бывших к этому делу не подпускает.
Несмотря на разнообразие и обилие живности на седьмом ярусе, Глан миновал его довольно быстро. Точнее, почти миновал. Не дойдя с полверсты до спуска на нижележащий уровень, юноша почувствовал слабую пульсацию в висках. Обостренное подсознание в очередной раз ощутило близкую опасность и поспешило его предупредить.
Вообще-то тревожный «звоночек» на этот раз был каким-то вялым. Это могло означать либо то, что характер таящейся неподалеку угрозы не очень высок, либо опасность хоть и существует, но непосредственно Охотнику ничего не угрожает. Прислушавшись к внутренним ощущениям, он был склонен принять второй вариант. Опасность, и довольно серьезная, таилась в глубине одного из боковых ответвлений, куда он до этого соваться не собирался.
В силу своего прямого характера Глан любил ясность в делах и отношениях. Вот и на этот раз он мог бы вполне спокойно пройти мимо чего-то, скрывавшегося в полумраке, однако решил на всякий пожарный посмотреть на источник потенциальной угрозы. Юноша резонно опасался, что в случае экстренного бегства это «что-то» может встать непреодолимой преградой на его пути.
Едва лишь он скользнул в означенное ответвление, как «тревожный звоночек» затренькал в его голове громче, из чего молодой Охотник сделал вывод, что выбрал правильное направление. Пройдя еще с десяток шагов по коридору, Глан по легкому дегтярному запаху понял, что впереди один или несколько представителей племени детей ночи.
Не теряя времени, он извлек из кармана своих штанов магазин с патронами, пули которых были снаряжены солью азотнокислого серебра, иными словами, обыкновенным ляписом, коим доморощенные лекари останавливают кровь, а также сводят бородавки, и вставил его в Волыну взамен рожка, снаряженного разрывными
Однажды, еще в начале своей карьеры, Глану довелось принять участие в охоте на вампиров. Тогда целое их гнездовище обосновалось в Черных горах в одном из заброшенных замков. Инициаторами той карательной акции выступили даркланские маги, и платили они очень даже щедро. В те времена автоматические огнестрелы были величайшей редкостью, доступной лишь богатеям, поэтому действовали по старинке – посеребренной стрелой и осиновым колом. Впрочем, пригодились и аркебузы, и мушкеты, и даже пушка, особенно на открытом пространстве. Юноша прекрасно помнил, как заряд пушечной картечи, обычной, не посеребренной, буквально разнес на куски одного из дайманов, лишив его возможности восстановить свое тело. Забавная потеха получилась – более двух десятков взрослых особей и с полдюжины «птенцов» упокоили навечно. Правда, и Охотникам тогда крепко досталось: семеро погибших, десяток раненых. Двоих безнадежно инфицированных пришлось добить самим, а тела сжечь.
Теперь Глану особенно нечего было бояться. Даже в том случае, если тварей окажется несколько, в его распоряжении безотказная Волына и тридцать сверкающих начищенной медью красавцев, начиненных ляписом, в магазине автоматической винтовки. В дробовике патрон, снаряженный серебряной дробью. К тому же парочка готовых к бою подствольных жезлов, под завязку нашпигованных энергией, – сюрпризец крайне неприятный даже для таких грозных существ, как дети ночи. Но самой большой неожиданностью – надеялся юноша – для кровососов окажется он сам с его феноменальной способностью предчувствовать приближение опасности и реагировать на нее.
Почувствовав вампирью лежку, Охотник двинул вперед крадущимся эльфийским охотничьим шагом, коему в свое время его обучил мастер Энкин. И вскоре до его ушей донеслись тихие, будто шорох слабого ветерка в кронах деревьев, голоса.
Прислушался и даже начал вычленять отдельные слова и фразы, но ничего не понял, поскольку разговор велся на языке ночного народа. Глан с досадой посетовал, что в свое время наотрез отказался от дополнительных лингвистических занятий в школе Охотников, самонадеянно полагая, что все прочие народы Хаттана обязаны знать язык людей и общаться между собой лишь на нем, в крайнем случае на благородном языке светлых эльфов, который он знал в совершенстве. Повзрослев и немного освоившись в этой жизни, он все-таки осознал всю порочную глубину своего заблуждения. Ни подгорные гномы, обитающие в своих неприступных долинах, ни болотные гоблины, ни, тем более, свободолюбивые орки из закатных чащоб Стаунвайна как-то не очень стремились осваивать человеческий язык. Пришлось нашему герою раскошелиться и оплатить магам несколько курсов гипнопедии, ибо не пристало уважающему себя Охотнику объясняться с заказчиком посредством жестов и прочих знаков. Иными словами, за то, что он мог бы в свое время получить бесплатно, пришлось отвалить немалую кучу драконов, франгов, элорнов и других с трудом нажитых полновесных золотых кругляшей, коим с успехом можно было бы найти более приятное применение. Так или иначе, все основные языки Хаттана были им освоены. Вот только юноше не могло прийти в голову, что когда-нибудь ему придется столкнуться с кем-нибудь из племени вампиров, поскольку официальная версия гласила, что все представители ночного народа частью перебиты, частью навсегда ушли в свой загадочный Полуночный мир, откуда в свое время их и принесла нелегкая на головы обитателей благословенного Хаттана.
Как оказалось, озвучивающие официальные версии компетентные лица время от времени могут заблуждаться. И Глан только что получил реальную возможность в этом убедиться. Разговаривали трое: тяжелый скрипучий голос принадлежал явно мужской особи, другой, также скрипучий, но тоном несколько выше, был женским, а обладатель звонкого, излишне громкого, трескучего до зубной боли фальцета, без сомнения, был еще совсем юным птенцом.
Чтобы ненароком не помешать оживленной и, по всей видимости, весьма содержательной беседе, наш герой тихонечко выглянул из-за угла. Его взору предстала довольно просторная комната. В центре помещения на тщательно подметенном полу сияла багровым тревожным светом вписанная в окружность пятиконечная звезда, разрисованная незнакомыми Глану значками. Если быть точным, полыхала не вся звезда, как показалось юноше в первый момент, а только линии, ее обозначавшие, а также загадочные знаки.