Шрифт:
Сергей Владимирович Михалков
Охотник
Комедия в трех действиях, шести картинах
Издательство продолжает публикацию пьес известного советского поэта и драматурга, Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской премии, Государственных премий СССР и Государственной премии РСФСР им. К.С.Станиславского, заслуженного деятеля искусств РСФСР Сергея Владимировича Михалкова, начатую сборником его пьес для детей (Театр для детей. М., "Искусство", 1977).
В данном сборнике вниманию читателей предлагаются такие широко известные пьесы, как "Раки", "Памятник себе...", "Пощечина", "Пена", "Балалайкин и К°", и ряд других, поставленных на сцене многих театров страны и за рубежом.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
НЕВИДИМСКИЙ ВИТАЛИЙ ФЕДОРОВИЧ - временно исполняющий обязанности директора научно-исследовательского института, 45 лет.
ИРИНА - его дочь, студентка, 24 лет.
КОКОРЕВ ЕФИМ ПЕТРОВИЧ - дальний родственник Невидимского, инженер, 60 лет.
ОЛЬГА КИРИЛЛОВНА - свой человек в доме у Невидимских, 55 лет.
ФЛЮИДОВ - научный сотрудник, 28 лет.
ЗУБАРИН - научный сотрудник, 40 лет.
ХАПУНОВИН - научный сотрудник, 40 лет.
АКУСТИН - член-корреспондент, 60 лет.
ДОБРОХОТОВ - аспирант, 28 лет.
ЦИАНОВА - вдова академика, 45 лет.
ШАПКИН - школьный товарищ Невидимского, 45 лет.
ВЫГЛАЗОВ - редактор издательства, 40 лет.
ПРОСТЫНКИНА - аспирантка, 27 лет.
СЕКРЕТАРША.
ИННА \ подруги Ирины.
СВЕТЛАНА /
Премьера спектакля состоялась в июне 1955 года в Ленинградском театре имени Ленсовета.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Квартира Невидимских. Столовая с холлом. Отсюда ведут
три двери: в переднюю, в кабинет и в глубь квартиры.
Посредине комнаты стол под клетчатой скатертью, над ним
деревянная люстра. В одном углу большие часы с тяжелыми
гирями, в другом - горка с фарфором и хрусталем. За
окнами зима. На краю стола лежит корреспонденция:
письма, бандероль, газеты, журнал "Огонек". По
затемненным матовым стеклам двери, ведущей в кабинет,
можно судить о том, что в кабинете задернуты шторы. Часы
мерно бьют три раза. В передней звонят.
Появляется Ольга Кирилловна. Она, вытирая на ходу о
передник руки, спешит открыть дверь. В передней
раздается мужской голос. Затем на пороге комнаты
появляется Кокорев. За ним Ольга Кирилловна. Кокорев в
поношенном черном дубленом полушубке до колен и в
валенках. На голове старая шапка-ушанка. В руках
охотничье ружье в потертом кожаном чехле. Во рту
мундштук с дымящейся сигаретой.
Кокорев (мягко). Здравствуйте, Ольга Кирилловна! Ну, где охотники? Пора охать!
Ольга Кирилловна (добродушно). Выходит, один с охоты, а другой на охоту? Опоздал, Ефим Петрович!
Кокорев. Как - опоздал?
Ольга Кирилловна. Наш-то уже отохотился, теперь спит без задних ног! В десять утра завалился. Велел не будить, пока сам не проснется. И телефон выключил.
Кокорев (с огорчением). Как же так... Мы же договорились на сегодня, на воскресенье!
Ольга Кирилловна. Ничего я про это не знаю, как вы там промеж себя договаривались, только они в пятницу уехали. На ночь глядя. Полную машину охотников насажали и тронулись в свои леса дремучие.
Кокорев (с обидой в голосе). Обошли, значит, старика!.. Да-а. Ну ладно... Я, пожалуй, пойду тогда... (Хочет идти.)
Ольга Кирилловна (повелительно). Некуда тебе идти! Не велико горе - на охоту его не взяли! Успеешь еще ноги-то по оврагам наломать! Раз пришел - и раздевайся, снимай свою амуницию! У меня пирог готов!
Кокорев (качает головой). Да-а-а... Ну ладно... (Выходит в переднюю, оставляет там полушубок, шапку, ружье, возвращается.)
Ольга Кирилловна. Наш-то всю ночь глаз не сомкнул. Снегу, говорит, за городом намело - ужасти! Ни пройти, ни проехать! Всю ночь ехали... Господи! Другому бы свободный денек высвободился - он бы дома сидел, отдыхал бы от своей науки, а этот словно чумовой: ружье на плечо - и в лес! Правду люди говорят: охота пуще неволи!
Кокорев. Одни в карты играют, другие канареек разводят, а третьи охотятся! Страсть! А чего убили охотники-то?
Ольга Кирилловна (с досадой). Кого били, того убили.
Кокорев (оживившись). Ну? Неужели взяли?
Ольга Кирилловна. Пуда полтора мяса привез! (Сердито.) Куда его столько-то? Нас-то в семье трое всего! А теперь вот давись, а ешь! Да еще в уксусе его вымачивай: зверь-то не домашний - лесной. Мясо жестковатое.
Кокорев. Да-а-а... Ничего! Съедите!
Ольга Кирилловна. Опять же, рога притащил!
Кокорев (снова оживившись). Рога? Какие рога?
Ольга Кирилловна. Ну, какое они там животное пристрелили? Лося? Стало бы, и рога с него! Пыли у нас без них мало.
Кокорев. Где рога? Можно посмотреть?
Ольга Кирилловна. На кухне у меня лежат. За ноги цепляют. Чулки уже порвала.
Кокорев. Любопытно. (Проходит в глубь квартиры.)
После небольшой паузы в передней звонят. Ольга
Кирилловна идет открывать дверь. Возвращается вместе с
Ириной. Ирина в лыжном костюме, в руках вафельный
стаканчик с мороженым.
Ирина (громко). Отец проснулся?
Ольга Кирилловна. Да не шуми ты! Спит еще! Господи! На дворе мороз двадцать градусов, а она мороженое ест! Смотреть-то на тебя холодно!
Ирина. Хочешь лизнуть? Я добрая! (Смеется.)
Ольга Кирилловна (отстраняя руку девушки). Я чаю напилась. Не хочу!
Ирина (озорно). Нет уж! Не смей отказываться! Откуси кусочек! (Заставляет попробовать мороженого.) Вкусно?
Ольга Кирилловна (вытирает рот передником). Вот заболею теперь ангиной!