Охотник
Шрифт:
Обычно в избах окна затягивали полупрозрачными пленками из выделанных потрохов животных. Но в рамах резиденции были установлены самые настоящие стекла.
– Кто там? – спросил Борис, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в темноте, но видя лишь блеклое отражение плещущего огонька светильника.
Наверное, кто-нибудь из ночного караула заметил светящееся окошко и решил проверить, всё ли в порядке.
– Я сейчас выйду, – сказал Борис. – Погодите.
Стараясь не шуметь, чтобы не потревожить спящих в своих комнатах жен, он прошел узким темным коридором и, отодвинув тяжелый брус засова, выглянул на
– Кто там? – повторил он.
– Извините, Борис Михайлович. – Из-за рубленого угла резиденции выглянул молодой человек лет восемнадцати. Он был смущен – даже в сумерках было видно, как покраснели его щеки.
– Прощу прощения за беспокойство, – еще раз извинился он. – Не мог набраться смелости, чтобы подойти раньше. А тут гляжу – вы работаете. Третий день слежу – у вас всё свет горит…
Борис узнал юношу – он помнил всех своих учеников.
– Доброй ночи, Захар. Да, я работаю. Не спится.
– Не хотел вам мешать. – Гость, кажется, немного испугался, отступил. И Борис, засмеявшись, замахал руками:
– Нет же, нет! Вы меня не отвлекаете. Скорей, наоборот, – помогаете. Мне нужно общество. Надо развеяться, освежить мысли! Вы хотели поговорить? Спросить что-то? Или беспокоитесь о моем здоровье? Не нужно, правда! Со мной все в порядке. Я всегда волнуюсь во время Большой Охоты. Вот и не сплю.
– Я как раз по этому поводу, – решился продолжить разговор Захар.
Борис ободряюще ему кивнул. Приоткрыл дверь:
– Может быть, пройдем в кабинет? Или в класс? Как вам удобней?
– Я не знаю, – Захар опять засмущался.
Борис хорошо помнил этого робкого подростка, его родителей и четырех сестер. Это была хорошая семья. Еще не благороды, но у них имелись все данные для того, чтобы улучшить свой статус. Жаль, что из всего рода остались только Захар и его младшая сестра Настя. Эта пара всегда отличалась исполнительностью и прилежностью. Борис лично определил их в класс естественных наук – и не ошибся в своем выборе. У Захара на счету было уже несколько весьма любопытных работ в области прикладной механики. А Настя успешно осваивала химию – построенная по её предложению общественная селитряница функционировала уже третий год. Имелась у брата с сестрой и общая тема для исследований: они изучали пиролиз.
– Пойдем в класс, – предложил Борис, придерживая дверь и позволяя гостю войти.
Они расположились в комнате, где стояли парты. Но сели не как учитель и ученик, а как равные – друг напротив друга, за одним столом.
– Вопрос щекотливый? – попытался угадать Борис. – Иначе вы подошли бы ко мне днем.
– Да, – признал Захар. – Я не знаю, как вы к этому отнесетесь… Что подумают остальные…
– Говорите!
– Дело в том, что я, кажется, знаю, как убить Ламию.
Борис вздрогнул:
– Что?
– Я разработал несколько схем. Их можно сочетать. Но я думаю, что любой из моих методов сработает. Возьмем, например, способ, который я назвал «яма для запекания».
– Постойте, постойте… – Борис кашлянул в кулак, чтобы скрыть некоторое смущение. – То есть вы предлагает вот так просто убить Ламию?
– Ну да, – кивнул Захар. – Она же просто мутант. Не демон. Не сверхъестественное существо. Не божество, хоть мы и приносим ей жертвы. Она мутант. Сильный. Необычный. Старый. Но мутант!..
Теперь
– Я уже подготовил схему ловушки. Мы можем воспользоваться Большой Охотой, чтобы реализовать мой план. Ламия привыкла питаться на одних и тех же местах – охотники накрывают ей «столы». Я предлагаю под одним из них сделать яму. Чтобы Ламия не выбралась, мы накроем её переворачивающейся крышкой – я продумал систему противовесов: ловушка будет легко открываться снаружи, но её невозможно будет открыть изнутри. В яму мы установим лохани с горючей, легко воспламеняющейся жидкостью. Там же на дне разместим вязанки хвороста, бересту, дрова. Чтобы всё это поджечь, используем зажженные масляные лампы – если их сделать большими, то они прогорят несколько дней. Установим их так, что при переворачивании крышки они обязательно опрокинутся. Есть и другие способы добиться воспламенения, мы можем использовать и их тоже. Что мы получим в итоге? Представьте: Ламия приходит к очередному ковчегу, подготовленному охотниками, и мгновенно проваливается под землю. Уйти в этот момент из ловушки она не сумеет: у нее не будет достаточной опоры под ногами, чтобы оттолкнуться, и схватиться будет не за что – я потом покажу на схеме, как это работает. В одно мгновение она оказывается в глубокой яме, надежно закрытой крышкой. И еще через пару мгновений в этой яме разгорается огонь. Ламия начнет метаться в поисках выхода, но лишь перемажется в горючей жидкости…
– Достаточно… – Борис жестом остановил юношу. – Я всё понял…
В классе установилась тишина, только было слышно, как в дальнем углу скребется мышь.
– Вот что… – медленно проговорил Борис, пытаясь собраться с мыслями, стараясь найти нужные слова. – Дело в том, что мы не можем убить Ламию.
– Но как же… – заволновался Захар. – Я уверен, что из огненной ловушки живой она не выберется!
Борис резко вскинул руку, и ученик умолк.
– Думаешь, ты один самый умный? Думаешь, за всё время существования общины ты первый, кому пришла в голову мысль расправиться с Ламией?
– Нет… На нее охотились, я знаю. Ставил и ловушки… Она всегда выживала. Все решили, что её нельзя убить. Но мой способ…
– Забудь о своем способе, – сказал Борис. – Никому не рассказывай об этом. Уничтожь свои модели и схемы. Думать забудь о Ламии. Есть только один способ защитить нашу общину – это Большая Охота. Я лично вписал это в Кодекс.
– Но… Я не понимаю…
– Именно! – Борис возвысил голос. – Ты не понимаешь! Ты не знаешь всего, что знаю я. Ламия должна жить!
– Но почему?
– Потому что таков порядок. Потому что я так сказал.
Захар смотрел в пол. Щеки его пламенели. Борису даже стало немного жалко мальчишку. Возможно, сейчас паренек решил, что Глава Совета использует страх перед Ламией для того, чтобы укреплять свою власть. Ну, пусть думает так. Он уже догадывается, наверное, что многие ритуалы – это всего лишь примитивный, но действенный способ организовать разнородную общину, систематизировать её жизнь; своего рода манипуляция.
– Займись пиролизом, – мягко сказал Борис. – Это хороший задел на будущее. А с Ламией пусть разбираются охотники.