Охотник
Шрифт:
– Ты?! Ты?!– крикнул Рик, тыча концом меча. – Ну так давай! Убей меня! Только подними капюшон! Хочу видеть глаза! – мужики за баррикадами, неуверенно переглядываясь с Ренара на Рика, начали отступать. – Эй! Куда пошли, псы!
Рик с силой замахнулся на ближайшего мужика, голова покатилась по земле, небольшими толчками пошла кровь из шеи, тело плюхнулось. Рика ударили вилами в спину, он упал.
– Предатель! – сипло закричал Рик.
Тощий мужик усилил нажим, хрустнуло. Он присел, глядя на трясущиеся руки.
Толпа
К ноге Ренара кинулись две женщины, заливаясь слезами, в балахонах и с закрытыми лицами.
– Спаси! Ой-ййййй, памаги! Прашу! Аааааааа-а-а, спаси! Ты герой! Ты должен!
Зрачки Ренара расширились, слова разнеслись набатом в голове, он с отвращением тряхнул ногой. Эта фраза – «Ты должен» – сыграла как бодрая музыка в траурный день. Женщины снова кинулись к ноге, ревя ещё сильнее. Охотник резко выдернул меч, ревухи бросились как от огня. Хлипкая девочка лет пятнадцати в мешковатой одежде и штанах смотрела за представлением. Она тихо последовала за Ренаром, он не оборачивался, хотя знал. Люди его пропустили, как тень.
Вокруг него, будто ореол таинственной силы, в который входят лишь собака и девочка. Больше последовать за ним никто не посмел.
Народ идёт в противоположную сторону городских врат. Запах гари и дыма разлетелись на весь город. На конце забитой людьми улице небольшая пристань. Она была построена как запасной выход. Важного вида писец с бланком и вергилиевой ручкой ждёт очередную семью. Подошла очередь Ренара.
– Ваше имя?
– Ренар.
– Полное.
– Просто Ренар.
– Так и запишем… а ваша… хм, спутница? И… гм… питомец?
Охотник оглянулся на опустившую голову девочку, пёс удивлёнными глазами рассматривает людей.
– Напиши: вышли трое, пожелавшие не упоминать имён.
– Угу… С каждого по валету, в счёт лодочников.
Ренар отсчитал монетки. Лодка набилась до упора, пёс уместился под дощечкой, положив голову на лапы, а девочка над псом рядом с толстяком.
– Всё! Хватит, а то перевернёмся, – сказал лодочник.
Смуглокожий с потрёпанным свёртком на мозолистых руках закричал:
– Детей первыми! Крохоборы вонючие! Чтоб вам дристать деньгами!
– Гражданин, – сказал писец, черкая в бланке следующего клиента, – не кричите, все успеют, места всем хватит.
– Да что ты врёшь! Паскуда! До утра всех не переправите!
Подошли два стражника, локотки схватили стальные руки.
– Что вы делаете! Твари! У меня же ребёнок!
– Зря вы так, – сказал писец, пожёвывая ручку, – могли бы на следующей лодке уплыть… а вот и она.
Смуглокожий глянул на свёрток глазами с хрюшкин нос и задёргался, пытаясь высвободиться, ребёнок шлёпнулся на доски. Женщина с вжатой в плечи головой подобрала свёрток.
Лодка прошла сквозь железные подъёмные ворота. От воды тянет дерьмом, вёсла при ударе о воду срывают коричневую плёнку. Ренар смотрел наверх, скоро должна взойти луна.
Лодочник пристроил лодку к гладкому берегу в кустах. Люди разгрузились, кто-то остался сухим, а кто-то замарал башмаки. Пёс искупался.
– Ну… всего доброго, – сказал лодочник.
Лодка тронулась в обратный путь. Ренар двинулся в поле, девочка и собака последовали за ним.
– Куда мы идём? – спросила она.
– Поглубже в лес. Надо найти место для ночлега. Здесь не безопасно.
Появились комары, шлепки начали раздаваться ежесекундно. Ренару и псу всё равно, у одного лишь открыта часть лица, а у другого шерсть, разве только в глаза лезут.
Охотник выбрал небольшую полянку окружённую деревьями.
– Принеси небольших палочек, костёр разожжём, только далеко не уходи. Я пока место расчищу.
Пёс ушёл с девочкой. Вскоре появился ровный кружок на земле. Девочка принесла охапку веток. Ренар сложил их домиком, пыль, что взял из мешочка на ремне, разожгла деревяшки.
– Сиди, грейся. Я не долго.
Он вернулся, когда девочка почти заснула, пёс свернулся клубком у её ног. В руках у Ренара три длинные тонкие палки и две тушки зайца. Он воткнул две палки около костра, а третью положил на них. Тушки подверглись свежеванию.
– Жалко его, – сказал девочка, смотря на спину охотника.
– Жаль? Хищники поедают травоядных, иногда поедают хищников, но только тех, кто слабее, чтобы выжить. Они не плачут и не жалеют бедного зайца, ни до смерти ни после. Они просто едят, другого способа выжить нет. Так сделала природа. А мы, хищники.
– Но мы же можем питаться растениями, мы не только хищники, но и травоядные.
– Правильно, – сказал Ренар, отдирая шкуру, – но добывать грибы и ягоды дольше, и терпения много надо, а здесь главное уметь поймать.
Ренар положил тушку на землю, начал потрошить. Огонь всё счистит.
– Мне отец говорил, что с животными надо хорошо обращаться, тогда и они будут добры и благодарны, – сказала девочка, гладя собаку.
Сначала пёс вздрогнул, но поняв, что больно не делают, расслабился и выдохнул.
Ренар остановился.
– А кто твой отец?
Внутрь девочки проник страх. Одна в тёмном лесу с человеком разделывающем бывшее живым существо. Со спины он кажется палачом, копающимся в теле жертвы. Девочка совладала с собой. Отец учил, что когда дела идут плохо нельзя показывать слабину.
– Он следит за порядком. Он хотел пойти со мной, но не смог. Сказал, что у него долг и без него людям не справиться. Он капитан стражи, – сказала она, мысленно сжавшись.
Ренар встал, распотрошённая тушка налезла на палку, огонь стал подогревать её.