Охотники на «кидал», или кооператив сыщиков
Шрифт:
— Вот ни хера себе! — чуть не с обидой обратился Кот к Ванечке: — Совсем ёбнулся! Курить ему… Курить — вредно! Еще попроси поебаться в ладошку!
Потом Федотов затих, испустил дух и замер с полуприкрытыми глазами и открытым ртом, полным крови. Труп вдвоем затащили в шкаф, и, придавив плечом, закрыли дверцы на торчащий из скважины ключ. К тому же, в шкафу нашли спортивную сумку с деньгами. Денег там было немного: тысяч сто пятьдесят. Сумку пока закинули на этот же шкаф, куда и был засунут Федотов.
Взрыв в комнате
Между тем через некоторое время появился и некто Клим
Клим, представляющий собой поросшую шерстью глыбу мяса, тут же достал из принесенного им инструментального ящика гвоздодер, со свистом помахал им в воздухе. Потом со стуком положил инструмент на стол, стал еще чего-то выковыривать из ящика, типа плоскогубцев и клещей:
— Зубы по одному щас тебе буду выдергивать! Гы-ы-ы… — сообщил он Коту, щелкая клещами.
Двое громил в это время сели на диван, зажав и сдавив между собой Ванечку.
Клим подступал, щелкая клещами, и вдруг схватил Кота левой рукой за нос так, что тот мыкнул и отпрянул назад, с трудом вырвавшись из зажима.
Миг наступил критический. Бледный от страха Кот достал из кармана ручную гранату и трясущимися пальцами выдернул из нее чеку.
— Ну, и пиздец тебе, сучара! — прохрипел Клим, бросив клещи и протягивая к гранате свои скрюченные пальцы с огромными плоскими ногтями. — Блядь, дай-ка сюда!
— Тогда уж пиздец всем нам! — почти что даже всплакнул Кот, шмыгая окровавленными ноздрями и вкладывая гранату Климу в его огромную клешню. — Шанс, конечно, Климушка, есть, что она не взорвется, но уж он очень маленький. Процента два, не больше! — проклокотал он не своим голосом.
Понятно, человек, находящийся в здравом уме, такого сказать никак не мог — это уже сидевший в Коте ангел смерти Михаэль всунулся с комментариями.
Клим тут только и осознал весь ужас ситуации, оцепенел, неловко ухватил гранату да и выронил ее на пол. Чека, щелкнув, отлетела далеко в сторону, тут же хлопнул и запал. Все застыли в немой сцене, словно дети при команде «замри», глядя, как крутится на полу, постепенно замедляясь, зеленое яйцо «эргедешки». До взрыва оставались буквально три секунды.
Выбежать из комнаты успели только двое: Кот и каким-то образом вырвавшийся из диванных тисков Ванечка. Тут сработал Ванечкин боевой опыт: это он силой вытолкнул Кота, хотя тот тоже пытался застопориться и дальше смотреть на гранату. Буквально через мгновение вслед за ними вместе с косяком вылетела дверь. В спины ударило горячим воздухом, прихожую заволокло клубами известковой пыли. Кот оторвал руки от ушей, звучно чихнул:
— Вот блядь! Туда еще бы одну — для контроля. Может, посмотрим, чего там? Где, кстати, вторая? Куда я ее засунул? — похлопал он себя по карманам. — Не помню. Ты случайно не видел?
— У меня. Ты ж мне дал! — сказал Ванечка, доставая вторую гранату. Он разогнул усики, вытащил кольцо, подождал, пока отлетит чека и, не высовываясь, катнул гранату в комнату. Оба, прижавшись спинами к стене, зажали уши. Тряхануло, вылетел остаток стекла в окне.
— Ты туда лучше не ходи: ночью потом не заснешь! — предупредил Ванечка. — Я так ни за что не пойду. Видал уже такое. Пора сваливать!
У него была идея вылезти через окно и уйти задами. Он уже и ногу закинул.
— А сумка с деньгами? — вдруг вспомнил Кот.
— Бляха-муха! Сумка!
— А вдруг, кто еще живой?
Пришлось идти забирать сумку. Выглянули: явно никто из бандитов не уцелел. Шли осторожно, стараясь не наступать в лужи крови. Сразу наткнулись на закопченного мертвого Гилю. Один бандит с оторванной рукой оказался еще живой, вздрагивал. Сумка с деньгами лежала на шкафу целехонька, но была густо запорошена известковой пылью.
Из шкафа между тем вывалился мертвый скрюченный Федотов с черным открытым ртом.
— Уходим! — страшным голосом прошипел Кот.
Вылезли в окно, потом перелезли через забор. На улице закатное солнце ударило по глазам, в легкие ворвался чистый воздух, вытесняя из них пыль и гарь от взрывчатки.
— И что будет? — спросил Ванечка.
— А ничего. Это же массовое убийство. По правилам должны сообщить министру МВД, а тот обязательно пришлет бригаду следователей из Москвы, проверят работу милиции, личности убитых. История непременно попадет в печать, в конечном итоге разгонят весь этот змеиный клубок, включая начальника милиции, главу администрации. Все тут зачистят. Они прекрасно это понимают. Поэтому всех мертвяков оформят как угоревших, утонувших, попавших под машину — короче, как несчастные случаи. Неосторожное обращение с оружием тоже вариант. Случайно подорвались на гранате — тоже возможно…
— Ага, на двух… — ухмыльнулся Ванечка.
Кончик носа у Кота покраснел, распух и болел, и на одно ухо он плохо слышал. Всю дорогу он пытался его продуть, но никак не получалось. По пути снова попался магазин.
— Давай купим чего-нибудь попить типа сока.
Однако сок по виду, не исключено, был местного разлива. Покупать его сыщики не решились, а взяли большую бутылку колы и колбасы, в которую тут же и вгрызлись. Жуя и прикладываясь к бутылке, пошли к машине на другую сторону улицу. Тут их снова увидел Равшан. Вечер и ночь он провел у Цыгана: пили, курили гашиш, слушали цыганские песни, потом привезли девчонок, пошли с ними в баню… Под конец Равшан там, в бане, голый и уснул. Его отнесли в комнату для гостей. Проснулся он поздно, испытывая страшную жажду. В ведерке со льдом на столике рядом с кроватью стояла бутылка минеральной воды. Равшан тут же присосался к ней. Похмеляться он не любил. Стал вспоминать, что было. Цыган, сволочь, напугал вчера. Потом Равшан спустился в гостиную. Там снова в камине пылал огонь. Цыган завтракал, сидя на том же месте и в той же рубахе, будто и не уходил никуда. Прислуга тут же накрыла и для Равшана. Женщина, подававшая еду, даже не улыбнулась, зыркнув как на прокаженного, что не добавило Равшану настроения.
Цыган же сказал:
— Понравились вчера песни? Как ромалэ пели!
Действительно, Равшан вчера чуть не рыдал — так разрывали душу эти голоса и перезвоны гитар, — никогда с ним такого не было.
— Чудесно! — только и сказал Цыгану.
С наслаждением съел яйцо, выпил кофе, подошел к окну: широкий двор, каменный забор, за ним спуск к реке. За рекой — синий лес.
— Хорошо тут у тебя!
— Ты сам, говорят, хочешь строиться.
— Кто говорит?